Роберт Сальваторе - Маэстро
Энтрери так и сделал — и мало кто мог одним взглядом заставить противника замереть так, как это делал Артемис Энтрери.
В любом виде.
— Блестяще! — воскликнула Ивоннель. Они с Кь’орл наблюдали, как группа Джарлаксла подошла к Дому Меларн. — Он протиснулся через паутину и наносит удар сзади.
— Тебя радует, когда один Дом атакует другой? — сказала Кь’орл, и это замечание так шокировало Ивоннель, что та едва не отдернула руки от чаши. Псионик редко говорила, лишь отвечая на прямые вопросы, и никогда прежде она не находила в себе мужества прервать Ивоннель, особенно в этом состоянии, когда их сознание скользило далеко от комнаты, которая вмещала их материальные тела.
— Джарлаксл не принадлежит ни к одному Дому. Как и его компаньоны.
— Но это война. Которую ты одобрила.
Ивоннель открыла глаза, снова оказываясь в Зале Прорицаний. Она посмотрела в воду, в которой отражались Джарлаксл и его друзья, завершавшие свою маскировку, дабы отправиться в Дом Меларн.
Мгновение она поглядывала на Кь’орл, а затем снова перевела взгляд в чашу, наблюдая за происходящим. Повинуясь внезапному импульсу и внезапному страху, она закрыла глаза, а затем облегченно вздохнула, находя себя глядящей глазами Артемиса Энтрери. Так она была в двух местах сразу, подумала женщина, но мгновенно поправилась. Она может быть в любом месте, либо здесь, в своем теле, либо там, в бесплотном сознании, но не в обоих. Снова открыв глаза, она рассмотрела Кь’орл. Женщина усмехалась.
Эта усмешка стала предупреждением для Ивоннель. Она могла быть в одном или в другом месте, а вот её пленница действительно была одновременно и там, и там.
Я одобряю, что агрессор — Дом Меларнне разрушит мои планы, телепатически сказала она Кь’орл, возвращаясь в бестелесное сознание и снова глядя глазами Артемиса Энтрери.
— Они фанатично преданы Паучьей Королеве, — услышала и ощутила она ответ Кь’орл.
И Ивоннель попыталась повторить этот трюк. Она заставила губы повторить свои слова, не сводя глаз с Дома Меларн и не уводя оттуда своих чувств.
— Как и мы все, — сказала она и подумала, что услышала свой голос где-то вдалеке. Она ощутила, что её успех в подобном двойном существовании выбил Кь’орл из колеи. — Тем не менее, кто-то побеждает, кто-то проигрывает. Слишком часто мы трактуем подобное как волю Госпожи Ллос.
— Ты не веришь в это?
— Я считаю, что Госпожа Ллос отдает предпочтение самым умным и практичным среди нас. Тебе стоит поверить в эту истину, Кь’орл Одран. В ней — твое спасение.
Несмотря на угрозу, Ивоннель почувствовала, как Кь’орл отстранилась, растворяясь в возможности прощения и искупления.
Она вернулась к ситуации в Доме Меларн, где Джарлаксл, Дзирт и Энтрери приближались к осторожным стражам.
Используя силу Кь’орл, её псионическую силу, Ивоннель передала охране страх и беспокойство. Впрочем, воины и без того уже были запуганы, — и почему бы и нет, когда на них так быстро несется Матрона Мать Шакти.
— Отведите нас к Матроне Матери Жиндии, сейчас же! — приказал Джарлаксл запуганным охранникам Меларнов.
— Мы объявим... — начал отвечать один из стражи, но Джарлаксл был готов к этому, и как только воин заговорил, использовал кольцо, которое носил на левой руке. Он взмахнул пальцами, и охранник превратился в слизня, усевшегося на земле у подножия паутины.
— К Матроне Матери Жиндии! — сказал Джарлаксл оставшемуся стражу и раздавил слизняка пяткой.
Дзирт постарался не поморщиться. Разумеется, он понимал, как высоки были ставки, но подобная неприкрытая жестокость Мензоберранзана застала его врасплох.
И смерти только начинались.
Дзирт взял себя в руки. Выживший страж быстро повел их вдоль раскачивающихся мостов-паутинок. Пока они шли, Джарлаксл решительно и неоднократно делал им знак: Не медлите!
Добравшись до вершины занавеса из паутины и оказываясь высоко над полом пещеры, группа направилась в комплекс, который был похож на раковину — коридоры закручивались в кольца, чей диаметр постепенно сужался к центру. На всем пути спутникам попадались маленькие комнаты.
Многие темные эльфы заметили их приход, одаривая вежливыми поклонами Матрону Мать Шакти.
Дзирт понял, что Джарлаксл подметил верно. Шакти уже была тут раньше, вероятно, даже недавно, и теперь многое относилось к совместной атаке на Дом До’Урден — как еще можно было объяснить почтение, которое оказывалось им здесь, и толкучку в зале аудиенций Меларнов?
Наконец, минуя последний боковой проход, они приблизились к паре бронзовых дверей, украшенных драгоценными камнями, а также искусными скульптурами Ллос, драуками и паутиной.
— Они тщательно защищены, — пояснил ведущий их Меларн, останавливаясь, но в руке Джарлаксла мелькнул шар — Дзирт так и не понял, откуда он взялся — и наемник бросил его мимо стража. Шар ударился о дверь и взорвался. Крутящиеся куски какого-то блестящего серебристого материала разлетелись вокруг, казалось, притягиваясь к двери. Там они остановились, создавая множество очагов маленьких взрывов.
И Джарлаксл, все еще выглядящий, как жрица Ханзрин, просто шагнул вперед, проходя в двери.
Энтрери, все еще Матрона Мать Шакти, последовал за ним. Страж запротестовал, но не успел воспрепятствовать. Дзирт повалил его, нанеся удар навершием Мерцающего в заднюю часть шеи мужчины и аккуратно опуская его на пол.
Изгибающиеся стены комнаты, лежащей за дверями, образовывали овал, в длину больше, чем в ширину. Вторые двери стояли прямо напротив них. Факелы горели вдоль изогнутых стен, мерцающие огоньки танцевали по гобеленам, изображающим славные деяния Паучьей Королевы.
Круглый стол, поддерживаемый восемью паучьими ногами, стоял в центре залы. В промежутках между его секциями возвышались жрицы. Посреди стола была установлена большая чаша, чья чистая вода отражала свет факелов.
Чаша прорицаний, решил Дзирт. И в тот момент он понял, что сейчас эти жрицы следили за Домом До’Урден.
Однако он не смог слишком долго задержать свое внимание на этом моменте. Как только он переступил порог комнаты, Джарлаксл поднял сжатый кулак и активировал магию, которая с громким стуком захлопнула створки двери.
В то же время жрица, стоявшая дальше всех, на противоположной стороне стола, протестующе вскрикнула.
— Матрона Мать Шакти, ты смеешь нас беспокоить!
Но Энтрери, не колеблясь, ответил женщине, которая, без сомнений, была Матроной Матерью Жиндией. Он вытащил свои клинки и прыгнул вперед — Джарлаксл же говорил им — не медлить! — и ближайшая жрица Меларнов упала мертвой прежде, чем даже поняла, что на неё нападают.
