Марина Добрынина - Весеннее обострение
— Аннет? — шепчу я, и понимаю, что я забыл, зачем звал всех куда-то. Куда, кстати?
— Валь, так что мы будем делать в тронном зале? — интересуется Дульсинея. Ах, да!
— Вы увидите!
Я поворачиваюсь к двери, но, не удержавшись, оглядываюсь на жену. Как она хороша… Стоп. Не буду об этом думать.
Приходим в тронный, и что я там вижу? Много что, за исключением главного. Тайи я там не вижу и стражников тоже.
Прибегает Каро.
— Ваше величество, я задержался…
Мы переглядываемся с ним, и, видимо, одновременно понимаем, какие мы идиоты.
— Стражники… — шепчет он, и я киваю.
— Ваше величество! Я сейчас! Я ее найду!
— Что случилось? — интересуется Дуся.
— Дульсинея! — кричу я, — помоги ему, пожалуйста, я потом все объясню.
Мужчин отправлять на помощь не рискую. Мало ли что.
Минут десять проходят в волнении. То есть я хожу туда-сюда и нервничаю. Наконец, в зале возникают Дуся, сгибающаяся от смеха пополам и гордый Каро. Ну и с ними обезьянка, естественно. Сильно потрепанная и перепуганная обезьянка в порванном платье.
— Что случилось? — спрашиваю я.
— Мы к стражникам Юсара отправили, — заявляет Каро, — они там немного… подрались. Поделить ее не могли.
Тайя обводит присутствующих взглядом и начинает тихонечко выть.
— Цыц! — говорю я. Тайя вздрагивает, и вытье сменяется ритмичными всхлипами.
И тут же рядом с нами появляются Саффа и Лин. У Лина вид явно недовольный, но кто бы интересовался его мнением.
— Итак, — говорю, все в сборе. Приступим. Каро, начинай!
— Как скажете, Ваше величество! Итак, Тайя, как давно Вы используете в преступной деятельности сиатрис пятилепестковый?
Тайя перестает всхлипывать и снова переходит на вой.
— Вальдор, — вмешивается Аннет, — я не вполне понимаю, что здесь происходит?
— Молчи и слушай! — приказываю я.
— Да, но, это моя фрейлина. Ее в чем-то обвиняют?
Собираюсь вновь велеть ей замолчать, но вспоминаю о том, что у нас тут беседа была недавно насчет моего вмешательства в дела двора королевы и несколько смягчаю тон.
— Аннет, по нашему с Каро мнению твоя фрейлина совершила очень серьезный проступок, и сейчас мы пытаемся выяснить обстоятельства его совершения. Прошу тебя, не вмешивайся.
Я поворачиваюсь к мартышке.
— Вас спросили. Отвечайте!
— Я не знаю, о чем Вы говорите, — ноет она.
Вот же зараза!
— Саффа, прошу Вас, объясните присутствующим, о чем идет речь.
Волшебница не заставляет себя упрашивать и быстро разъясняет особенности применения некоторых афродизиаков, после чего Лин что-то шепчет ей на ухо и тут же получает локтем в бок.
— Вальдор, не мучай девушку, — вдруг заявляет Терин, — не думаю, что подобная красавица могла быть в чем-то виновата.
Он делает шаг по направлению к фрейлине. На физиономии князя появляется совершенно идиотская улыбка. Перевожу изумленный взгляд на Дусю.
Та несколько раз взмахивает ресницами, теребит тапок, и в ту же секунду на Тайю обрушивается водопад ледяной воды.
— Аааааа! — отчаянно визжит мокрая обезьянка.
— Терин, сладкий мой, — задумчиво произносит Дуся, — ты все еще считаешь ее красивой? Или, может, мне повторить?
Ну наконец-то я вижу на физиономии Эрраде растерянность!
— Пожалуй, не стоит, — медленно произносит он и косится на меня.
А что на меня коситься? Я хотел доказать, что здесь что-то неладное, и я практически доказал! Осталось только свидетелей опросить, чем мой начальник сыска сейчас и займется.
— Продолжай, Каро.
И Каро не подводит.
— Мерлин Эрраде, подозреваемая Тайя заявила, что Вы ее домогались. Поясните, пожалуйста, что Вы при этом чувствовали?
Этот сморчок кривоногий, самоубийца несостоявшийся, с важным видом тут расхаживает, на Саффу гордо посматривает и неодобрительно хмурится из-за того, что я с ней рядом стою. А уж когда я ей на ушко прошептал, какая замечательная идея мне в голову пришла в связи с применением некоторых афродизиаков, Каро вообще готов был лопнуть от злости. Ну, еще бы! Ведь волшебница меня не испепелила на месте за такую наглость, а всего лишь нежно локтем в бок ткнула. А он что надеялся, что мы рассорились насмерть из-за этого дурацкого инцидента?
— Мерлин Эрраде, подозреваемая Тайя заявила, что Вы ее домогались, — важно так произнес Каро и на Саффу исподтишка взглянул. — Поясните, пожалуйста, что Вы при этом чувствовали?
Что я чувствовал? Неважно, что я чувствовал тогда, но сейчас я себя полным идиотом ощущал. Что сказать-то? Я сделал придурковатое лицо, краем глаза заметил, как Вальдор заухмылялся поглядывая то на меня, то на мать мою. Да, знаю, я на нее очень похож становлюсь, когда такие морды строю. Я даже попробовал ресничками, как она, похлопать, убедился, что Каро вот-вот обиженно засопит и начал отвечать:
— Сначала ничего не чувствовал. Зашел в первые попавшиеся покои, смотрю, девушка сидит, ну, думаю, сойдет и эта для начала.
Каро с надеждой на Саффу посмотрел. Рассчитывал, что она мне сейчас по морде съездит? Не дождется!
— А вот когда я ближе подошел, — продолжил я. — Тут меня и накрыло. Она мне показалась самой прекрасной девушкой в мире. Кажется, я даже готов был ей предложение сделать… не знаю, не уверен. Но вот в спальню мне точно ее очень хотелось телепортировать.
— Для чего? — вкрадчиво так спрашивает Каро.
На мой взгляд, вопрос неуместный был, хотел я ему сказать пару ласковых, но тут Саффа, птичка моя, вмешалась.
— Каро, тебе действительно хочется знать для чего девиц в спальню телепортируют? Так придержи свое любопытство до окончания рабочего дня и тогда, может быть, Лин тебя проконсультирует.
— С большим удовольствием, — подтвердил я.
Каро покраснел. Даже уши красными стали.
— Кончайте балаган! — процедил Вальдор. — Каро, продолжайте опрос.
Каро бросил на Саффу обиженный взгляд и продолжал:
— Мерлин Эрраде, Вы пытались принудить к чему-либо эту девушку?
— Мне нет нужды девушек принуждать, они со мной сами соглашаются.
— Лин, отвечай по существу! — тихо прорычал король и я понял, что дурака валять пора завязывать.
— Я ее не принуждал. Мы сидели на диване, беседовали. Думаю, если бы Саффа не появилась и не дала мне в лоб, мы по обоюдному согласию переместились бы в спальню и… хм… Ваше величество, Вы уверены, что хотите услышать, что было бы дальше?
— Твои фантазии на тему, что было бы, меня не интересуют! — отрезал король.
Психует наше омолодившееся величество. Наверно сокрушается, что в его случае поблизости не оказалось никого, кто мог бы ему в лоб дать.
