Анатолий Бочаров - Время волков
Город радовался весне. Ледяная иберленская зима, принесенная стылыми ветрами из-за Каскадных гор, сгинула наконец без следа. Прошедшая зима оказалась скупа на снегопады, но морозы держались такие, что иные птицы падали на лету, не в силах шевельнуть заледеневшими крыльями, а капли вина из фляжки норовили застыть на губах инеем. Старики по деревням болтали, что подобных холодов не случалось уже лет сто, с самих что ни на есть стародавних времен, и дескать это Повелитель Бурь в своем ледяном дворце подстегивает зиму стальными бичами, гоня ее на юг. Ученые в Академии сжимали в кулаках пышные белые бороды и, остановившись подле замалеванных непонятными значками схем, начинали рассуждать про пути ветров, движения воздушных масс и прочие подобные премудрости. Их научные объяснения мало чем отличались от деревенских баек, разве что были не столь красивы.
Так или иначе, зима закончилась. На смену ломким, жестким травам пришла пробившаяся из земли изумрудная поросль, тянущаяся к ласковому небу. Молодая листва украсила деревья. Даже воздух казался особенно сладким и свежим - вдыхать его было все равно что пить чарку доброго вина. Повсюду разносилось пение вернувшихся с юга птиц, заполнившее тянущиеся через весь город тенистые парки. Сады, окружавшие аббатства Святого Арлана и Святого Берда, утопали в цветах. Набережные реки Нейры были заполнены прогуливающимися горожанами, впереди которых неслись музыка и беззаботный смех. В протянувшихся по левому берегу ремесленных кварталах вовсю кипела оживившаяся работа, казавшаяся сейчас скорее радостной, чем обременительной. Роскошные особняки в аристократических районах распахнули свои ворота для пышных приемов и балов, а купечество подсчитывало грядущие в нынешнем году прибыли, обещающие стать немалыми. На площади Рассвета и на стрелами расходящихся во все стороны от Янтарного Кольца проспектах каждый вечер устраивались гуляния и празднества, многолюдные и шумные, разогретые людским весельем и добрым элем. В старинном городе, чьи мостовые отсчитали уже много сотен лет, отпечатавшихся по камням конским цокотом, выдалось веселое время. Трактиры полнились оживленным людом, в предместьях развернулись ярмарки, торгующие какими угодно диковинками из каких угодно стран, а из дальних мест явились цирковые труппы, ежедневно дающие развеселые представления. То было хорошее и светлое время. Время, когда жизнь кипит вокруг тебя, рассыпаясь искрами, когда жизнь окружает тебя на каждом шагу, звеня золотыми монетами. Время, когда ты вдыхаешь жизнь полной грудью и чувствуешь ее кожей.
Настала пора приглядеться к этому времени повнимательней. Мы показали вам место действия нашей истории - королевство, сотню лет назад едва избежавшее гибели, а сейчас наслаждающееся сладкими мгновениями покоя. Это королевство даже и не подозревает пока, какая участь в скором времени ему уготована, и как скоро этот покой будет разрушен. Мы показали вам трудные решения былых лет, сделавшие нашу историю возможной и давшие первый толчок ее началу. Теперь же настала пора показать и самого героя нашей истории - таким, каким он был в то ясное весеннее утро.
Посмотрите же на него утром дня, навсегда перевернувшего его жизнь.
Героя нашей истории звали Артур (имя, прославленное в легендах и преданиях одного из соседних миров, но ничем не примечательное в этом), и он был сыном и наследником лорда Раймонда, нынешнего герцога Айтверна. Отец Артура приходился правнуком Радлеру Айтверну, тому самому, что стал невольной причиной гибели Камбера Эрдера, а после сделался правой рукой Короля-Чародея. Но уже почти восемь десятков лет миновало со дня смерти Короля-Чародея, и в дни, описанные в нашей повести, на иберленском троне сидел его потомок, король Брайан. Король этот не владел и крупицей магических умений и, в противовес своим властным и суровым предкам, был миролюбив и мягок. Править он предпочитал, опираясь на советников - первым из которых и был теперешний глава семьи Айтвернов. Поговаривали, что лорд Раймонд Айтверн является ныне подлинным правителем государства, разве что не сидит на троне и не носит монарший венец. Один из первых мечей Иберлена и негласный глава Коронного совета, он слыл человеком гордым и непреклонным, и мало что в стране решалось без его согласия. Что до сына его, Артура... Артур, казалось, во всем был вылеплен из иного теста, нежели его выдающийся отец.
Это был молодой человек двадцати лет от рода, беспокойного нрава и со смутными планами на будущее. Хотя положение его семьи предписывало ему со всем вниманием относиться к государственным заботам, дабы однажды самому сделаться продолжателем дел отца - пока Артур всеми силами старался избежать той ответственности, которую налагала на него роль наследника герцогской семьи. Большую часть своего времени он предпочитал проводить за пределами родительского особняка - в кабаках, харчевнях, а порой и в домах терпимости. Вместе с несколькими приятелями, такими же, как и он, отпрысками благородных родов, юный Артур предавался кутежам и гулянкам. Дворцовым вальсам он предпочитал развеселые крестьянские танцы, а дорогому вину - пенистое пиво. От предков он унаследовал фамильную внешность - светлые волосы, тонкую светлую кожу, прозрачные зеленые глаза. Будучи роста лишь немногим выше, чем средний, он достаточно хорошо управлялся с мечом и был хорошим наездником. Он пользовался успехом у девушек, однако пока и не думал о том, чтоб искать себе невесту. Как продолжателю знатного рода, Артуру уже пора было озаботиться выбором будущей жены, но пока наследник Айтвернов всеми силами старался избежать этого момента. Жизнь казалась ему слишком хорошей штукой, чтоб портить ее лишними обязательствами и лишней ответственностью. Повзрослеть он еще успеет, а пока какой смысл думать о подобных вещах? Вот и сейчас он возвращался домой с затянувшейся на всю ночь попойки.
Когда он подъехал к семейной резиденции, стражники распахнули ворота. Юноша влетел на двор и осадил покрытого пеной белого жеребца. Тот разразился заливистым ржанием, напоследок встал на дыбы, полосуя воздух ударами копыт, и лишь затем опустил их на не успевшую еще нагреться брусчатку.
- Ну спокойно, дорогой, - сказал Артур коню. - Ты, кажешься, радуешься этим камням даже больше, чем я. О, небеса, кажется, меня уже собрались здесь встречать!
И в самом деле, через весь двор, выйдя из дверей герцогского дворца и спустившись по мраморной лестнице, к нему уже спешил Гейрт Мердок, старик, служивший в их семье мажордомом. То был невысокий сухопарый человек, в пышном зеленом костюме и с копной седых волос, опиравшийся на дубовую трость.
