Вероника Никулина - Мёртвое сердце. Мёртвая рука
— Воровка! — вскричала вошедшая с порога.
— Здравствуй, Лили, я тоже рада тебя видеть, — попыталась спокойно ответить сестра, но голос выдал её.
— Верни то, что украла!
— Ни привет, ни пока, как всегда. Ворвалась и ещё и обвиняешь. Сказала бы спасибо.
— А ты как всегда невинна, Анна. Верни.
— И не собираюсь, Лили. Ради твоего же блага, — невозмутимо ответила Анна. Лили это разозлило.
— Какого…. В низинах тебя раздери, ты вмешиваешься в мою жизнь! В МОЮ!
— А такого, — Анна встала со стула и подошла к одной из книжных полок, — я, во-первых, твоя сестра. А,во-втор…
— Ага. Сестра она мне. Кто бы говорил. Мы давно не общаемся. Или это мне показалось…
— …Во-вторых. Ты хоть знаешь, что это? — Анна достала две книги, одна тёмно-алого цвета, другая тёмно-синяя.
— Знаю. Это ты и украла у меня.
— Нет. Это уже слишком, — повысила голос Анна, — Ты, конечно, всегда хотела и хочешь перепрыгнуть выше головы…Но ЭТО. Ты хоть понимаешь, что тут сказано?!
— А тебе завидно, не так ли? Просто я умнее тебя.
— Дурнее. Лили, ты того, или действительно ничего не понимаешь? — сверкнула глазами Анна.
— Верни.
— Нет, — и с этими словами зеленоглазая женщина сдвинула брови, а книги в её руках…вспыхнули.
— Что ты делаешь?! — воскликнула голубоглазая сестра-близнец. — Ты…ты…
— Не смей больше появляться в моём доме. Никогда, не за чем. И чтобы я об этом не знала. Иначе, достанется не только сем жалким томикам.
В двери показался мальчик лет девяти, переодетый в пирата с деревянной саблей и банданой на голове.
— Мама? — скорей удивился, нежели испугался мальчик, увидев пылающие руки Анны. Та ласково ответила:
— Сынок, иди к себе в комнату, мама сейчас подойдёт, она показывает как надо правильно творить заклинания тётеньке. И эта тётенька, — голос погрубел, — больше никогда сюда не явится.
Нет. Только не это, я уже этой чертовщины лет десять не видела и даже обрадовалась, что избавилась от этого дара. Как же, он даже "модернизировался" вот гад! Да и неизвестных имён там нет. А он…. Вот гадство, а! Я надеялась, что это больше никогда, никогда не будет. Нет, нет и ещё раз нет!
Этот дар мне хорошего ничего не принёс. Я влезла в чужую жизнь, я видела как захватывают Запад, убивают невинную жертву, а потом такое выплывает… Нет. Чудовищный дар.
Когда в последний раз у меня он проявился? Наверняка, тогда, когда захватили маму, он попытался мне намекнуть и в результате я в такое влипла….Хотя, надо отдать должное, я познакомилась с будущим мужем, завела детей и живу счастливой жизнью. Интересно, почему он сейчас-то проявился? Ничего такого не произошло… А может просто решил напомнить о себе? В любом случае сон не интересен и после предыдущих кажется ерундой. Ну и надо забыть про него.
Эльвена оказалась такой же деревней, как и Ареот. Точнее Ортег-Шип. Хотя, нет, Ортег-это древний замок, а Ареот-это город-призрак, находящийся на месте Ортега. Какая разница? Прошли те времена.
Нам навстречу вышел полный лысенький мужчина, он восторженно поприветствовал нас:
— О Константин Вертернейдж! Как я рад вас видеть, так сказать живая легенда.
Зайш немного смутился, а толстячок продолжил:
— И его прекрасная жена Мария, я вас рад ви…
— Фу! Он чем-то надушился и теперь тут воняет! — воскликнула Мелисса, высунувшись из повозки. — Вы, дяденька, давайте сразу к делу.
— Эй, я это хотел сказать! — обиделся Лёша. Мелли лишь показала тому язык. Похоже я немного переусердствовала с беседами, что людям надо стараться правду говорить…
— Кто успел, тот и отцапал.
— Какие…милые детишки. Можно поинтересоваться как их зовут?
— Мелисса. Для вас, дяденька, госпожа Вертернейдж. А это Алёханский.
— Я Алексей!
— Велика разница!
— Травка огородная!
— Мама!
— Дети, тихо, мы у папы на работе, так, что давайте будем вести себя подобающе.
— А она первая пускай не начинает!
— Бе-бе-бе, ябеда.
— Всё тихо, если будете вести тихо, то, возможно, достану вам светящуюся штуку, — успокоил детей Зайш, у тех даже глаза загорелись.
— Хорошо, папа! — в один голос воскликнули они.
— Эм….При всём уважении, господин Вертернейдж, но вряд ли что-то можно будет…
— А вы хотите, чтобы они расплакались? Эти маленькие монстрики, которые куда страшнее аэйровиских штукенций, поверьте. И что же вы нашли?
— Сначала никто не придал этому значению, но это ведёт к великому открытию. Но сначала я бы хотел…
Кучер, сопровождающий нас, неожиданно схватился за сердце и согнулся пополам. Толстяк первый подбежал к нему.
— Что с вами? Вам надо помочь?
Кучер лишь посмотрел на него из-под широкополой шляпы:
— Мне не нужна помощь. Особенно ваша и всего вашего отродья.
Сказано это было с такой злостью, что мне даже стало нехорошо.
— Вам нехорошо, я отведу вас.
— Я сам найду.
И он быстро пошёл в сторону большого здания. Интересно чем ему насолил этот толстячок?
Фьюж Нек, или же толстячок, рассказывал мужу о своём величайшем открытии, о том, что это может попасть в историю, что он прославится, на что Зайш лишь вздыхал. Он много раз такое слышал и был глубоко разочарован. Нек отвёл нас к местной гостинице. Честно говоря, она оказалась неплохой, номер довольно-таки просторным. Дети сразу же взяли его в осаду. Что же, пускай пока они маленький, детство, к сожалению, вернуть нельзя. Эх, какой же я была дурочкой, когда лет в четырнадцать-пятнадцать хотелось быть взрослой. То, что мне пришлось испытать в девятнадцать лет….Ужасные времена, благо они прошли и не собираются возвращаться.
Дети убежали во двор и мы с мужем стали разгружать вещи.
— Знаешь, мне малость не по себе, — призналась я, раскладывая вещи Мелиссы.
— Не волнуйся, Маша, это ненадолго, "величайшее" открытие окажется ерундой и мы уедим отсюда.
— Дело не в этом. Просто, помнишь, как меня завели эти аэйровийские творения в Ортег-Шип? Не люблю рядом с ними находится.
— Извини, что что втянул тебя. Но всё будет хорошо.
— Хотелось бы, — вздохнула я, — но мне всё равно не нравится здесь.
— Я тоже разделяю подозрения, — в тёмному углу комнаты стоял… кучер.
— Что вы тут делаете?! Это частная собственность! — воскликнула я.
— Я предупредить. Лучше отсюда съехать, и как можно быстрее, — произнёс он нормальным голосом. Не хриплым.
— А всё же почему? — поинтересовался Зайш.
— Это… — кучер опять схватился за сердце и навалился на стенку. Шляпа упала на пол, открывая абсолютно белые взлохмаченные волосы, стали видны шрамы и разноцветные глаза.
