Виктория Щабельник - Сильнее жизни
— Я ни о чем не жалею, — призналась я, положив ладонь ему на грудь, — я доверилась тебе, и не раскаиваюсь.
Он приподнял мое лицо, вглядываясь в глаза:
— Очень на это надеюсь, — резко отвернувшись, он зашагал к двери.
— Андрес! — снова вырвалось у меня. Он нехотя повернулся, — пожалуйста, не трогай Глеба. Он всего лишь пытался мне помочь.
Не ответив, полукровка скрылся за дверью, оставив наедине с тревожными мыслями. Еще несколько часов назад я считала его чудовищем, боялась и всячески избегала встречи. После нашего столкновения на дороге, его убийственной ярости, и резкой смене настроения, растерялась. Я никогда не понимала мужчин, что уж говорить о демоне, старшем и сильнее, меня самой. Можно ли верить его словам? А если нет, то где заканчивается полуправда и начинается ложь? Учитывая, как легко он может разжечь во мне страсть, вряд ли я смогу долго ему сопротивляться. Но одно дело, остаться с разбитым сердцем, зная, что твое тело были лишь способом удовлетворить его минутное желание, или пасть жертвой холодного пламени, обещанного Люцифером. Неумолимо текли минуты, отсчитывая мое пребывание в этом мире. Если предаст не Валар, и Совет найдет способ добраться до меня без полукровки, возможно Люцифер наконец, получит то, к чему стремиться. Мне было страшно и муторно от мысли, что моя судьба предопределена заранее. Вот только я никак не могла понять — зачем Падшему нужен Искупитель? И каким образом я, рожденная от связи демона и человека, могу им стать?
Тусклый свет лампы освещал избитое лицо Глеба. Валар сосредоточенно всматривался в охотника, пытаясь найти хоть какое-то сходство. Но его не было. Шатен с яркими зелеными глазами, чуть искривленным из-за многочисленных переломов носом, и язвительной улыбкой ничем не напоминал Регину.
— Вот мы и снова встретились, друг мой.
Глеба передернуло от этого обращения, и он устремил на полукровку хмурый, полный ярости взгляд.
— Не скажу, что ждал этой встречи, — парировал он.
— Знаю, — притворно вздохнул полукровка, — ведь ты так надеялся на помощь Падшего?
— Не понимаю о чем ты, — слегка побледнел охотник.
— Не стоит отрицать очевидное, — успокаивающе начал Валар, — тебя можно понять — оказаться в логове злобных демонов, да еще знать, что женщина, которая тебе не безразлична, находится в полной власти одного из них.
— Ты намекаешь, что я воспользовался помощью кого-то из демонов, чтобы сбежать от тебя? — не на шутку возмутился охотник, — это так привычно для тебе подобных — прежде всего, спасать собственную шкуру, забыв обо всем. Но тут ты ошибаешься — я не заключал никаких сделок, и моя душа по-прежнему при мне.
— В таком случае, как ты казался на свободе?
— Не имею понятия, — хмуро сказал Глеб, — когда я очнулся, цепей не было. Дом словно вымер. Тогда я нашел Регину и забрал с собой.
— Убив при этом одного из нас. И каким же образом избитый до полусмерти человек смог сбежать со спящей женщиной на руках, угнать одну из машин, да еще проделать нелегкий путь через границу? — с издевкой поинтересовался Валар.
— Мне повезло, — усмехнулся охотник.
В комнате повисла гнетущая тишина. Валар испытывающе смотрел на Глеба, пытаясь прочесть правду на его лице.
— Действительно, повезло, — приглушенно сказал полукровка, — всего лишь странное стечение обстоятельств. И Падшие тут совершенно ни при чем.
— Вероятно… Падшие? Что за бред?
— Лжешь, — резко сказал демон.
— Клянусь, — охотник хмуро взглянул на него, — можешь меня убить. До сих пор не понимаю, отчего я все еще жив. Большего ты от меня не добьешься.
— Любопытно. Она тоже защищала тебя. Сказала, что ты ее дядя. Это правда?
Валар заметил, как напряглись плечи охотника, и испытал ни с чем не сравнимую злость.
— Я так и думал, — спокойно сказал он. Холодно посмотрев на Глеба, полукровка поднялся, оставляя того одного.
— Стой, Валар, — выдавил Геб, — она не лгала. Регина действительно думает, что я одной с ней крови. Я сам еще недавно так считал. Не мучай ее, она не в чем не виновата!
— Не могу в это поверить, — резко повернувшись, полукровка с нескрываемым интересом рассматривал пленника, — странно видеть охотника, настолько увлеченного демоном, чтобы умереть за нее.
— Она не знает, — побледнев, повторил Глеб, — не смей ее трогать.
— Иначе что? — Валар стремительно приблизился к пленнику. Сжав его волосы в руке, он запрокинул тому голову.
— Тебе лучше меня убить, — разбитыми губами прошептал Глеб, — иначе, клянусь Богом, я не остановлюсь, пока не изведу тебя и весь твой проклятый род.
— Пустые слова, охотник, — Валар зло улыбнулся, — для этого тебе не хватит целой жизни. Но я обещал свой любимой жене — он сделал ударение на слове любимой, и Глеба покоробило от отвращения, — что не трону тебя. Пока.
Отвернувшись, он бросил разозленному охотнику на прощание:
— В ту ночь в моем доме побывал Падший. И она не спала. Подумай, кого ты полюбил.
Выйдя от пленника, Валар остановился в коридоре у стены. Прошло слишком много времени с тех пор как он научился управлять своим гневом. С детства воспитываемый Падшим Ангелом, он уяснил одно — никогда не позволять чувствам владеть собой. Асбиэль, его отец, делал все, чтобы сын стал похожим на него. Однажды, еще ребенком, Валар решился задать тому вопрос: зачем он соблазнил ангелов и заставил их обратить внимания на человеческих женщин? В тот раз, возможно, единственный, его отец был достаточно открыт и искренен. Он не мог больше скрывать своих темных желаний, и покинь он Небо ради их осуществления, тут же был бы остановлен Ангелами. Но, соблазнив остальных, у него было время, чтобы затеряться в этом мире. Уже тогда Валар понял, что его отцом владела жажда власти и похоть. И в свое время он сыграл на его слабости, чтобы отомстить за мать и навсегда избавиться от него. Прежде чем умереть, Асбиэль мог видеть, во что превратился его сын: всегда скрытный, тихий, немногословный. Терпеливо сносящий побои и суровую муштру, которую ему устраивал Падший, пытаясь навсегда вытравить из него воспоминания о том времени, когда он считал себя человеком, о его матери… Покорно выполнявший его приказы он учился и запоминал все, что могло пригодиться ему в будущем, скрывая разъедавшую его душу ненависть и жажду убийства. Чтобы убить зверя, ему самому пришлось им стать. Без чувств, сомнений и жалости он жил все эти годы, убивая Падших, каждый раз, тщательно заметая следы, избегая внимания Совета. Но, наконец, Совет добрался до него, и ему снова пришлось играть. Но, эта игра могла дорого ему стоить. Девушка обо всем узнала, и теперь не доверяет ему. Почему он не сдержался сегодня, рядом с этим охотником? Что заставило его рассказать ему так много? И что в словах Глеба вызвало ярость, которую он считал навсегда побежденной? Если когда-нибудь он выпустит ее на свободу, первой пострадает Регина, и это будет означать, что Асбиэль, мертвый уже много веков, победил.
