Вишес - Пасынки хаоса
Ника стояла на крыше заброшенной колокольни, возвышающейся над улицей, и смотрела вперед и вниз, где шел бой. Там было светло и жарко от охватившего здания огня. Хаута собрал много людей. По идее, они должны были давно задавить числом горстку неприятелей, но им никак это не удавалось.
Эйзо перехватил меч за тупую часть клинка и налетел на группу боевиков. Он вертелся вихрем, используя меч на манер посоха и сшибая с ног ударами щита. Рядом как большая бабочка порхал Лилиан, то перечеркивая веером чье-то горло, то вгоняя в чей-то живот лезвие из ботинка. Группа бойцов сбилась кучу и сформировала плотный строй. Но их тут же как кегли разметал Тор, сначала метнувший в них подвернувшегося под руку боевика, а потом бросившийся на них сам.
Ника вдруг обнаружила, что рядом с ней стоит Черный Бродяга.
-Горе тебе, Вавилон, город крепкий!.. - изрекс он. И добавил. - В конце концов, хаос всегда побеждает порядок. Потому что лучше организован.
-Ты как-то сказал, что ищешь человека, - сказала Ника, просто чтобы что-то сказать.
-Я нашел, - ответил Бродяга. - И потерял... Похоже, в этом городе не осталось и десяти праведников. Значит, недолго ему осталось стоять. Потому, что если ничего не помогает, насилие остается единственным способом дать миру и человеку шанс.
-И что погубит его?
-Ты, я, они, - Бродяга показал на сражающихся на улице.
-Много чести, - Ника скривилась.
-В этом нет никакой чести. - Бродяга покачал головой. - У таких как мы, нет никакой высокой миссии, никакого предназначения, никакого будущего. Мы, недовольные, неблагодарные дети цивилизации, мы не врачи - боль. Мы, присягнувшие хаосу и разрушению - симптом того, что цивилизация почти безнадежно больна.
-Ты красиво говоришь.
-Я просто повторяю чужие слова. - Бродяга вздохнул.
Некоторое время они молчали и смотрели на бой внизу. Там Фрист поймал очередного боевика за руку и бросил через себя так, что тот налетел на меч другого.
-Он делает новый шаг на пути хаоса прямо сейчас, - прокомментировал Черный Бродяга. - Нам предстоит сделать то же самое.
-Что, и мне? - с иронией уточнила Ника.
-Конечно. Нам точно также как и ему предстоит кое-что завоевать или умереть, - Бродяга посмотрел на нее и серьезным голосом произнес, - и для тебя и для меня это единственный способ жить дальше.
Ника ничего не ответила, только смотрела на бой. Он все продолжался и продолжался. Кода она вновь повернулась к Бродяге, она обнаружила, что находится на крыше колокольни одна.
Улица превратилась в уголок ада. В реку грязи и крови с берегами из огня и с трупами вместо камней. Бойцы Хаута дрались отчаянно, и их оказалось неожиданно много. Но всего этого было недостаточно.
Бронированные двери сопротивлялись стойко, а вот стальные ставни и решетки на ближайших окнах сразу поддались гердану Тора.
Вся компания уже была там, внутри. Только Фрист и Шики задержались, чтобы добить последних оставшихся снаружи врагов. Еще осталась Кана, обидевшаяся на весь мир за то, что у ее кончились стрелы и ей пришлось взять в руки трофейный арбалет. Поскольку большую часть стрел она потратила на тех, кто пытался стрелять из окон, Фрист сомневался в том, что в здании остался хоть один достойный противник.
-Вот еще один, - сказал Шики.
Фрист обернулся и увидел приближающегося Шена. Он шел медленно, осторожно обходил тела и то и дело озирался по сторонам. Когда он подошел поближе, Фрист различил какую-то странную неуверенность на его лице.
-Это Шен, - сказал Фрист. - Он мой друг.
-Потрясно выглядишь, Фрист, - заявил Шен. - Красный цвет - самый модный в этом сезоне.
-Благодарю. Чему я обязан за эту неожиданную встречу?
-Я как только услышал, что ты здесь дерешься сразу рванул сюда...
При этих словах на Шена напал кашель.
-...на помощь, - выдавил он. Он достал из кармана пузырек вытряхнул из него таблетку и с трудом проглотил.
-Благодарю, но у меня и так предостаточно помощников, - сказал Фрист.
-Еще один лишним не будет.
-Решил малость пограбить на халяву? - спросил Шики.
-А есть возражения? - в тон ответил Шен.
Перепалки не получилось. Разговор прервался звоном стекла и грохотом ломающихся ставен, и на крышу стоящей у входа машины упал вылетвший из окна человек.
-Лилиан! - узнал Шики.
Несмотря на удар и кровь, залившую всю одежду, он был жив. Но недолго. Потому что следом из окна второго этажа вылетела женщина в белом платье и с огромной косой в руках. Она приземлилась на ту же машину и со всего маха вонзила свое оружие в грудь Лилиана. Кана выругалась и разрядила в нее арбалет. Женщина пригнулась, и болт прошел мимо. Она выдернула косу и отбила посланную следом за болтом стрелу, самую последнюю, которую Кана припасла на самый крайний случай.
-Вот черт! - вырвалось у Шена.
-Знаешь ее?
-Ага. Это Эстрелла, дочка Торварда. Говорят, она с самого рождения не в себе. А уж когда у ней с парнем там что-то не вышло, совсем с катушек слетела.
Тем временем, Эстрелла соскочила на землю. Шики рванулся к ней.
-Шики! Стой! - крикнул Фрист.
Меч столкнулся с косой. Эстрелла засмеялась и закружилась на месте, коса в ее руках превратилась в вихрь из дерева и стали. Меч замелькал, парируя удары, лязг стали слился в монотонный гул.
Шики вскрикнул и отскочил, не удержался на ногах, упал и откатился подальше. Он поднялся и тут же рухнул на колени. Шики закашлял, и из его рта потекла кровь.
Эстрелла медленно двинулась за ним. Она совершенно не по-боевому прижимала к себе косу и улыбалась.
-Когда ее парень предал, она его порешила. И еще десяток подвернувшихся под руку, - продолжил Шен. - По слухам, папаша ее дома на цепи держал. По ходу, оборвала цепь-то.
-Интересный вариант синдрома Саванта, - Фрист кивнул и пояснил. - Такая гиперкомпенсация. Бывает при умственных расстройствах, но редко.
-Очень приято... оказаться побитым природным феноменом... - прохрипел Шики.
На крышу машины рядом с телом Лилиана мягко приземлился Шао Рен. Он посмотрел на тело, на стоящего на четвереньках Шики и выругался. Шики предостерегающе поднял руку,
-Стой!.. Она почти такая же быстрая как Воид.
-Дай я... - сказал Шен. Он повернулся к Эстрелле, вытащил меч из ножен. Но на его плечо легла рука Фриста.
-Все назад! - крикнул он. - Я сам.
Эстрелла жила в скучном мире. Все кругом были такими медлительными, неловкими, хрупкими и слабыми. Вдобавок, люди вокруг всегда были заняты какими-то сложными и скучными играми. Эстрелла никогда толком не понимала, почему что-то нельзя делать, а что-то можно. А что-то делать просто необходимо. Все эти бесчисленные глупые правила! Когда ей объясняли, она могла их выполнять, пока не забывалась. А забывалась она часто, особенно когда ей становилось скучно.
