Сергей Лукьяненко - Сумеречный дозор
Завулон улыбнулся еще шире — это был целый сеанс обмена улыбочками:
— Извини, Великая. Ей уже занимаются.
В обычной ситуации разговор бы на этом только начался.
— Хватит, Великие, — рявкнул Эдгар. — Речь не об одной потенциальной Иной. Речь о нашем существовании!
— И то верно! — согласился Завулон. — Не поможете, Борис Игнатьевич?
Вместе с Гесером они придвинули к нашему столику еще един. Костя молча притащил стулья — и вот уже вся компания уселась рядом. Обычное дело — едут люди на отдых или в командировку, коротают время в вокзальном кафе…
— Либо его здесь нет, либо он способен маскироваться даже от вас, — сказала Светлана. — В любом случае, я бы просила разрешения удалиться. Потребуюсь — позовете.
— С твоей дочкой все в порядке, — проскрипел Завулон. — Слово даю.
— Ты можешь нам понадобиться, — поддержал его Гесер.
Светлана вздохнула.
— Гесер, в самом деле, отпусти Светлану, — попросил я. — Ты же понимаешь — сила нам сейчас не нужна.
— А что нужно? — полюбопытствовал Гесер.
— Хитрость и терпение. Первого вам с Завулоном не занимать. А второго вы никогда не дождетесь от взволнованной матери.
Гесер покачал головой. Покосился на Ольгу — та едва уловимо кивнула.
— Езжай к дочке, Света, — сказал Гесер. — Ты права. Понадобишься — я позову и провешу портал.
— Я ушла, — сказала Светлана. На миг наклонилась ко мне, коснулась щеки губами — и растаяла в воздухе. Портал был таким крошечным, что я его даже не заметил.
А люди в кафе не заметили даже исчезновения Светланы. Мы были для них незримы, они не хотели нас видеть.
— Сильна, — сказал Завулон. Протянул руку к Косте, забрал у него недопитый бокал, сделал глоток. — Ну, тебе виднее, Гесер… Что дальше, господин Инквизитор?
— Ждем, — коротко ответил Эдгар. — Он придет за книгой.
— Или она, — поправил его Завулон. — Или она…
Мы не стали организовывать оперативный штаб. Так и сидели в кафе, что-то ели, что-то пили. Костя заказал мясо по-татарски — буфетчица удивилась было, но тут же убежала на кухню. Через минуту оттуда выскочил молодой парень и бросился куда-то за мясом.
Гесер заказал котлету по-киевски. Остальные обошлись вином, пивом и всякой мелкой закуской, вроде сушеных кальмаров и фисташек.
Я сидел, смотрел, как Костя лопает почти сырое мясо и размышлял над поведением неведомого преступника. «Ищите мотив!» — как завещал нам Шерлок Холмс. Найдем мотив — найдем и преступника. Его цель не в том, чтобы стать самым сильным Иным — он уже им стал, или может стать в любую минуту. Но что тогда? Шантаж? Глупо. Диктовать свою волю всем Дозорам и Инквизиции он не сможет, повторит судьбу Фуаран… Возможно, преступник хочет создать свою, альтернативную организацию Иных? Была же разгромлена этой весной в Питере организация «диких Темных»… разгромлена с огромным трудом. Дурной пример заразителен, кто-то мог соблазниться. И самое ужасное, что соблазниться мог даже Светлый. Создать новый Ночной Дозор. Супердозор. Уничтожить Темных вчистую, сломив Инквизицию и переманив на свою сторону часть Светлых…
Плохо. Очень плохо, если оно так. Темные не сдадутся без боя. В современном мире, напичканном оружием массового уничтожения, химическими заводами, атомными электростанциями, их удар может уничтожить весь мир. Упущено время, когда силовой вариант мог привести к победе. А может быть, и не было его никогда, этого времени…
— Стрелка, — сказал Эдгар. — Смотрите!
Мой «компас» прекратил изображать из себя вентилятор. Стрелка замедляла вращение. Стрелка застыла, задрожала — и медленно повернулась, указывая направление.
— Йес! — воскликнул Костя, привставая. — Получилось!
И на какую-то долю секунды я увидел в нем мальчишку-вампира, еще не пробовавшего человеческой крови и уверенного — за Силу никогда и ничем не придется платить…
— Двигаемся, господа, — Эдгар вскочил. Посмотрел на стрелку, потом проследив направление, уставился на стену. И уверенно сказал: — К поездам!
Глава 3
Обычное вокзальное зрелище — мечется по перронам горстка людей, пытаясь разобраться, откуда же отходит — если уже не отошел, их поезд. Почему то чаще всего в роли таких вот опаздывающих выступают либо женщины-челноки, груженые полосатыми клеенчатыми сумками-китайками, либо, напротив, люди интеллигентные, обремененные лишь дипломатами от «Самсонайт» и кожаными барсетками.
Мы относились к какому-то экзотическому подвиду второй категории — багажом не располагали вовсе, а вид имели большей частью странный, но внушающий уважение.
На перроне стрелка вновь начала вращаться — мы приблизились к книге.
— Пытается уехать, — торжественно провозгласил Завулон. — Так… сейчас выясним, какие поезда отходят…
Взгляд Темного затуманился — он предвидел будущее, прозревая, какой поезд первым отойдет от перрона.
Я посмотрел на информационное табло, висящее за нашей спиной. И сказал:
— Сейчас отойдет Москва-Алматы. Через пять минут, со второго пути.
Завулон вернулся из своих провидческих странствий и сообщил:
— Поезд в Казахстан со второго пути. Через пять минут.
Вид у него был очень довольный. Костя едва слышно фыркнул.
Гесер демонстративно посмотрел на табло, кивнул:
— Да, ты прав, Завулон… А следующий только через полчаса.
— Останавливаем поезд, прочесываем вагоны, — быстро предложил Эдгар. — Так?
— Твои гаврики сумеют найти Иного? — спросил Гесер. — Если он маскируется? Если он — маг вне категорий?
Эдгар сдулся на глазах. Замотал головой.
— То-то и оно, — кивнул Гесер. — Книга была на вокзале. Он был на вокзале. Мы не смогли обнаружить ни Фуаран, ни преступника. С чего ты решил, что в поезде будет легче это сделать?
— Если он в поезде, то проще всего уничтожить поезд, — сказал Завулон. — И все проблемы.
Наступила тишина. Гесер покачал головой.
— Понимаю, неприятное решение, — согласился Завулон. — И мне оно не нравится. Зря переводить тысячу жизней… Но какой у нас выбор?
— Что ты предлагаешь… Великий? — спросил Эдгар.
— Если, — Завулон выделил это слово интонацией, — книга «Фуаран» и впрямь в поезде, то мы должны дождаться момента, когда состав окажется в безлюдной местности. Казахские степи вполне годятся. А далее… согласно тем планам, которые имеются у Инквизиции для подобных случаев.
Эдгар нервно повел головой — и у него, как всегда при волнении, прорезался легкий прибалтийский акцент.
— Это не хорошее решение, Великий. И я не могу принять его один, нужны санкции Трибунала.
