Джо Аберкромби - Полвойны
— Хочу ли я видеть?
— Все увидят, хотят они или нет. – И Скифр поставила одну ногу на стену, а локоть – на колено так, что эльфийская реликвия указывала в серое небо. Высоко над ними медленно кружили птицы. Возможно, они чувствовали, что скоро им подадут еду. – Будь счастлив, мальчик, если знаешь как. – Скифр глубоко вдохнула через нос и с улыбкой выдохнула. – Знаки благоприятные.
И начала тихо и низко напевать на языке эльфов.
Теперь Скара видела их, и ее сердце забилось еще быстрее. Группа воинов, тоже двигавшихся стрелой в их сторону по открытой местности. Время медленно ползло. Ее так и подмывало бежать или сражаться, кричать или делать хоть что-нибудь, только не стоять спокойно и не ждать.
Это были не обычные воины. Блестящие кольца-деньги на руках и на пальцах демонстрировали миру их славу. Об их победах кричало золото на рукоятях мечей, янтарь на кромках щитов и гравировки на высоких шлемах.
— Симпатичные ублюдки, – прорычал Рэйт сквозь сжатые губы.
— На них больше драгоценностей, чем на королевской свадьбе, – проворчал Синий Дженнер.
Все они улыбались. Как улыбались, когда убили тех, кого Скара любила. Как улыбались, когда сжигали замок, город, страну, в которой она выросла. И Скара почувствовала, что ее желудок болезненно сжался, а под тяжелой кольчугой защипал пот.
— Сколько их? – услышала она бормотание Горма.
— Я насчитал двадцать пять, – сказал Ральф. – И министр.
— Мать Эдвин, – прорычала Скаер. – Девочка на побегушках Праматери Вексен. – Где-то позади них Скара слышала тихое пение.
— Двадцать или двадцать тысяч, – Отец Ярви сжал свой эльфийский посох, – конец будет один.
Скара раздумывала, каким будет этот конец, глядя, как Светлый Иллинг легкой походкой идет во главе своих Спутников.
Не считая свежей раны, оставленной Утилом, это было то же лицо, которое она видела, когда умер ее дед. Та же вежливая улыбка, которой он улыбался, когда срубил голову Матери Кире. Те же мертвые глаза, которые смотрели на Скару в темноте Леса. Она почувствовала, как съеденное поднимается кверху, и сжала кулаки, сжала зубы, сжала задницу, когда Иллинг важно подошел и остановился в нескольких шагах от Отца Ярви.
— Как жаль, – сказал он. – Я собирался зайти за вами внутрь.
— Мы избавили вас от трудностей, – бросила Скара.
— Какие трудности, королева Скара. – Она почувствовала, что ее дыхание перехватило, когда она встретилась взглядом с Иллингом, и он озадаченно нахмурился. – Погодите-ка... мы раньше не встречались? – Он по-детски подпрыгнул от восторга. – Я вас знаю! Рабыня в зале короля Финна! – От удовольствия он хлопнул себя по бедру. – Той ночью вы определенно меня перехитрили!
— И перехитрю снова, – сказала она.
— Боюсь, это время прошло. – Взгляд Иллинга скользнул дальше. – Ломатель Мечей, ты пришел сразиться со мной, как Утил?
Горм покачал головой, глядя на Спутников Иллинга, расслабленно державших руки на рукоятях мечей, черенках топоров, древках копий, и исполненных уверенной угрозы.
— Боюсь, это время тоже прошло, – сказал он.
— Как жаль. Я надеялся послать Смерти еще одного знаменитого воина, добавить твою песнь к своей, тем самым возвеличив ее. – Иллинг покосился через плечо на Мать Солнце и выдохнул облачко пара. – Быть может, Колючка Бату выйдет теперь из тени. Знаете, она убила мою любимую лошадь. – Он поднял бровь, посмотрев на человека рядом. Высокого человека с рогом на поясе. – Как грубо с ее стороны, а, Воренхольд?
Белые зубы Воренхольда сверкнули в бороде.
— Такая уж у нее репутация.
— Воины. – Светлый Иллинг надул гладкие щеки. – Одержимы славой. А вы, должно быть, Отец Ярви.
— Это он. – Губы Эдвин в фиолетовых пятнах презрительно скривились. – И я удивлена видеть вас здесь. Была уверена, что вы уползете прочь, как только начнется битва.
Министр Гетланда пожал плечами.
— Я приполз обратно. – Кровь стучала в голове Скары. Мать Скаер пошевелила плечами, что-то сдвинулось под ее плащом.
Светлый Иллинг продолжал улыбаться.
— Я рад, что встретил вас лично. Вы довольно молоды для человека, доставляющего столько проблем.
— То же можно сказать и о вас, – сказал Ярви.
Пение становилось громче. Один из Спутников хмуро посмотрел на ворота.
— Правда ли, что после того, как вы убили короля Братту, вы сделали кубок из его черепа?
— Правда. – Иллинг весело пожал плечами. – Но вино вытекает через дырки в носу.
— Это вам урок, – сказал Ярви, и Скара увидела, как он так сильно сжал посох, что на бескровной тыльной стороне ладони напряглись сухожилия. – Все получается не так, как мы надеемся.
— Урок, который и вам стоило усвоить, – бросила Мать Эдвин. – Не так давно Праматерь Вексен дала вам шанс, но вы отбросили ее руку прочь. – Скара стиснула зубы. Она не помнила никаких шансов, лишь трупы на полу Леса. Лишь Йельтофт, горевший на фоне черного горизонта. – Вам больше нечем торговаться. Вас всех приведут в цепях в Скекенхаус, чтобы вы предстали перед правосудием Единого Бога.
— Правосудие грядет! – Скара вспомнила, как ее дед упал в костровую чашу. Капли крови на острие меча Иллинга. Ее сердце стучало так сильно, что голос почти перехватило. – Но не от Единого Бога. И не для нас!
Улыбки Спутников поблекли, их руки потянулись к оружию. Светлый Иллинг убрал прядь волос за ухо.
— Она хорошо выглядит, но слишком много говорит. – И уставился на стены крепости, откуда странные завывания теперь звучали слишком громко, чтобы их игнорировать.
Мать Эдвин сердито смотрела на Ярви.
— Вы и королева Лаитлин обвиняетесь в использовании эльфийской магии и ответите за свои преступления!
— Отвечу? – Отец Ярви расхохотался. – Давайте покажу, как выглядит эльфийская магия.
Он резко поднял свой посох так, что тот лег на его иссохшую руку, конец указывал на грудь Светлого Иллинга.
На лице поединщика Верховного Короля отразилась смесь озадаченности и скуки. Он поднял руку в сторону Ярви, словно чтобы отмахнуться от его хвастовства.
— Поприветствуй свою госпожу! – закричала Скара.
Раздался резкий хлопок. Что-то вылетело из кончика посоха Ярви. Пальцы Иллинга исчезли, и его лицо забрызгало кровью.
Он сделал пьяный шаг назад, хмуро посмотрев вниз. Потянулся к груди ошметками руки. Скара увидела дырочку на его блестящей кольчуге, уже темнеющую от крови.
— Уф, – проворчал он, удивленно подняв брови, и завалился назад.
Кто-то проговорил:
— Боги.
В ободе щита отразилось солнце и блеснуло Скаре в глаза.
