Владислав Сергеев - Господарь
— О, это совсем интересно и необычно. Здесь и на старославянском языке есть тексты, похоже цитаты из Библии. И на латыни надписи, и на древнегреческом. Но самое загадочное — полно иероглифов. Я в них не силён, но предполагаю это китайский язык. Ещё полно распятий. Вот, смотри, это православный крест, а это, так называемый, кельтский. Видишь?
Витя наклонился, чтобы получше рассмотреть знаки. В какой-то момент, он поскользнулся и, дабы не упасть, схватился рукой за саркофаг. Теперь настала его очередь отдёргивать руку. Он испуганно глядел на правую ладонь. По ней тонкой струйкой весело текла кровь и капала на загадочный ящик, полностью залив кельтский крест.
— О, блин! — громко вскрикнул.
— Ну, ты, брат, даёшь! Как это случилось? Дай, посмотрю.
— Взялся, за чёртов гроб, а там гвоздь!
— Не чертыхайся. Храм, как ни как. Сейчас перетяну, рана не глубокая. Заживёт скоро.
Найденной в кармане верёвкой, он перетянул запястье товарищу.
— Видишь, уже не течёт. Я же говорил, всё будет нормалёк. Пока вернёмся в лагерь, ранка подсохнет, и я перевяжу её. У меня есть и бинт, и зелёнка. Ты у нас папаша многодетный, посему, до моей свадьбы заживёт.
— А заражения не будет? Гвоздь не ржавый?
— Ничего не будет. Не знал, что ты такая неженка! Не боись, усё будет океюшки, как говорит Задорнов. И запомни, любая мысль материальна. При позитивном настрое плохого не может случиться никогда.
— Тебе хорошо говорить. Не ты руку проткнул.
— Всё. Не ной. Ты мужик или где? Сейчас, пару минут, ещё осмотрюсь здесь немного, и пойдём.
При повторном осмотре, Ростислав заметил, щели между досками гробницы, как и в случае с дверями, оказались замазаны какой-то дрянью. На дальнейшее изучение времени не хватило, Витёк сильно волновался за свою травмированную руку. Решив, про себя, чуть позже вернуться, он повёл раненого в лагерь. Дровами пришлось нагрузиться за двоих, друган откровенно сачковал. На стойбище сладкую парочку давно ждали.
— Вы где пропали? Час вас не было? Валя голос сорвал, аукал?
— Что с рукой?
— Мы там такое нашли! Чудо! Старинная церковь стоит. И гроб в ней чей-то большущий. Витька об него поранился.
— Я случайно. Хотел опереться, а там гвоздь торчал. Ну, я на него, со всей дури, и навалился. Ничего страшного, конечно, но только болит, зараза, сильно.
В присутствии всей компании, Виктор явно храбрился. И то неплохо, потребность в няньке отпала.
— А что за Храм?
— Как нашли?
— Там есть ещё что-то интересное?
Алексей с Олегом наперебой сыпали вопросами. Ростислав, обрабатывая больному рану, поведал историю открытия. Решили быстренько костёр разжечь и, оставив Витю на хозяйстве, вооружившись фонариками, вернутся к находке. Инвалида такое предложение полностью устроило. Мало того, он ещё обязался заняться готовкой и сварить супчик.
К храму пришли по, уже проторенной, тропе.
— Смотри, судя по кресту, на маковке, церковь православная.
— Молодчина, Валька. Я сразу и не обратил внимание. Меня поразило, как двери и окна сохранились прекрасно. Всё целое.
— Как думаешь, сколько ей лет, — поинтересовался Алексей.
— Я не историк… — начал было отнекиваться Рост.
— Да ладно, не прибедняйся. Знаем мы, перед тобой одипломленные историки пасуют, говори, — оборвал его Валентин.
— Ладно, слушайте. Думаю, это век, этак, ХV–XVI. По крайней мере, замок на двери — точно начало XVI-ого века. Я подобный в литературе встречал. Идём вовнутрь, там самое интересное.
Друзья зашли в помещение.
— Ну, тут и холодрыга. — зябко передёрнул плечами Валька.
— Час назад было вполне нормально. Вечереет наверно. Солнце за гору спряталось. Вишь темень, какая, ни зги не видать. А с Витюхой, когда были, все иконы смогли рассмотреть.
К счастью фонари работали исправно. Немая сцена повторилась с новыми действующими лицами. Рост же, чувствовал себя теперь экскурсоводом.
— Смотрите, какие фрески, какие иконы! Это удивительно, как оно сохранилось в таком обалденном состоянии!
— Это об него он поранился? — к гробнице приблизился Алекс.
— Ага. Там ещё кровь натекла, там справа.
— Где?
— Там, вон…
— Ничего нет. Может, в каком другом месте.
— Слышь, я не идиот. Гляди, сейчас покажу.
Немного разозлившийся, Ростислав подошёл к саркофагу. Он не понимал, зачем Лёха с ним такие глупые шутки шутит. Больше всего, Рост не любил, когда над ним прикалывались. Каково же было его удивление, прямо глаза на лоб полезли, когда крови на крышке, и в самом деле, не оказалось.
— Не понял, что за … Вот здесь, всё залил. И-ии нет ничего. Чёрт, мистика, право слово. Ни фига не понимаю!
— Ты ничего не перепутал?"
Ростислав аж взорвался от обиды.
— Нет! Не перепутал! Вот и гвоздь торчит!
— Не ори на меня. Я не причём. Не я кровь вытер. Я лишь констатирую факт: крышка чистая, без пятнышка.
— А вы заметили, други мои, на ней и пыли совсем нет. На полу ковром лежит, каменных плит не видно, а на ящике пусто и чисто. Это вы в прошлый раз вытерли? — Валя обратил внимание на то, что не заметили другие.
Минуту друзья молчаливо переглядывались. Тишину первым нарушил Ростислав.
— Лёха, ты это, извини, сорвался, не прав. Ладно?
— Ладно. Забыли. Не хватало ещё, на пустом месте собачиться. Лучше, давайте, осмотрим тут всё внимательнее, уж больно местечко оказалось занятное.
Тщательнейшим образом они облазили таинственную гробницу, но следов крови на ней так и не нашли. Она, будто, испарилась без следа. Рост задумался, кроме пыли на ней отсутствовали и следы паутины, которая была везде здесь. Пристроив удобно фонарь, он переписал, наиболее часто встречающиеся на гробнице, фразы, на латыни и старославянском и срисовал пару символов. Осматривая крышку, он наткнулся на одно изображение, не замеченное ранее. Оно не было вырезано, как остальные, а было очень похоже на оттиск печати на воске. Время отнеслось сурово к такому мягкому материалу. Слова, написанные по кругу, стёрлись безвозвратно, но изображение по центру сохранилось, более — менее сносно. На печати изображался, вставший на задние лапы, дракон. Под ним находилась латинская буква «V». Рост попытался срисовать рисунок. Иконы и фрески, тоже имели некую странность. Все, изображённые на них, святые и ангелы держали обнажённые мечи. Церковь оказалась явно с воинственным уклоном.
— Господа, мне это кажется, или храм какой-то хмурый? — высказал своё предположение Валентин.
— И на душе тревожно, неспокойно. Всё время чудиться, будто, смотрит за нами кто. Затылком чувствую взгляд. Что скажете? — согласился Алексей.
