Роман Артемьев - Толстый демон
— Да нету у меня никакой цели! Разобраться бы, что происходит вообще…
— Именно. — Толстяк воздел вверх указующий перст. — Именно! Потому-то от тебя сейчас ничто и не зависит. Ты добровольно стал объектом чужих воздействий и не пытаешься самостоятельно оценить ситуацию. Запомни, ведун всегда точно знает, чего он хочет.
— Я хочу нормально школу закончить. И чтобы все это, — Дима неопределенно помахал в воздухе руками, — успокоилось.
Несмотря на некоторый сумбур изложения, Шурик прекрасно понял, о чем идет речь. Сам не раз был обуреваем схожими чувствами.
— Может, жизнь и успокоится, но не так, как думаешь. Из города ты неминуемо уедешь. Да-да, — покивал демон, глядя в испуганные глаза подростка. — Прощай, отчий дом. Присматривать за тобой постоянно возможностей у меня нет, а сам ты в случае чего защититься не сможешь. Это на рядовых травниц всем плевать — к будущим сильным ведунам счет совсем иной. В покое тебя не оставят.
У каждого своя правда. Зло с точки зрения одного вполне способно обернуться добром в глазах другого. Шурик не лгал, описывая Диме будущее, — но и всего не рассказывал. Например, он умолчал о том, что с недавних пор монахи перестали настаивать на обязательном постриге всех сильных неофитов, попавших им в лапы, да и требования к уровню религиозной подготовки у них значительно ослабели. Фанатизм пусть медленно, постепенно, но отходил в прошлое. Не было ни слова сказано о том, что Диму с распростертыми объятиями приняли бы в любом из крупных магических орденов, причем сразу обеспечили бы все мыслимые для подростка блага. Вообще, юноше каждая сторона могла предложить многое. Вопрос стоял в цене. Священники традиционно упирали на спасение души — между прочим, очень серьезная мотивация, — маги предлагали богатство, тайную власть и прочие блага, дханна же… Ну чем обычно соблазняют демоны в сказках? Знаниями. Просят-то у них разное, зато сами они больше всего ценят информацию, коей и приторговывают.
Молодой и неопытный мальчишка должен выбрать путь. Решить, что является для него важнейшим. Душа, о которой толкуют священники? Деньги и власть? Или возможность поспорить с судьбой, отказавшись от рода, к которому принадлежишь с рождения? Дескать, прощай, старый мир, мы расстаемся навсегда! Перспектива совершить пусть глупый, но красивый поступок для подростка всегда привлекательна.
К вечеру Шурик смирился с судьбой.
Непонятно по какой причине, но происходящие в его владениях события теперь воспринимались толстяком с олимпийским спокойствием. Ему было плевать и на Мозга, приславшего официальное уведомление с требованием организовать встречу с Димой, и на шныряющих по городу магов, враждовавших с его Домом более пятисот лет. Кстати сказать, шныряли «гастролеры» не просто так, а с определенной целью, и целью этой был Урзал. Самостоятельно снять наложенное пособником Тьмы заклинание с иеговистов не удалось, поэтому маги просто жаждали пообщаться с колдуном сколь можно скорее. Ибо подопечные уже начинали чудить.
Однако седалищным нервом почувствовавший неприятности Урзал сразу после ритуала свалил в Москву, только пятки сверкали. Насчет него волноваться не стоило.
Одним словом, вернувшаяся домой Алла застала Шурика в состоянии духа, приличествующем скорее христианским подвижникам или достигшим просветления махатмам, но никак не представителю легендарных адовых сил. Дальнейшие ее предположения вполне естественны.
— Чего это у тебя за запашок странный стоит? — Женщина уже успела оглядеть стол, углы и сейчас шарилась по ящикам, высматривая бутылки. — Сладенький такой.
— Благовония случайно на спиртовку уронил. — Спокойствие толстяка оставалось нерушимым. На суетящуюся помощницу он смотрел без малейших эмоций, чем изрядно ту нервировал. — Готовился ритуал на равноденствие провести, но отвлекся в связи с последними событиями. Решил прибраться, но слегка намусорил. Бывает.
Принятая окончательно уверилась, что с ее «повелителем» не все в порядке.
— Мальчонка пока у нас поживет?
— Да. Огради его от своего дитяти — парню и так тяжело.
— Ничего, потерпит. — Алла наконец перестала обыскивать кухню и уселась на стул. — Может, все-таки отправить Натульку на учебу?
Дети, не только цветы жизни, но и очень, очень любопытные животные. Они постоянно задают вопросы. Они лезут в каждую щель, откуда не всегда могут выбраться самостоятельно. Они отвлекают от работы, прибегая похвастаться достижениями и влезая в важный разговор. Но самое главное — они делают выводы. Которыми потом делятся с окружающими.
То, что в доме происходит нечто необычное, Наташа поняла давно. Однако обилие новых впечатлений, вызванное свободным выходом за пределы уютного мирка усадьбы, на время отвлекло девочку от исследования личности Шурика и творящихся вблизи странностей. Она училась в школе, налаживала контакты с одноклассниками, открывала для себя неизвестные прежде грани жизни обычного школьника. Ей впервые за долгое время было весело. И не встреть она плачущей на дороге подружку недавним ранним утром, кто знает, сколько бы еще Наташа прожила в счастливом неведении.
— Да отправляй, мне-то что… — Могучие плечи дханна слегка подпрыгнули вверх-вниз. — Согласен, правду ей знать рановато. Только не вздумай дите в Англию посылать — тамошние наши кровники ее мигом в оборот возьмут. В Америку тоже не стоит… Да вообще в западных странах лучше не появляться.
— Что, предки отметились?
— Ага.
— Тогда где ребенка пристроить, если не в Европе? — задумалась Алла.
— У нас всегда были очень хорошие отношения с гималайскими родичами.
— Вот сам в Непал и езжай!
Если бы женщина не взорвалась, то, может статься, получила бы впечатляющую лекцию о древней вражде и нанесенных тысячелетия назад, но по-прежнему нежно лелеемых обидах. Или, возможно, Шурик рассказал бы, как по глупости пропустил мимо ушей предупреждения старших родственников и сунулся в ознакомительный вояж по считающимся мирными местам, причем едва ноги унес. Еще он мог бы поведать о не столь радостных судьбах менее везучих путешественников, но тоже не стал. Ибо воцарившаяся тишина и странное, полусонное состояние разума позволили ему ощутить легкую вибрацию опутывавшей дом системы предупреждения.
— Ничего не понимаю, — высказался вслух толстяк.
Что Шурик по-настоящему ненавидел, так это сюрпризы. Они происходили вокруг него постоянно, предсказать их не получалось, последствия поражали воображение. Сейчас, когда по городу разъезжали чужаки, а вскоре ожидалось появление дражайших родичей, неожиданности грозили особо суровыми последствиями.
