Джоэл Розенберг - Достойный наследник
«Явстретил их на границе. Мы возвращаемся. Вести печальны».
Все вышли навстречу: ждали не в тронном зале, а во дворе, под окнами кабинета Карла.
Они собрались: правители – Андреа Куллинан, Листар, барон Тирнаэль и Томен, барон Фурнаэль; воины – Гаравар, Гартэ, Пироджиль, Дарайн и Кетхол, а с ними – и все гвардейцы Дворцовой Стражи; инженер-мастер Ранэлла с подмастерьями Аравамом и Бибузом и дюжиной учеников; толстуха У’Лен – главный дворцовый повар с помощницами Джимат и Козат; горничные и писцы, кузнецы, медники, конюхи – собрались все. Ждали.
В небе, медленно вырастая, кружила темная точка; вот она превратилась в дракона – он опускался, кожистые крылья яростно взбивали воздух.
«Мы здесь».
Взвихрилась пыль; дракон сел.
Ко времени, когда она рассеялась, Брен Адахан уже расстегнул ремни, спрыгнул и протянул руки, помогая спуститься Эйе, Тэннети, Джейсону и, наконец, Дории.
– Дория! – Глаза Андреа Куллинан округлились. – Это и вправду ты?
Светловолосая девушка кивнула; Джейсон и Эйя бросились к Андреа.
Спокойный взгляд Томена Фурнаэля обратился к Брену; лицо судьи было сурово.
Брен покачал головой.
– Он погиб, – сказала Андреа Куллинан, привлекая к себе сына и приемную дочь и с надеждой всматриваясь в их лица.
Я не могу дать тебе надежду, в которой ты нуждаешься, Государыня, подумал Брен; лицо его осталось бесстрастно.
По дороге он думал, будто начинает привыкать к мысли, что Карл Куллинан погиб. Но оказалось – нет. Он понял это теперь, когда должен был сообщить Андреа, что она – вдова.
На миг все замерли; никто не мог облечь в слова то, что уже все во дворе знали.
Но миг миновал. Медленно, точно это стоило ему огромных усилий, Джейсон склонил голову.
– Да.
– Он погиб, Андреа, – произнесла Тэннети.
И все же это казалось невозможным. В детстве Брен слушал легенды о благородном разбойнике Карле Куллинане; когда он впервые встретился с великаном, Брену было немногим меньше, чем сейчас Джейсону. Всю жизнь Карл Куллинан был для Брена путеводным маяком.
«Ты уверена». – Мысленный голос Эллегона был медлителен, ровен. Он не спрашивал – утверждал.
Андреа кивнула – не торопясь; в лице ее не было ни следа боли, на нем не отражалось вообще ничего.
Разве ей все равно?
«Она не покажет своей скорби тебе, человек. – Дракон возвышался над ним, глаза величиной с блюдо смотрели в упор. – Как не покажу и я. Это семейное дело».
Джейсон высвободился из рук матери. Глаза – ясны и сухи.
Он стоял свободно, сунув руки за пояс.
– Есть кое-что, что надо прояснить. Немедля. – Он повернулся к Томену. – Я, может, и наследник своего отца, но править Холтунбимом я не стану. Не сейчас. Возможно – и никогда. Корона остается, где она есть. Вы будете продолжать помогать править моей матери.
– Джейсон! – Андреа отшатнулась. – Ты просто…
– Я престо вернулся домой, матушка, но есть вещи, с которыми нужно разбираться сразу. – Юноша выпрямился во весь рост. На лице – ни гнева, ни сострадания. – Брен тоже поможет тебе править. Он один из твоих…
– Будь ты проклят! – Брен Адахан тряхнул головой. – Будь ты проклят, Джейсон Куллинан.
Юноша вздрогнул, как от пощечины.
– Что?!
Тэннети окостенела, глаза сузились… и лишь когда Эйя тихонько коснулась ее руки – взгляд воительницы смягчился. Но ненамного.
– Ты, твой отец, эта высокомерная скотина Уолтер Словотский – вы все одинаковы. – Брена понесло. Давно сдерживаемая ярость вырвалась наконец на волю. – Вы считаете, что только лишь вы всё знаете и всё понимаете. Что только вам, людям с Той Стороны… – он не мог найти слов и в отчаянии махнул рукой, -… что только вам есть до всего дело. Что только вы одни в ответе за все. Что это все… не все равно только вам. Так вот, лучше тебе понять меня, Джейсон Куллинан: это не только ваше дело. Есть и другие. Думаешь, Эйе все равно? Думаешь, все это ее не касается?
Эйя, склонив голову к плечу, улыбнулась ему – и Брен Адахан в тысячный раз подумал, что нет в мире ничего, чего бы он не отдал за эту улыбку.
– Или Гаравара?
Старый генерал хмуро кивнул, чуть сжав сильной ладонью плечо Джейсона.
– Или остальных солдат? Разве все это не их дело?
Каблук ударился о каблук, хмурые лица остались спокойны.
Стоя бок о бок, Пироджиль, Дарайн и Кетол отдали Джейсону салют, а великан Дарайн добавил еще и ободряющую улыбку.
– Или Ранэлла?
Инженер-мастер подняла испачканные чернилами пальцы в быстром приветствии и вернулась к собственным думам; губы ее чуть шевелились. Я построю твою железную дорогу, Карл. Клянусь.
– Или Томен?
Томен, барон Фурнаэль, человек, отец которого велел убить отца Брена, правнук того, кто похитил и изнасиловал Бренову прабабку, протянул Брену руку. Они обменялись крепким пожатием.
– Или даже эта твоя сумасшедшая одноглазая боевая кошка?
Тэннети лишь усмехнулась.
– Если ты думаешь; что революция, затеянная твоим отцом, – дело лишь вашей Куллинановой семейки, – продолжал Брен, – так ты ошибаешься. Она – наше дело. Общее. В этом мы все заодно; каждый из нас играет свою роль. Ладно: Томен поможет твоей матери править Холтунбимом; в этом он силен. Согласен: помогу и я. Сделаю все, что смогу. Разумеется, Гаравар будет командовать войском, Пироджиль и Дарайн – драться. Ранэлла и Лу Рикетти займутся строительством, а У’Лен – кухней. Эллегон, Эйя, Дория – каждый займется своим делом. Но займешься им и ты, Джейсон Куллинан. На твою долю выпадает два дела – и ты сделаешь их для того, что мы делаем все.
– И эти дела?…
Брену хотелось сказать: «Вели своей сестре выйти за меня». Но он не сказал. Отчасти – из гордости. Кроме того, это ничего бы не изменило. Упрямство было фамильной чертой Куллинанов.
– Первое: ты будешь учиться как проклятый, чтобы исполнить назначенную тебе роль, какой бы она ни была. Не думаю, что ты знаешь, что это за роль; мне-то это наверняка неизвестно.
– Согласен, – сказал Джейсон Куллинан. Голос его, хоть и негромкий, обрел глубину и властность. – А второе?
– Второе: ты признаешь, что мы – тоже участники этой революции. – Брен Адахан говорил спокойно, слова каплями падали в тишину. – Каждый – по-своему, но все и каждый.
Во взгляде Джейсона было что-то от его отца, когда юноша медленно кивнул и обвел глазами собравшихся.
И куда больше отцовского было в его голосе, когда он, скрестив руки на груди, заявил:
– Твои условия приняты, Брен Адахан.
Мать взяла Джейсона за руку.
– Тогда ступай отдохни. Завтра надо будет многое сделать.
