Александр Анфилатов - Изумрудная долина
«Вероятно, теперь, — думал Ярослав, в душе снисходительно улыбаясь, — ни одна из них не слезет со своих мужей и глав семейств, пока те всеми правдами и неправдами не явят хозяйке такой станок».
Миэле присутствовала на пуске и живо интересовалась. Для нее, как для любой аборигенки из знатного семейства, ткачество было ежедневным времяпрепровождением, чем‑то вроде клуба по интересам, где собираются влиятельные энолы, обсуждаются текущие сплетни, иногда находят решение серьезные вопросы, в том числе и политические. Она порывалась к Ярославу, требуя объяснить работу отдельных деталей:
— У нас делают во многом похожие станки, но никто не сумел додуматься ударять по челноку молотком, чтобы он сам проскакивал основу, его у нас делают длинным, как веретено, отчего легче перехватывать руками, — она, согнувшись над станком, забавно качала головой в такт летающему по основе челноку. - А зачем каждый раз под него снизу выходит гребень?
Ярослав охотно давал, на первый взгляд, само собой разумеющиеся ответы:
— Челнок плохо бежит по грубой, шероховатой основе, а полированная гладкая гребенка облегчает его движение, позволяя станку работать с большей скоростью!
Миэле недоуменно покачала головой, выпрямившись и глядя в глаза Ярославу:
— Это слишком сложно!
Ярослав усмехнулся:
— Зато хорошо работает, без нее челнок застревал на полпути, а если сильнее били, повреждали! Все деревянное. Возможно, если делать из стали, гребенка не понадобится.
Они почти полдня потратили на пуск станка, было соткано «невообразимое» количество грубой домотканой материи, но народ не расходился, и Ярослав предложил эноле другое развлечение:
— Я предлагаю пойти посмотреть очень интересное кулинарное искусство, между прочим, увиденное неизвестно энолам!
Миэле удивилась, вскинув брови:
— Забавно, я от природы очень люблю приготовление различных блюд, и, по моим представлениям, наша кухня самая изысканная в мире. Неужели индлинг может удивить энолу?!
Ярослав несколько смутился:
— Я не совсем точно выразился, это не блюдо в полном смысле слова, это способ хранить продукты длительное время! Впрочем, и блюдо тоже.
— Охотно посмотрю! — согласилась энола, и они покинули форбург, где с недавних пор помещались все мастерские, и пешком направились в город, где располагались печи по обжигу керамики.
То, что он хотел показать, было в своей основе результатом усилий местных гончаров, а только затем приспособлено к своей выгоде извращенным умом землян. Еще после осады вокруг города были найдены залежи пригодной для гончарного круга глины. Среди колонистов мастеров–гончаров нашлось столь много, что чуть ли не каждый третий, если не был профессионалом, то напрямую сталкивался с этим достойным уважения ремеслом.
Производство налаживалось исключительно быстро, делали посуду всевозможного назначения и размера, черепицу для крыш, сливные трубы для орошения и канализации. Недостатка в руках не наблюдалось, любой из мастеров мог работать на поле или в строительстве, а при необходимости сесть за гончарный круг.
Относительно быстро нашлось все необходимое для поливной керамики, что позволило делать посуду значительно более высокого качества, при добавлении пигментов яркую и красивую. Дошло до того, что некоторые ласу решились изготавливать зерновые сосуды–итуабы, необходимость которых остро стояла в хозяйстве.
Среди этого массового разнообразия керамики прошло предложение жены Станислава, Галины, пока еще нет стеклянной посуды, консервировать продукты в поливных глиняных горшках. Предложение было подхвачено многими землянками, заинтересованными в разнообразии собственного меню, и сегодня было намечено первое открытие консервного цеха. К этому дню прошли обжиг специальные сосуды и крышки.
* * *Именно на этот момент было запланировано посещение принцессы рассветного леса. Однако, как это водится, в трудные времена бочка меда не бывает без ложки дегтя. В новых воротах крепости Миэле и Ярослав столкнулись с возвращающимися с побережья разведчиками Жигана. Посты на время планируемой в джунглях операции против войо снимались, а люди переходили в разведобеспечение боевых действий. Разведчики вели в своих рядах связанного энола! Ярослав был немало удивлен такой встрече, сразу узнав в пленнике неторопливого «молодого» воина, которого он пощадил в бою.
Миэле вскрикнула от неожиданности встречи и с волнением произнесла на родном языке, обращаясь к пленнику:
— Листе Навиоло, что вы здесь делаете? В таком виде!
Энол был босиком, в одних штанах, грязный, с голым торсом.
- …Вероятно, случилось нечто ужасное, — трепетно молвила энола, в чувстве закрывая глаза ладошкой, будто стараясь спрятаться от неизбежного.
— На нас напали, когда огибали Лисий хвост!
— Кто!
— Не знаю! - пожал плечами энол. — Люди! Разбойники!
Ярослав, не понимая, о чем идет речь, слегка коснулся плеча принцессы:
— Прости меня, но может быть, он знает язык людей, нам тоже интересно знать, что случилось?
Миэле растерянно взглянула на него и, спохватившись, уверено согласилась:
— Я совсем забыла, листе Навиоло немного знает ваш язык!
Она обратилась в волнении к войну:
— Листе Навиоло! Пожалуйста, расскажите Дхоу Аослав, что произошло, сейчас он нам не враг.
Энол согласно кивнул головой и подробно рассказал о случившемся:
«Когда мы вышли из залива в океан, то встретили сильный противный ветер, кормчий повел корабль мористее, за горизонт, пока земля не скрылась из виду. Там направление ветра помогло приблизиться к мысу Лисий хвост, но нас ждали!
Когда мы подошли к полуострову, два черных корабля вынырнули из‑за скал и ринулись в бой. Не знаю, сколько на них было воинов, но видел — много, шлемы стеной сверкали на солнце. Нур–ниса Трисанто предложил свалиться под ветер и принять бой, уходя от врагов. На корабле было пятнадцать раненых, в том числе и я…»
Энол показал свою спину и плечо. Там красовался смачный кровоподтек и опухоль, правая рука плохо действовала. Ярослав, глядя на отметину, про себя злорадно ухмыльнулся, он не предполагал увидеть воочию результат своего «легкого» удара. А во время боя ему казалось, что он лишь слегка задел.
Миэле вовсе не удивилась, глядя на серьезную рану, но в ее глаза читалась боль от увиденного, спросив только:
— Как вы выжили, листе Навиоло?
— Мне повезло! Вероятно, боги леса защитили мою жизнь, человек–всадник ударил меня мечом, но, как видно, не рассчитал, и удар пришелся плашмя.
— Всемилостивые Боги! — воскликнула Миэле, всплеснув руками.
