Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно (пер. В. Маториной)
Потом жители эльфийской долины вышли на поляну, приветствовали гостей и проводили через речку к Дому Элронда. Там их ждал радушный прием, а послушать историю о Приключении собралось много желающих. Говорил Гэндальф, а сонный Бильбо сидел молча. Как участник почти всех событий, он думал, что все знает, сам и рассказал магу по дороге и в Доме Беорна; но и он время от времени удивленно приоткрывал один глаз и прислушивался, улавливая вещи, до сих пор совершенно ему неизвестные. Из нескольких слов мага Элронду хоббит узнал, куда отлучался Гэндальф. Оказывается, он был на Белом Совете Мудрых.
Они сумели наконец выдворить злого чародея из южного Лихолесья.
— Надеюсь, что теперь надолго, — говорил Гэндальф. — Лихолесье повеселеет, северные земли избавятся от страха, там станет безопаснее. Если бы удалось его совсем изгнать из мира!
— Да, это было бы прекрасно, — сказал Элронд. — Но боюсь, что в этом веке не удастся; может быть, пройдет не одно столетие.
После рассказа о Путешествии были другие рассказы, истории и легенды, о древних и новых временах и о том, чего еще не было и не будет, и под эти рассказы Бильбо в конце концов уронил голову на грудь и тихонько засопел в уголке.
Проснувшись, он обнаружил, что лежит в белоснежной постели, а в открытое окно на него светит луна. Под луной на берегах ручья громко и звонко распевали эльфы:
Весело пойте, пойте все вместе!
Ветер в деревьях, в вереске ветер!
Звезды цветут и Луна расцветает,
В Башне у Ночи окна сияют!
Плавно кружитесь в танцах, забавах
Поступью легкой по шелковым травам!
Тени скользят по серебряной речке…
Радостен Май — время радостной встречи!
Пойте тихонько, ветки качайте,
Спящему путнику сан навевайте!
Пусть ему мягкой будет подушка,
Чтоб колыбельную Ясеня слушать!
Ты закатись. Луна, спать пэра!
Ты не вздыхай, Сосна, до утра!
Дуб и Терновник, молчите!
Струи Реки, не журчите!..
Ш-шш… Предутренняя пора…
— Послушайте, Веселый Народ! — сказал Бильбо, высунувшись. — Который сейчас час по лунному времени? Вашей колыбельной можно разбудить и пьяного орка! Но спасибо вам!
— А ты своим храпом каменного дракона разбудишь! Но и тебе спасибо! Скоро рассвет, а ты спишь с самого начала ночи! — со смехом ответили они. — Наверное, к завтрашнему дню излечишься от усталости.
— В Доме Элронда даже мало поспать значит хорошо отдохнуть, — сказал хоббит, — но я хочу поспать много, чтобы принять полный курс лечения! Еще раз доброй ночи, добрые друзья!
С этими словами Бильбо вернулся в постель и пропал все утро.
В этом Доме усталость его очень скоро прошла, и несколько вечеров и ночей он веселился и танцевал с эльфами Долины. Но удержать его надолго теперь даже здесь не удалось бы, он все время думал о своем родном доме.
Итак, через неделю, простившись с Элрондом и уговорив его принять небольшие дары, хоббит выехал из необыкновенного Дома вместе с Гэндальфом.
Едва они успели покинуть Долину, как на западе потемнело, и в лицо им ударил дождь с ветром.
— Веселый месяц май! — сказал Бильбо, натягивая капюшон. — Сказки кончились, мы едем домой. Это, наверное, первый привет с родины.
— До нее еще долгая дорога, — сказал Гэндальф.
— Зато последняя, — ответил Бильбо.
Они добрались до Реки, считавшейся границей Дикого Края, съехали с крутого берега к Броду, который вы, наверное, помните. Река вздулась от дождя и талой воды, стекавшей с Гор в приближении лета. Они ее с трудом преодолели, а потом до темноты ехали, не останавливаясь, ибо это в самом деле был последний этап Путешествия. Он оказался очень похожим на начало, только Отряд стал совсем маленьким, и путники больше молчали. И троллей не встретили.
Бильбо при каждом повороте дороги вспоминал, что здесь с ними происходило в прошлом году (ему казалось, что прошло десять лет, но он помнил каждое слово и событие). Место, где пони забежал в реку, он узнал сразу. Именно здесь они свернули в Лес, где произошло опасное Приключение с Томом, Бертом и Биллом. Возле дороги они нашли закопанное золото троллей: его никто не тронул.
— Мне уже хватит до конца дней, — сказал Бильбо, когда они его выкопали. — Это лучше ты себе возьми, Гэндальф. По-моему, ты сумеешь найти ему применение.
— Конечно, сумею! — сказал маг. —Но делить надо поровну! Может быть, у тебя будут непредвиденные расходы.
Итак, они переложили золото в мешки и навалили их на пони, которым это вовсе не понравилось. Передвижение теперь замедлилось, потому что хоббиту и магу пришлось почти все время идти пешком. Но земля была зеленой, трава — уже густая, и хоббит с удовольствием топал по ней, время от времени вытирая лоб красным шелковым платком (нет, не своим! — у него ни одного не осталось, этот платок он взял взаймы у Элронда), ибо в июне началось лето, снова стало солнечно и жарко.
Все когда-нибудь кончается, даже наша история, и наконец пришел день, когда они увидели места, где Бильбо родился и вырос, и деревья, каждое из которых он знал, как свои пять пальцев.
Когда дорога поднялась на бугор, он заметил вдали родную Кручу и вдруг остановился и проговорил:
Убегает дорога вперед и вперед,
По камням, под деревьями, в горы —
По пещерам, которым неведом восход,
Вдоль потоков, не знающих Моря.
По едва проходимым глубоким снегам,
По веселым лужайкам в июне,
Меж цветов по траве, и опять по камням,
То при солнце, то ночью безлунной.
В небо тучи уходят, сияет Звезда,
И несут нас усталые ноги
Наконец-то домой, возвращаясь туда,
Где конец и начало Дороги.
И глаза, что видали огонь и клинки,
Ужас каменных подземелий,
Снова смотрят, как в солнце летят мотыльки
Над холмами в знакомых деревьях.
Гэндальф посмотрел на него.
— Дорогой Бильбо, что с тобой случилось? — сказал он. — Ты стал совсем другим хоббитом.
Потом они прошли по мосту через Реку, мимо мельницы, и поднялись на Кручу к норке Бильбо.
— Ах ты, беда! Да что же это такое?! — вскричал хоббит.
Вокруг норы была страшная суета, у двери толпился народ, уважаемые (и неуважаемые) хоббиты сновали взад-вперед, даже не вытирая ног о коврик, как с досадой отметил Бильбо.
Он был удивлен без меры, а они, увидев его, удивились еще больше. Ибо он явился в разгар аукциона! На воротах усадьбы висело большое объявление красными и черными буквами, возвещавшее о том, что «22-го июня господа Ройл, Ройл и Закопанс объявляют распродажу имущества покойного Бильбо Торбинса, эсквайра, из Торбы-на-Круче, в Хоббиттауне, в Северном Уделе. Распродажа начнется ровно в десять часов».
Подходило время второго завтрака, и многое из вещей было уже продано за бесценок или почти даром (как частенько случается на аукционах).
