Анатолий Ростокин - Хранитель
Они снова шли по вчерашнему маршруту. Сережа предусмотрительно позвонил мама, сказал, что на обед его не будет и что у него дела и чтобы она его не беспокоила и не волновалась. Света была не очень в духе, видимо, отец сильно пристыдил ее, поэтому мало говорила. А Сережа постоянно оглядывался, помня о чудище.
- Чего ты боишься? – спросила она.
- Да не, ничего. Просто так смотрю, — он не хотел ей рассказывать, как сильно испугался сегодня.
- Не бойся. Пока я рядом, с тобой ничего не случится. Точнее, пока рядом оберег, — она потрогала цепочку на шее.
- А разве обереги бывают?
- Конечно.
Конечно, раз она так говорит. Сережа уже устал удивляться и безоговорочно верил ей.
- Слушай, а твой папа – он волшебник?
- Можно и так сказать, — улыбнулась она.
- А… все считают, что волшебства не существует, — он сначала хотел сказать не «все», а «я». Но теперь-то он так не считал.
- Волшебства не существует у тех людей, которые в него не верят. Ты ведь знаешь сказки про всяких там леших, домовых, кикимор?
Он кивнул.
- А это не сказки. Они взаправду существуют. И всегда существовали. Просто люди вытеснили их и своего мира, перестали с ними общаться, считаться с ними перестали.
- А раньше что, общались?
- Да. Это, по сути, и есть волшебство: общаться с нечистью – хотя, какая она нечисть. Это люди некоторые – нечисть. А они просто… — она старалась подобрать слово, — просто другие.
- Да ну! И в нашем доме тоже есть домовой?
- Это вряд ли. Раньше так было – в каждом доме домовой, в каждом лесу леший. А то и несколько, если лес большой. Там, где много людей, они не живут. Сейчас не живут. Только в отдаленных деревнях. И в лесах.
- А в нашем лесу? – Сережа вспомнил про свое чудище, оглянулся. Лес уже был другим. Тем, тропическим.
- Нет. Это точно. И здесь нет. Здесь вообще только рыбы и птицы.
Они вышли на берег.
- Ну что, — повернулась она к нему, — купаться?
- Купаться!
Они снова плескались в теплой соленой воде, а в перерывах, когда они валялись на берегу, Сережа выспрашивал у нее про леших и домовых.
- Раньше, много веков назад, люди запросто общались с ними. Это было необходимо: если ты в ссоре с домовым, он может спать не давать, посуду с полок сбрасывать, мешать по-разному. А если наоборот – то помогать будет, дом беречь от огня, от других напастей. В лесу то же самое: если ты портишь лес, мусоришь, истребляешь зверей без надобности – леший тебя накажет. А можешь вообще из леса не вернуться.
- И что, прямо все могли с ними общаться?
- Ну, все – не все. Говорить с ними – да, но не всем они отвечали. Только самым сильным, у кого был дар.
- Как у твоего папы? — догадался Сережа.
- Да. Он много чего умеет.
Сережа хотел спросить снова про то, чем он занимается. Но она не скажет. Ему-то он не сказал, значит, не скажет и она.
Он посмотрел на небо. Солнце уже близилось к зениту.
- Ой! – он вскочил, — надо же идти. Вдруг, как и вчера, там уже ночь!
- Нет, — мягко ответила Света, — папа исправил, тут время сбилось. Но идти и правда пора. Я немного волнуюсь за папу.
Сережа не стал уточнять, как именно ее папа исправил время.
Он проводил ее до поселка и неторопливо пошел домой. Близился вечер, а он даже не обедал.
Мама для приличия поворчала, что он не пришел обедать, и накрыла ему на стол. Отец сидел тут же, читал газету.
- Ну что, где ты был?
- Со Светкой гулял. В лесу, у поселка.
- Что за Света-то, расскажи.
- Да, — махнул он рукой, — девчонка одна. Из поселка.
- Хорошая?
- Ага.
- А чего не с Артуром? Он заходил утром, по-моему, обиделся, что ты за ним не зашел.
- Да ну его, он скучный.
- Но он же твой друг.
- А она – подруга, — сказал он и осекся.
Скажи ему кто еще позавчера, что он будет дружить с девчонкой – он бы рассмеялся. Но сейчас он назвал ее подругой. И это было так.
Мама с отцом переглянулись, отец качнул головой, как бы говоря маме «вот так-то, подруга».
- Я пойду в душ, а то я чешусь весь.
- Чего это ты чешешься? – подозрительно спросила мама, — где чешется? – она подошла к нему ближе.
- Да везде, — он встал, взял тарелку и отнес ее в раковину.
- Погоди-ка, что это у тебя? – мама сняла с его волос маленькие белые кристаллики, попробовала их на вкус, — соль? Откуда на тебе соль?
- А, не знаю, — беспечно махнул он рукой, — мам, а помнишь, у нас были книжки про леших и домовых? Можешь поискать, пока я мыться буду?
- И пахнет от него, как будто… морем, — произнесла мама, глядя на отца, когда дверь в ванную захлопнулась.
- Морем? – переспросил тот, — он утром меня про море спрашивал.
- Но ты же не хочешь сказать, что…
Да, про соль в волосах он не подумал. Как же теперь быть? Не скажешь же, что высыпал на себя пачку соли. Однако с воображением у Сережи было в порядке, и к тому времени, как он закончил мыться, объяснение было готово. Просто папа Светы очень богатый, у него в доме бассейн с настоящей морской водой. Вот и все!
Когда пришел Ванька, мама позвала Сережу ужинать, но он отказался. Он же только два часа назад ел. И вообще, он занят. Сережа изучал те три детские книжки, где нашлись сказки о русской нечисти. Некоторые страницы он читал подробно, некоторые перелистывал. Он хотел понять, кто они такие. Как надо с ними себя вести, если вдруг он их встретит. И кто же это был сегодня утром. Ночью ему приснился сон: будто бы папа Светы на самом деле леший, добрый и совсем не страшный. И что он защищает тот тропический лес. Что он со Светкой живет в избушке на берегу моря, а Сережа, Ваня и родители ходят к ним в гости. И купаться тоже.
Когда он завтракал, в дверь позвонили, мама пошла открывать.
- Сереж, это тебя.
- Света? – он выскочил из-за стола. Но это был Бутер.
- Проходи, Артур. Будешь завтракать? Или чаю попьешь?
