Павел Александров - Откровение миротворца (СИ)
– Просто игра, – повторил Марк, обратив неприветливый взор на сидящего напротив Калигана. – Каким ещё занятным играм ты теперь обучаешь своих учеников?
– Разным, Маркос, – проговорил следопыт, лениво прикрыв глаза с видом человека, которому нет никакого дела до происходящего вокруг.
– Я не хотел никого оскорбить… ни тебя, ни Флою, – произнёс Марк неловко. – Просто хотел узнать, каково это: служить в Криптии и оставаться верным Пути Истины?
– Очень просто: жить и поступать так, чтобы твоя служба в Криптии и была твоим личным Путём Истины, – очень тихо ответил Калиган. – Без тайной службы в Амархтоне никак нельзя. Криптия уже не раз сыграла здесь решающую роль: там, где должна была пролиться кровь, мы всё решали переговорами. Вразумляли враждующие стороны. Мы тоже миротворцы, если угодно. Да, мы частенько поступаем не по рыцарским кодексам, но если ты вздумал нас сравнивать с Двором Секуторов или Сарпедоном, то рискуешь очень сильно меня оскорбить. Там, где секуторы и сарпедонцы идут во имя высшей цели напролом, не взирая на жизни и судьбы, – мы попросту отступаем. Сдаём позиции. Может быть, потому и Криптия куда слабее Сарпедона. Но это принцип Сильвиры, за который её любят одни и презирают другие.
Марк вздохнул.
– Я не против вашей Криптии. Я за то, чтобы каждый шёл в своём призвании. А ты повёл Флою совсем другим путём.
Девушка хмыкнула и отвернулась с равнодушием, потеряв интерес к разговору.
– Интересная мысль, – промолвил учитель-следопыт, не открывая полусомкнутых глаз. – Может, скажешь, какой путь ты усмотрел для Флории?
Марк скрипнул зубами. Что тут ответить? Что Флоя всегда представлялась ему нежным, нераспустившимся цветком, что с её жизнерадостностью и чувствительностью к людям она могла бы стать идеальной служительницей милосердия при храме или приюте в Амархтоне? Что, хлебнувшая сиротского горя, но не озлобившаяся, не утратившая душевного тепла, она бы куда лучше послужила королевству при храме, чем вживаясь в чужие роли и крутя интриги в интересах тайной службы? Сказать об этом? Вызвать ещё один ироничный хмык Флои и полуулыбку Калигана?
– Не знаешь, Маркос? Или не хочешь говорить? Впрочем, неважно. Выбранный путь уже не изменить. А потому нам остаётся следовать и сохранять верность тому пути, который нам понятен. А если он неверен – ну что ж, возможно, и в этом есть воля Всевышнего, избравшего такой способ нас чему-то научить.
Дальнейший разговор как-то не клеился. Ехали молча. Трижды останавливались на конных постах, меняя уставших лошадей. После неприятной истории с войском «степных орлов» Этеокла, королева распорядилась создать такие посты на всех важнейших южных трактах. Теперь пятидневный путь от Амархтона до Южного Оплота опытный гонец со сменой лошадей мог покрыть за один день.
К вечеру растрясённый и разморенный жарой Марк задремал, насколько это было возможно в трясучке-карете. Проснулся он от того, что карета остановилась.
– Вылезай, – буркнул Калиган, чем-то недовольный.
Марк выбрался, разминая затёкшие руки и ноги, выпрямился, вдыхая пропитанный запахом морского песка, гальки и водорослей воздух. Перед ним шумело неспокойное Южное море – Эол. В сумерках позднего вечера он разглядел бушующие волны, окатывающие берег. Кругом стояли какие-то рыбацкие лачуги и лодки. Где же корабль? А, вот и он!
Вдалеке на песчаном берегу Марк увидел очертания длинного двухмачтового судна с низкими бортами.
– Вещей не забывай!
Флоя повесила ему на плечо его вещевой мешок. Карета, высадив пассажиров, медленно удалялась. Калиган уже стоял у одной из лачуг, возле которой горел небольшой костерок и оживлённо беседовал с каким-то бородатым толстопузом.
– Ты раньше бывала у моря? – спросил Марк.
Флоя окинула мечтательным взглядом вечерние горизонты встревоженного Эола.
– Нет, ни разу. А ты?
– И я нет. Разве что в своём мире...
Тем временем диалог Калигана с бородатым моряком становился всё более возбуждённым. Бородач указывал то на маячивший в сгущающейся темноте силуэт корабля, то на волны, то куда-то в небо. Марк подошёл ближе.
– …Не поплыву, хоч убейте! – уже почти кричал бородач. – Ждать рассвета надобно… а в такую пору и выйти не успеем, как волна накатит – кувырк, и крабам на корм!
– Королева приказала отплыть сегодня, ты это понимаешь, Борода? – резко выговорил Калиган.
– Да ты погляди, миляга, как Эол бушует! Вишь, как волна накатывает! А ветер с юга, слышь, какой! Паруса изорвёт, мачты треснут…
Калиган редко когда так открыто выказывал раздражение.
– Рви паруса, пусть трещат мачты и твои кости, но выйти мы должны сейчас же! Слышишь, это приказ королевы!
– А мне в море королева не указ, мне с Сильвирой не воевать, не плавать! Нет, миляга, я уже команде отбой дал, винца горячего выпили и дрыхнут. На рассвете поплывём, сказано же…
– Не поплывут, не проси, дружище, – раздался со стороны знакомый задорный голос.
– Автолик! – воскликнул Марк. – И ты с нами?
Вольный стрелок скрывал лицо под остроконечным капюшоном своего плаща. За плечом у него как всегда был его высокий лук.
– С вами, друг мой, с вами, – сказал он, щурясь от морского ветра. – В Амархтоне нынче скукотища. Хадамарт всё тянет с вторжением. А здесь хоть какое-то приключение.
– О чём ты болтаешь, Автолик, как это они не поплывут? – хмуро бросил Калиган. Появление Автолика не было для него сюрпризом, видимо, условились они заранее.
– Южный народ прибрежья – трудолюбивы, упорны, но, увы, суеверны и не слишком храбры, – пояснил вольный стрелок. Бородатый моряк волком поглядел на него, желая сказать что-то в ответ, но лишь сердито буркнул, махнул рукой и отправился в ближайшую лачугу. – Во всём они честные аделиане, да вот только Путь Истины у них обрывается там, где встают бурные волны Эола. Не стоит серчать на них за то, что им чуждо наше с тобой безрассудство. Верные малые, но для этой войны непригодны. Настала эпоха, когда побеждают отчаянные безумцы, не оставляющие себе путей для отхода…
– Хватит, побезумствовали однажды в Башне тёмных, второй раз как-то не хочется, – процедил Калиган, поглядев на неистовое море так, будто хотел схватиться с ним, как с лютым врагом.
– Так ты уже плавал с этими людьми, Автолик? – спросил Марк.
– Было дело. И в Алабанде бывал. Собственно потому Сильвира и попросила меня быть вашим попутчиком. Не зная местных нравов, на островах легко влипнуть в неприятности.
Калиган, по-видимому, понял, что от старого моряка он ничего сегодня не добьётся. Отыскав ложбину в песке, он бросил туда свой вещевой мешок и достал походное одеяло.
