Анастасия Эльберг - Weekend
— Когда вы в последний раз отдыхали, Тео?
— Вы спрашиваете это у меня в 10 утра?
Ванесса тихо рассмеялась.
— И все же. Когда вы в последний раз позволяли себе отдохнуть? Отвлечься от текущих дел и посвятить себе хотя бы один вечер?
— Вчера.
— А до этого?
Я задумалась.
— Не помню, доктор Портман.
— Это звучит банально, но вам нужно научиться отдыхать. Сбрасывать с себя маску успешной и деловой женщины и превращаться в женщину трепетную и слабую, если хотите. Позволять себе все, баловать себя. Дарить дни и вечера, посвященные только и исключительно вашим желанием. У вас есть семья?
— Да… сын. Приемный сын. Джо.
— Расскажите о нем.
— Он очень юн и умен. Непохож на других детей. Умеет думать. Ищет.
«Он просто ищет смысл своего существования, пытаясь понять, кто он и что делает на этой земле. Но вы, Ванесса, вряд ли способны это понять, увы».
— А чем он увлекается?
— Физикой. Химией. Естествознанием, в общем. А еще мистикой.
— Он ходит в школу?
— Да.
— Вы проводите с ним время?
— Да. Нечасто. Нет времени, вы же понимаете…
— А хотели бы?
— Не знаю.
— Джо скучает по вам и отцу.
Я тяжело вздохнула, закрыв глаза. Мысли о ребенке были слишком яркими и болезненными. Джо был сыном Сэма от какой-то очередной любовницы. Она умерла во время родов, и я усыновила мальчика. Наверное, никто из Ордена не поймет, что двигало мной в тот момент. Но это был не обычный ребенок — это был сын смертного, за которого я вышла замуж.
— С отцом он видится часто…
— Почему вы расстались?
— Пришло время.
— А кто определил этот временной порог?
Я определила. Обстоятельства. Жизнь. Я должна была… Нет. Не вспоминать о нем сейчас.
— Совместное решение. У него были любовницы. У меня любовники. У нас обоих работа. Мы сохранили дружеские отношения. Я занимаюсь выставками его работ. Он известный в Треверберге художник.
— Вы скучаете.
Ванесса уже не спрашивала. Утверждала. Скучаю ли я? Теодора Барт, видимо, да. Я — нет. В моем психическом просто нет такого — способности скучать по смертному человеку. Мы даем людям все, в чем они нуждаются, и радуемся от их радости. Получаем огромное удовольствие от самого факта, что осветили жизнь человека. Мы не боимся потерять и стараемся не причинять боль. Если расстаемся со смертным, часто стираем себя из его памяти. Мои отношения с Сэмом не подчиняются темным законам и не вписываются в принятую модель отношений «бессмертный-смертный». Хотя… Я не солгу, если скажу, что любые мои отношения со смертным в эту модель не вписываются. За четыре тысячи лет я была не более чем с десятью смертными. И всегда это было больше, чем секс. И абсолютное большинство связей пришлось на последние сто пятьдесят лет. После того, как с меня сняли все обязательства перед Темным Орденом и темным знанием.
Потолок в кабинете Ванессы был красив и при этом предельно прост. Минимализм. Изящная лепнина. Идеальная белизна. Иногда казалось, что он прозрачен — и пациент может увидеть небо. Я лежала в кресле, рассматривая этот потолок и положив ногу на ногу. Голос доктора успокаивал. Не знаю, что на счет ее профессиональных качеств, дипломов и научных достижений, но общаться со своими пациентами-клиентами она умела.
— Да, иногда, я скучаю по нему. Знаете ли, у нас был прекрасный секс.
— А с другими?
Я поморщилась.
— Не могу расслабиться ни с кем более.
Ванесса написала несколько строк и отложила ручку, видимо, задумавшись.
— Никто, кроме вашего бывшего мужа не может вам дать то, что вы хотите?
— Наверное, это верная формулировка.
Доктор вздохнула.
— Предлагаю продолжить в следующий раз. Сегодня пятница. Оторвитесь, Теодора.
Я села и посмотрела на нее, изобразив удивление.
— Оторваться?
— Позвольте себе все, что не позволяли до сих пор. В этом городе есть чудесное место.
— Что за место?
— Прекрасный клуб… Его держит мой коллега. Я думаю, там вы найдете все, что вам нужно. Считайте это терапией. А в понедельник встретимся снова.
Она протянула мне записку с адресом и телефоном клуба. Не глядя, я положила ее в портмоне. Ванесса выглядела загадочно.
— Оторвитесь, Теодора. И забудьте обо всем. До встречи.
Я вышла из кабинета несколько загруженная, но настроенная на то, что поеду-таки в предложенный клуб. Голова кружилась, и я машинально опустилась в кресло в маленькой приемной. Секретарша блондинка принесла стакан воды, спросила, нужно ли что-то еще и вернулась на рабочее место, получив отрицательный ответ. Все происходящее выглядело сюрреалистичным. Будто я со стороны наблюдаю за чужой жизнью или дешевым спектаклем. Я влезла в шкуру человека настолько глубоко, что вот, пожалуйста — головокружение.
Если бы здесь был Ариман, он бы надавал мне пинков, велел бы не маяться дурью и отправил бы… далеко. Загрузил бы по полной, чтобы у меня не осталось времени вздохнуть. Не то чтобы париться по пустякам и искать себе приключений. Но Аримана здесь не было.
Дверь в приемную открылась, и на пороге появилась красивая рыжеволосая женщина лет тридцати-тридцати пяти.
— Госпожа Ларсен, — поприветствовала ее секретарша, подрываясь с места и принимая у дамы пиджак, который та держала в руке.
Дама кивнула, рассеянным взглядом оглядела приемную с видом человека, знающего здесь каждую мелочь. И почти церемониально уселась в кресло рядом со мной. Повернула голову. Обожгла наигранно холодным взглядом зеленых глаз.
— Доброе утро, — проговорила она.
— Доброе, — кивнула я и сделала глоток воды.
— Хотя как оно может быть добрым, если мы встречаемся в приемной психоаналитика? Я вас узнала, вы Теодора Барт.
Я улыбнулась.
— Да. А я вас, простите, не узнаю. Мы встречались?
— Встречались, но нас друг другу не представляли. Я Виктория Ларсен.
Леди-косметика. Я слышала о ней, но наши дорожки никогда не пересекались. Виктория открыла сумочку и, достав оттуда маленькое зеркало, проверила состояние макияжа.
— Я надеюсь, вы пользуетесь услугами доктора Портман? — продолжила она.
— Да.
— Это прекрасно. Здесь есть еще доктор Мори. Не рекомендую. Мужчины… — она осеклась. — Я считаю, что женщину способна понять только женщина.
Я спрятала улыбку в очередном глотке воды. Не нужно быть психоаналитиком, чтобы понять, что Ларсен не очень-то любит мужчин. Вернее, их боится. Не знаю, удастся ли Ванессе снять этот страх. Я бы сняла… Если бы Виктория мне хоть чуточку понравилась. А так — с чего разбрасываться подарками?
