Евгений Решетов - Полночь - время колдовства
Мы вдвоем с переводчиком, пешком, отправились в город. Для начала я решил обогнуть его, и перебраться через стену в том месте, где равнинников не было. Было достаточно темно, чтобы они нас не заметили. Мы подошли к городу вплотную, и столкнулись с первой проблемой. Там где стену спокойно мог перелезть человек, караулили равнинники. Двое из них как раз стояли около выбранного мною места. Если бы не отблески костра, горящего за стеной, то я бы мог их и не заметить. Они стояли, словно статуи.
Решение я принял быстро - надо использовать лук. Подкрасться мы не сможем, колдовство я при Фалке применить не смогу, остаётся одно. Тетива два раза ударила по руковичке, два трупа упали на землю. Раздался удивленный возглас и из-за стены выглянула макушка еще одного равнинника. Он сидел, и поэтому я его не увидел. Теперь же житель равнины хотел подбежать к вдруг упавшим товарищам. Еще один удар тетивы по руковичке и еще один труп. Вроде тишина. Никто не кричит, никто не зовет на помощь, никто не бьет тревогу.
Я махнул Фалку рукой и мы пошли к стене. Лук я не опускал. Подойдя к месту смерти трех равнинников, заметил, что один из них жив и булькает, текущей изо рта кровью. Мы перелезли стену и больше никого не обнаружили - только костер мирно потрескивал дровами и коровьим навозом. Тела оттащили в самую темень. Я спросил у переводчика:
- Как ты думаешь, их скоро найдут?
Он пожал плечами, дикими глазами, смотря на еще живого равнинника. Да, действительно, кого я спрашиваю? У него подобного опыта еще меньше, чем у меня. На парне лица не было. Он дрожал от волнения, то и дело вытирал вспотевшие ладошки об штаны. Как бы он не выдал нас.
- Успокойся, - сказал я, положив руку ему на плечо. - Ходим по городу, делаем вид, что мы свои. В такой темноте они не разберутся. Если что-то будут спрашивать, отвечать будешь ты, а я вроде как немой буду. Сперва, пойдем, посмотрит, что там так сильно горит. Жди меня возле того дома.
Парень пошел в указанном направлении, а я с наслаждение воткнул суджере в раненого равнинника. Ну, хоть немного силушки будет.
Я решил воплотить свои последние слова в жизнь немного иначе. Все-таки мы здесь для того чтобы оценить сколько воинов Глауану. Мы с Фалком по широкой спирали начали обходить город. В итоге мы должны были оказаться возле источника дыма.
Некоторая часть равнинников не спала. Одни кучками бродили по улицам, другие сидели у костров, третьи соревновались в стрельбе из лука, запалив факел рядом с соломенной мишенью. Мы старались держаться в тени, подальше от костров и факелов. Пробирались как крысы, держась поближе к стенам домов и мусорным кучам.
Я заметил, что наши будущие противники довольно беспечны. Нас только один раз остановили и то, чтобы налить кумыса, но Фалк что-то грозно рявкнул им и они мгновенно отстали от нас. У меня сердце в пятки ушло от его рыка.
- Ты что им сказал? - спросил я, уняв дрожь.
- Что мы по поручению шамана идем, - трясущимся голосом проговорил парень. - Они у них в большом почете.
- Ты молодец, - похвалил я его.
Чем меньше становились витки нашей спирали, тем ближе был центр города, и тем отчетливее чувствовалась гарь в воздухе. Пахло чем-то совсем мне неведомым, и к этому запаху примешивалась какая-то странно знакомая вонь. Я не придавал этому значение, меня занимали мысли о количестве равнинников. В городе их было пару десятков тысяч - не меньше. Они представляли грозную силу. Пусть они хуже вооружены и обучены, но опыта у них было несоизмеримо больше, чем у новичков императорской армии. Равнинники часто воевали друг с другом и с ранних лет знали вкус крови.
Среди домов проступила площадь. Показались языки пламени большого костра, они лизали само небо, поднимаясь выше крыш. То, что я увидел, заставило меня в ужасе прижаться к горячей стене, прогретого за день песчаника.
Как только Фалк разглядел, что происходит на площади, он ойкнул и упал в обморок, глухо ударившись о каменно-твердую землю.
Я сдерживал рвотные позывы, понимая, чем дышу, кроме этого меня лихорадило от страха и ужаса. От осознания, чем всё это грозит, я сам чуть не присоединился к бессознательно лежащему переводчику. Такую сильную, негативную смесь эмоций, я с трудом выдерживал.
В середине площади горел исполинский костер, в который полуголые равнинники кидали десятки мертвых, высохших до состояния мумий, тел. Недалеко скованные цепями, сидели, объятые ужасом люди. Они плакали, стенали, кричали. Я не понимал их языка, но всё и так было ясно по их перекошенным лицам, на которых плясали отблески костра. Прежде, чем отправиться в пламя, эти люди попадали в руки шаманов - именно так я интерпретировал десяток людей в зверинах шкурах и ожерельях из костей. Шаманы вскрывали им грудные клетки суджере и отбрасывали мумии в сторону, ожидая новых жертв. У меня ноги подкосились. Над площадью витала вонь лилии мертвой лошади. Сколько же они силы соберут? Да этот десяток шаманов запросто нивелирует разницу в количестве воинов империи и равнинников. Надо срочно возвращаться назад. Я поднял с земли Фалка и хотел было уже потащить его к городской стене, как заметил, что к одному из добывающих силу шаманов, подход, только что вышедший из дома, другой шаман. Тот, что в поте лица превращал людей в мумии, отдал подошедшему суджере, и пошел в дом. Сменились что ли? Новый шаман начал орудовать суджере, на месте прежнего. Что-то не то. Разве сменщик не должен орудовать своим суджере, чтобы наполнить свой ретраитур?
Я посмотрел на Фалка. Жутко захотелось разгадать загадку шаманов, а для этого мне нужен переводчик. Такие знания дорогого стоят. Парня придётся брать с собой. Я начал бить его по щекам. Он довольно быстро очнулся и начал хватать ртом воздух, будто рыба, выброшенная на берег. Его глаза прикипели к страшному зрелищу. Мне показалось, что он снова лишиться чувству. Я взял его за голову и повернул к себе, так чтобы он смотрел мне в глаза.
- Соберись. От нас сейчас зависит будущее армии, и в частности от тебя, - проговорил я внушительно. - Сейчас мы должны допросить одного шамана. Ты понял меня?
- Да, - пролепетал Фалк вставая. - Как мы его допросим? И где он? Нас же убьют.
- Вон в том доме он, - сказал я и показал пальцем. - Мы обойдем его, а там уж по обстоятельствам.
Переводчик кивнул головой. Мы быстро пересекли отделяющее нас от дома освещенное костром расстояние. Сердце часто стучало в груди. Если нас заметят, то это будет конец. На площади точно не должны околачиваться посторонние. Кто-то нас уберег и в этом случае. Мы, незамеченными, скрылись за домом. Я вытер пот и облегченно выдохнул.
