Марк Лоуренс - Принц шутов
Разумеется, я слышал о нем. Дети пугали друг друга такими историями в Ночь Всех Святых. Мертвый Король придет за тобой! Бу-у! Детишек это, конечно, пугало, но любого, толком представляющего, где находятся Затонувшие острова и сколько королевств отделяет нас от них, едва ли затронуло бы. Даже если в этих рассказах есть доля правды, не могу представить, чтобы серьезного джентльмена обеспокоила горстка язычников-некромантов, резвящихся с трупами на жалких холмиках, оставшихся у повелителей островов. Ну поднимут они какую-то сотню мертвецов, корчащихся в гробах, роняющих ошметки плоти на каждом шагу, — и что? Десять бойцов тяжелой кавалерии растопчут их за полчаса без вреда для себя и наплюют в их пустые глазницы.
Я устал и был не в духе из-за того, что пришлось проторчать добрую половину утра, выслушивая эти глупости. Будь я еще и пьян, мог бы и озвучить свои мысли. Видимо, хорошо, что я все-таки был трезв, хотя под взглядом Красной Королевы все равно вмиг пришел бы в себя.
Бабушка обернулась и показала на норсийца.
— Хорошо сказал, Снорри вер Снагасон. Да ведет тебя твой топор! — (Я заморгал. Какое-то северное изречение, что ли?) — Уведите его.
И гвардейцы увели его под звон кандалов.
Другие принцы забормотали, я зевал. Я смотрел, как уходит великан-норсиец, и надеялся, что нас скоро отпустят. Хотелось в постель, но у меня были свои планы на Снорри вер Снагасона, и я рассчитывал быстро завладеть им.
Бабушка вернулась на трон и сидела спокойно, пока двери не закрылись за последним заключенным.
— Знали ли вы, что существуют ворота в смерть? — Красная Королева не повысила голос, и все же он заглушил болтовню принцев. — Настоящая дверь, которую можно потрогать. И за ней — владения смерти. — Она окинула нас взглядом. — Теперь вам следует задать мне важный вопрос.
Все молчали — я не знал, что говорить, но хотел сказать хоть что-то, чтобы пауза не тянулась. Впрочем, я передумал, и тихо было до тех пор, покуда Ротус не прочистил горло и не спросил:
— Где?
— Неверно. — Бабушка вскинула голову. — Вопрос был: почему? Почему есть дверь в смерть? Ответ важнее всего, что вы слышали сегодня. — Ее взгляд упал на меня, и я быстренько принялся изучать ногти на руках. — Дверь в смерть есть потому, что мы живем в мифические времена. Наши предки жили в эпоху непреложных законов. Времена изменились. Дверь есть, потому что о ней рассказывают, потому что за сотни лет накопились мифы и легенды, потому что так написано в священных книгах и потому что истории об этой двери передают из уст в уста. Дверь есть, потому что была нам в некотором смысле нужна, мы ждали ее. Вот почему. И именно поэтому вы должны поверить в то, что услышали сегодня. Мир меняется, движется у нас под ногами. Мы воюем, дети Красной Марки, пусть вы этого еще не заметили, не ощутили. Мы воюем со всем, что только можно вообразить, и вооружены лишь желанием противостоять ему.
Бред какой-то. В последний раз Красная Марка воевала со Скорроном, да и то в прошлом году кое-как заключили мир… Должно быть, бабушка почувствовала, что теряет даже самую внимательную часть аудитории, и сменила тактику.
— Ротус спросил: «Где?» — но я знаю, где эта дверь. И знаю, что открыть ее нельзя. — Она снова поднялась с трона. — А что нужно для двери?
— Ключ?
Сера, как обычно, хотела угодить.
— Да. Ключ. — Бабушка улыбнулась любимице. — Его будут искать многие. Опасная вещь, но лучше пусть она будет у нас, чем у наших врагов. Скоро я дам вам задания: кого-то отправлю на поиски, кому-то задам вопросы, кому-то преподам урок. Но будьте готовы выполнить эти задачи. Так вы послужите мне, послужите себе и, самое главное, послужите империи.
Обмен взглядами, шепотки. Кто-то, наверное Мартус, спросил: «И при чем здесь Красная Марка?»
— Довольно! — Бабушка хлопнула в ладоши, отпуская нас. — Идите. Возвращайтесь к своей пустой роскоши, наслаждайтесь ею, покуда можете. Или, если в вас жива моя кровь, подумайте над тем, что я сказала, и действуйте. Настали последние дни. Все наши жизни сходятся в единой точке, и до нее от этого зала не так далеко. Точка в истории, где император спасет или проклянет нас. Все, что мы можем сделать, — это выиграть для него необходимое время, и ценой этому будет кровь.
Наконец! Я пронесся, расталкивая остальных, догнал Серу.
— Вот оно как! Старая летучая мышь не в себе. Император! — Я засмеялся и обольстительно улыбнулся ей. — Даже бабушка не настолько старая, чтобы застать последнего императора, верно?
Сера с отвращением взглянула на меня.
— Ты вообще слушал, что она сказала?
И удалилась, оставив меня толкаться с Мартусом и Дарином.
4
Из тронного зала я выскочил в длинный коридор и свернул налево, в то время как родичи мои свернули направо. Оружие, статуи, портреты, декоративные композиции из мечей промелькнули мимо, сапоги протопали сотню метров по ошеломляюще дорогому шелковому ковру в индийском стиле. В конце я свернул за угол, едва сдерживаясь, избежал встречи с двумя горничными и побежал по центральному коридору гостевого крыла, где десятки помещений были готовы принять знатных посетителей.
— С дороги, мать вашу!
Из дверного проема выполз Роббин, старый слуга отца, седой и сгорбленный, вечно не вовремя попадавшийся под ноги. Я проскочил мимо него, ускоряя бег. Бог знает зачем мы держим этих приживалов.
Дважды гвардейцы высовывались из ниш, один чуть не напал на меня, прежде чем сообразил, что я скорее шут, нежели убийца. За две двери до конца коридора я остановился и вошел в Зеленую комнату, решив, что там никого нет. Комната, обставленная в деревенском стиле, с кроватью, балдахин которой имитировал сплетенные ветви дуба, и правда была пуста, на мебели — белые чехлы. Я миновал кровать, на коей как-то провел несколько приятных ночей в обществе смуглой графини из Рима, и распахнул ставни. Через окно — на балкон, прыжок на балюстраду, и дальше — на крышу дворцовых конюшен, способных посрамить любой особняк на Королевской дороге.
Теперь-то я знаю, как надо падать, но падение с крыши конюшен угробило бы даже китайского акробата, и потому скорость, с которой я бежал по каменному желобу, была компромиссом между желаниями не разбиться насмерть и не оказаться заколотым Мэресом Аллусом и его головорезами. Огромный норсиец мог бы помочь вернуть долги, если бы я смог заполучить его и удачно заключить сделку. Ох, если бы люди поняли, что я в нем нашел, и не дали бы мне преимущества, тогда я просто мог бы подсунуть ему какого-нибудь болвана и поставить против него.
В конце конюшен есть два столба, поддерживающих древний плющ, а может, и наоборот. В любом случае, если лезть умело или не иметь выбора, до земли добраться можно. Я проскользил последние три метра, разбил пятку, прикусил язык и помчался к Боевым воротам, плюясь кровью.
