Ярослав Хабаров - Королева умертвий
Эсайасу Новеру представили очередную партию новобранцев. Он с грустью осматривал их, попутно раздавая советы — кому какое оружие предпочесть, какой доспех будет надежнее и так далее. После битвы на болотах Новер чувствовал особенную ответственность за каждого человека, вверенного его командованию. Некоторые солдаты изображают дело так, что, мол, командирам все равно, сколько человек будут убиты в бою, лишь бы выиграть сражение да сохранить в целости собственную шкуру.
Что ж, может быть, для иных командиров так дело и обстоит. Но только не для Новера. Он достаточно пережил ужаса, чтобы понимать: каждый солдат представляет собой огромную ценность. Каждый. И любая потеря оставляет на сердце оставшихся в живых незаживающую рану.
— С таким отношением ты много не накомандуешь, братец, — заметил Эсайасу Легрис, его старший брат.
Все Новеры были в армии, даже отец пришел предложить императору свой меч. Они видели в этом дело чести, а честь свою Новеры из Тугарда берегли свято.
Эсайас прикладывал немало усилий для того, чтобы Легрис встречался с ним пореже. Общение с братом было ему в тягость. Когда молодому Новеру впервые сообщили о том, что прибывают его старшие братья, он скорчил недовольную гримасу. Этого только не хватало! Он ведь и из дома-то ушел для того, чтобы находиться подальше от родственников. Надо было оставаться в обители. Сделаться монахом и умерщвлять свою плоть до такого состояния, чтобы мать родная не узнала, даже столкнувшись нос к носу.
Увы, времена настали слишком суровые и требовали совершенно другого… И вот все Новеры собрались, и избежать встречи никак не удастся.
Эсайас до сих пор морщился, вспоминая, как наткнулся на Легриса в лагере, разбитом под стенами Аккении, города отважных: воинов собралось так много, что все они в городских стенах бы не поместились, да и для тренировок требовалось много открытого пространства.
— Вот где привелось увидеться, братишка! Неужели ты не рад своему брату, Эсайас? — Легрис широким шагом шагал ему навстречу.
Эсайас кисло улыбнулся:
— Разумеется, очень рад.
— У меня припасена хорошая выпивка. Пойдем, младший братишка, выпьем, посидим, как мужчины, а не как детки на маминой лавочке. Помнишь, как бывало?..
Эсайас с удивлением понял, что Легрис на самом деле считает, будто у них было счастливое время — там, в родительском гнезде. Будто наличие старших братьев обеспечило Эсайасу прекрасное детство. И если сам Эсайас вздумал вдруг пойти в святые отцы, то это было вовсе не обдуманное решение взрослого человека, а дурацкая выходка младшего братика, который и всегда-то был чудаковат.
Ну теперь все их былые детские шалости и маленькие разногласия вроде как остались в прошлом, началась великая война, оба брата в армии — так что самое время им встретиться и посидеть за выпивкой по-мужски, как выражается Легрис.
Неужели никто из Новеров так ничего и не понял? Не догадался, каким тяжелым, скучным и мрачным было из-за них детство Эсайаса? Как неприятны они ему — они сами, их шутки, их улыбки, все их разговоры? Эсайас был потрясен. Он не стал ничего объяснять Легрису. Если тот и сейчас предпочитает оставаться в неведении, глупо надеяться, что Легрис или другой из братьев догадается обо всем когда-нибудь потом. Может быть, завтра их всех убьют, и сложные отношения Эсайаса Новера со всем его семейством вообще не будут иметь никакого значения. Да, так, скорее всего, и случится. Поэтому незачем расходовать слова и душевные силы.
Эсайас рассказал Легрису о походе, в котором потерял две трети отряда. О пророке тумана, которого они захватили. И о том, как пленником заинтересовалась инквизиция.
История вызывала у Легриса живое участие. Еще бы! Младший Новер оказался героем. Кое-что Легрис уже знал, кое о чем слышал впервые.
— И что же, они даже не передали тебе, что там твой пленник рассказал инквизиции? — недоверчиво переспросил Легрис.
Эсайас пожал плечами:
— Я особенно их и не спрашивал. В конце концов, я рыцарь церкви, практически священнослужитель, я не должен задавать вопросы вышестоящим. Все, что необходимо для моего служения, мне сообщили, а остальное меня не касается.
— Да уж, в монастыре хуже, чем в армии, братишка, — согласился Легрис. — А я вот слышал, что обитель Святого Арвинна, где ты подвизался, впала в ересь Серого ордена.
— Невозможно! — воскликнул Эсайас. — Эта обитель принадлежала Алому ордену. Там не могло быть никакой ереси, потому что в Алом ордене нет…
— Серые захватили ее. Поговаривают о злодеяниях, которые там творились. Настоятель бесследно исчез и якобы оставил письмо, в котором призывает всех братьев обители перейти под покровительство Акира Бен Тагара, принять Серых как начальство — ну и прочие глупости. Даже я не верю в то, что старый настоятель из Алого ордена мог завещать своей пастве такую чушь! А в обители Святого Арвинна сделали вид, будто поверили каждому слову. Очевидно, совсем плохи там дела, если им пришлось поддержать такую вопиющую ложь…
Эсайас слушал с возрастающим ужасом. Мудрый наставник, настоятель обители Святого Арвинна бесследно исчез! И вдобавок написал то, чего написать никак не мог.
— Он мертв, — выговорил Эсайас с болью. — Вот что произошло. — Он покачал головой. — Какие жестокие времена!
— Да ты здесь совсем отстал от жизни! — вздохнул старший брат. — Никакие слухи до тебя не доходят. Чем же ты занимаешься целыми днями?
— Всяко не сижу в офицерском борделе и не сплетничаю. Тренирую солдат, — угрюмо ответил Эсайас. И прибавил в порыве откровенности: — А сам гляжу на них и все думаю: кто из них погибнет, кто выживет. И поможет ли им хоть немного вся эта тренировка? Мы ведь стараемся, подбираем доспехи, чиним оружие… Будет ли толк? Устоим ли мы?
— Ты слишком много беспокоишься о солдатах, — отозвался Легрис. — С такими мыслями войны не выиграть.
— Я видел, что такое — большие потери, — сказал Эсайас. — Упаси тебя Сеггер пережить такое!
— Лично я готов пережить и не такое, лишь бы пережить, — парировал Легрис. — Да что с тобой творится, в конце концов! Твой монастырь все равно уже пропал. Возвращаться тебе некуда.
— Вот разобьем силы Шаггона и выгоним Серых еретиков из Алой обители, — ответил Эсайас. — Если буду жив, сам лично и займусь. Я уже сейчас в состоянии командовать сравнительно большим отрядом, — не выдержал и прихвастнул он.
— Обители-то больше нет, спасать нечего, — сказал Легрис. И присвистнул, увидев, как вытянулось лицо Эсайаса, — Ты и этого не знал? Да, брат, ты точно сделался настоящим воякой. Видишь только то, что у тебя перед носом, а нет чтобы поднять голову да поглядеть по сторонам… Да хотя бы к сплетням прислушаться, ведь не помешает. Ладно, расскажу тебе, как все случилось. Вскоре после того, как Серые утвердились у Святого Арвинна, там появился чумной тотем. И… ты ведь знаешь, что происходит, когда возле какого-нибудь злополучного поселения возникает чумной тотем?
