Дракон цвета смерти (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Ваше внимание навсегда останется самым ярким моим воспоминанием.

С уважением.

Эсса Каэтана Кордова.

Юсуф задумался.

Выглядело письмо достаточно вежливо. Правда, принц все равно будет в гневе, но хотя бы Юсуфа сразу не казнит. Даст рассказать… о чем?

— Эс…

— Запоминай, — Хавьер долго обсуждал ситуацию с Каэтаной, и сошлись они на одном и том же. Если принц не получит весточку от своих подонков, он пришлет еще один корабль.

И еще один.

И снова…

Такие люди — упорные в достижении своей цели. И то, что корабль не вернулся, не поможет.

Пропал без вести?

Так это могло быть и случайно. Наткнулся на риф и затонул, в шторм попал, да мало ли что? Те же пираты…

А вот если раз его людей уничтожат. Два уничтожат. Три… да еще и ему напишут, мол, хватит? Раз напишут, два напишут…

Ты неинтересен. Не нужен, не важен… может, поможет?

Эс Хавьер в этом искренне сомневался, но спорить с Каэтаной не стал. Хотя сам бы придавил поганца и думать забыл, как его зовут.

Мужчина молча забрал письмо из рук негодяя, вложил в футляр, щелкнул застежкой, приложил к нему печатку.

— Деньги на проезд на корабле. И пошел вон.

Юсуф поклонился и пошел. Может, дойди письмо до Баязета, что-то и поменялось бы, кто знает? Но судьба решила по-своему.

До города еще надо было добраться. А ночью, на побережье, тем более, рядом горы…

Хватило всего одного шакала. Только — бешеного.

Будь он нормальным, и не подошел бы к человеку, и не кинулся. Но бешенство границ не разбирает, а Юсуф и опомниться не успел. Сам шел, едва тащился, от ветра шатался. Вот и получил сильный укус в ногу, и не один.

Шакала он прибил.

И даже дойти до города успел, и на корабль сел.

В море его и похоронили. Вместе со всем имуществом. Страшно же… если кто знает, как выглядит бешенство — ОЧЕНЬ страшно.

Моряков можно было и понять, и оправдать, только вот до адресата письмо не дошло.

Интерлюдия 2

Орландо Чавез чувствовал себя счастливым.

Бывает же такое состояние… уже несколько раз — было.

После сытного обеда, ужина, после разговора с приятными людьми… он уж и забыл, как это бывает — дома.

Забыл, когда последний раз кушал что-то домашнее.

Давно. Еще когда женат был, но это было и давно, и недолго, и вспоминать об этом сильно не хотелось.

Любовь же!

Молодость, когда любовь отросла, а мозги не проснулись, к сожалению. Вот и женился, на свою голову. А потом и оказалось, что семьи довольны, родители счастливы, а дети… а дети друг другу везде чужие, кроме постели.

Там-то все было хорошо, а стоило выбраться из кровати, и начинались ссоры, споры, скандалы… два года они прожили вместе, но за эти пару лет Орландо приобрел просто неизбывное отвращение к браку. Никакого здоровья на эти семейные отношения не хватит! Домой приходишь, как на войну! Иди и думай, за что на тебя сегодня наорут. То ли за невнимание к супруге, то ли за внимание к другим бабам… хотя когда там то внимание проявлять? И не хотелось даже…

В смерти жены Орландо виноват не был. Не он сажал ее в коляску, не он катал по набережной. Не он лошадей испугал так, что те понесли и вывернули супругу под копыта и колеса. Спасать там было нечего.

Как случилось, так и случилось.

Но!

Семья тут же начала давить на Орландо. Вдовство — это как? Это дело такое, погрусти годик, да и женись еще раз? Желательно, с выгодой для семьи.

Орландо и психанул.

Разорался, чуть ли не впрямую отрекся от родных и ушел из дома в чем был.

Может, и пропал бы молодой эс, не приспособленный особенно ни к чему. Но — повезло. На него натолкнулся прошлый ректор.

Эс Эзекиль Силва.

Конечно, Орландо он знал — а что? Парень же у него учился, в Академии. Просто не совпал он ни с одним драконом, так бывает. А парень-то неплохой. Ну, не драконарий? И что с того? Всякое бывает…

Подумал эс Силва минут пять, да и предложил Орландо должность в Академии. Сначала — своего секретаря. С бумагами возиться, помогать… возраст-то уже не тот, и силы не те, а в Академии одни драконарии…

Вот кто его знает, с чем это связано?

Но драконарии просто физически не способны к управлению чем-либо. Академию им не доверишь. Только драконов.

Орландо и согласился. И как-то оно так постепенно пошло…

Год поработал, два, три, потом эс Силва к королю ездил, согласовал его кандидатуру на роль ректора Академии — лучше никого не найдете, ваше величество. Даже не ищите…

Заминка вышла потому, что Орландо не женат был, но и тут прикрыться удалось. По супруге горюю, и все тут! Не могу представить на ее месте никого другого.

Вообще никого представлять не хочу, наелся супружеской жизнью! Сыт по горло!

И вот уже какой год работал он в Академии! Эс Хавьер, кстати, выбору этому был рад. Нельзя сказать, что они с т-Альего были такими уж закадычными приятелями, но Орландо ему сочувствовал, помня свои скандалы.

Даже помог, чем смог.

Семья пыталась наладить контакты, но Орландо посылал всех к морским химерам. Ибо перебьются!

Как его из дома выгонять сопляком и пять лет не интересоваться, жив он или мертв — так это они первые. А как он ректором стал, так сразу объявились?

А если б его убили за это время?

Сам бы под мостом каким подох?

Силва его спас, а так-то всякое могло быть.

Эзекиль и получил все то, что предназначалось родственникам. Старый холостяк, умер он не один. Орландо до последнего о нем заботился, и относился, как к родному отцу — а что? Жизнь-то ему Эзекиль спас? Спас!

По трудам и благодарность!

Но объяснять это посторонним людям, с которыми общего только фамилия?

Перебьются!

Орландо жил тихо и спокойно, и был по уши доволен своей жизнью. Он даже преподавательниц в Академию подбирал таких, чтобы искушений не возникло, а ученицы…

Да кто на эту зелень смотрит-то?

Правильно, не он.

А потом все как-то в один момент изменилось. И имя изменениям было — Мариса Лиез.

Красавица?

И что? Таких красоток тут не одна тысяча перебывала.

Умница?

Тоже верно. Но и снова — бывает.

А что, ЧТО тогда в ней было такого необычного?

Орландо думал и так, и этак, поворачивал ситуацию, и наконец, понял.

Мариса была… нет, до какого-то времени она была обычной. А потом в ней появилось нечто новое. И он это понять не мог. Определить не мог.

Тайна?

Секрет?

Непонятно.

Но Мариса иначе стала ходить, говорить, держаться. Выпрямилась спина, поднялась голова, засияли карие глаза… она и раньше была хороша собой, а сейчас от нее словно свет шел, и Орландо не мог понять — он дурак, или это остальные такие слепые? Почему никто и ничего не замечает?

Даже родной брат Марисы?

А окончательно все поменялось этим летом. Когда она сидела в его кабинете, и смотрела, и…

Что, ну что такого бывает в человеке? Чтобы ты глядел на него и думал, что в Фейервальде сотни тысяч женщин — и всего одна Мариса Лиез?

И ведь Орландо знает ее семью! Там тот еще гадюшник! И про скандал слышал! И про все остальное…

И все равно, его тянуло и к Марисе, и в этот дом. Сейчас, когда Мариса была здесь…

Хавьер еще улыбался, гад, так, понимающе. Мол, не стесняйся! Действуй, дружище, меня Мариса не интересует, мне Каэтана нравится. Странный он все-таки…