Михаэль Пайнкофер - Князь орков
— Ну, что я говорил?
— Зато у нас есть десять различных выражений для «проломить кому-либо череп»! — Бальбок принялся защищать орочий язык, и в голосе его слышалась гордость.
— Так оно и есть, — подтвердил Раммар. — Культура орков более высокоразвита, чем принято считать. Мы знаем надцать наименований смерти, в зависимости от того, каким образом умершие попадают в яму Курула. А также у нас есть несколько слов для «пускания ветров». Такие ветры, которые нападают после того, как выпил слишком много кровавого пива, называются похга. Если газы возникли от долгого марша…
— Да прекрати же, это отвратительно! — воскликнула Аланна, и после короткой паузы все расхохотались: Корвин смеялся грубым, ироничным смехом, Аланна смущенно хихикала, а орки нервно и немного неестественно загоготали.
То был краткий миг единства, прежде чем они снова стали врагами и теми, кем им наказано было стать судьбой: преисполненным мести охотником за головами, которого жадность гнала на юг;
эльфийкой, ищущей правды и убегающей от своего предназначения;
двумя орками, которые вообще-то всего лишь хотели попасть домой, назад, к знакомой вони своей пещеры.
Дорога снова вела их на юг.
Там, где последние склоны Острых гор терялись на широкой равнине Скарии, а Ледяная река расходилась на несколько рукавов, более мелких и узких, чем бурные верховья, Корвин позволил группе отдохнуть. Раммар, которому пришлось на один раз больше нести брата вместе со штандартом — тощий орк крепко сжимал в его лапах, — совершенно обессиленный опустился на землю. Аланна, которой нипочем были переходы на большие расстояния, присела на обломок скалы и обвела взглядом широкую равнину, простиравшуюся на юге.
Деревья карабкались по предгорьям, то и дело пересекавшим равнину рубцами серых скал. Чем дальше на юг, тем беднее была растительность, и теперь только коричневые кустики травы и темные кустарники представляли скудный покров почвы. А по ту сторону степи, едва различимая невооруженным глазом, на горизонте затянутого тучами неба виднелась темная полоса.
Лес Тровны…
— Ну наконец-то, — простонал Раммар. — Уже совсем близко.
— Не обманывайся, орк, — сказала ему Аланна. — Нельзя доверять глазам, потому что на равнине Скарии оценить расстояния невозможно. До опушки леса еще три или четыре дня пути.
Орк вздохнул и покачал головой.
— Я этого не переживу. Охотник за головами, если ты действительно хочешь, чтобы я тащил твои сокровища, тебе придется отвязать меня от брата.
Корвин лег неподалеку на берегу реки животом вниз, чтобы сделать несколько глотков прохладной влаги. Затем поднялся и взглянул на Раммара.
— Хорошо, толстяк, я вас отвяжу.
— Ты… ты нас отвяжешь? — Поросячьи глазки Раммара сверкнули. — Так ты… ты… позволишь нам идти?
— По поводу «идти» я ничего не говорил. Нет, вы с братом построите для нас плот, на котором мы продолжим путешествие. Здесь, на юге, нет водоворотов и опасных течений, так что можем рискнуть плыть по реке.
— Плот? — пронзительно закричал Бальбок. Разве этот человек не знает, что орки ненавидят воду и скорее отрубят себе ноги, чем ступят на шаткие доски?
— Нам это подойдет, охотник за головами, — поспешил заверить Раммар.
— Но, Раммар! — возмутился Бальбок. — Мы орки, а не моряки!
— А я — твой брат, а не носильщик, — возразил Раммар. — Будем делать так, как сказал человек, понятно? И если он хочет, чтобы мы построили плот, то мы построим чертов плот!
— Ну… ну ладно, — проворчал Бальбок. — Я хотел сказать только одно, Раммар…
— Что?
Бальбок непонимающе посмотрел на брата.
— Мы ведь совсем не знаем, как строить…
— Оставьте свои дурацкие разговоры на потом, — вдруг сказала Аланна и спрыгнула с камня. — У нас гости.
— Гости? — принюхался Бальбок. — Кто?.. Что?..
— Карлики, — только и сказал Раммар.
— Как это? — Бальбок снова принюхался. — Ты их чуешь? А я думал, ты…
— Нет, тупоумный. Я их вижу — вон там!
Бальбок посмотрел туда, куда указал кивком головы брат, и заметил четыре лодки, идущие со стороны гор к окруженному скалами колену реки. Лодки были сделаны из дуба, на носу и на корме у каждой находился гальюн, очень похожий на тот, что был у буера. В лодках сидели низкорослые бородатые фигурки в кольчугах, дружно и равномерно поднимавшие и опускавшие весла. А на корме первой лодки — Раммар и Бальбок глазам своим не поверили — стоял не кто иной, как Ортмар фон Бут, сын Ортвина!
— Надо уходить! — сказал Раммар.
— Слишком поздно, — проворчал охотник за головами. — Они нас видели. Если теперь мы обратимся в бегство, то это покажется им подозрительным. Если они последуют за нами по земле, то скоро догонят, потому что ни ты, ни твой брат не можете достаточно быстро передвигаться.
Он обернулся к Раммару.
— Разве только мы с эльфийкой оставим вас здесь.
— Нет, лучше не надо, — поспешно произнес Раммар. Лучше уж оставаться пленником человека, чем попасть во власть мрачных бородачей.
Вот уже первая лодка пристала к берегу, и Ортмар соскочил на землю. Его лицо там, где его не закрывали шлем и борода, было хмурым, глаза предводителя сверкали от гнева.
Похоже, Корвин тоже не был рад появлению карликов. Быстрым жестом он велел Аланне предоставить говорить ему, и пошел навстречу гостям, держа руку на рукояти меча.
— Добрый день, почтенные граждане Царства карликов, — приветствовал он. — Что привело вас в эти отдаленные земли?
— То же самое мы могли бы спросить тебя, человек, — грубо ответил Ортмар. — Кроме того, не пойму, что в этом дне, равно как и во всех прочих, доброго.
— Похоже, у вас какая-то печаль, — заметил Корвин.
— Печаль? — раскатисто рассмеялся карлик. — У вас, у людей, странная склонность все недооценивать. У меня большая забота, человек. Дела, которыми я занимался на севере, провалились, и мне и моим людям пришлось обратить свой взор на юг.
Раммар и Бальбок сразу все поняли, и ни одному из них не удалось скрыть ухмылки. Под «провалившимся делом» наверняка подразумевалась поставка оружия северным варварам. Еще бы, поскольку главаря берсеркеров и его людей уже не было в живых, они не могли заплатить заказчику Ортмара, торговцу оружием Мурилу Ганцвару, и в том, что пройдоха не получил денег, он, конечно же, обвинил карликов. Их преследовали по поручению Ганцвара, желая вырвать силой причитающуюся сумму. Вот и все объяснение плохому настроению Ортмара…
— Если бы он только знал, — прошептал Бальбок брату, тоже подумав что-то в этом роде.
