Наталья Загороднева - Ловцы душ
Яна оделась и стояла, как живая кукла, покачиваясь, глядя впереди себя стеклянными глазами.
- Сейчас нам придется расстаться,- магистр обратился ко мне. - Три дня до погребения ты будешь при теле - увы, это неизбежно. Но потом будешь являться ко мне по первому зову. К сожалению, эти сорок дней моя власть над тобой не будет полной,- он развел руками,- это время тебе для прощания с земными привязанностями, отрыва от прежней жизни. Проведи их с пользой. Иди, душа моя,- хохотнул он,- посмотри в последний раз на своих близких.
Яна развернулась и неуверенно пошла в прихожую. Молча обулась, магистр выпустил ее в подъезд и захлопнул дверь. Она, как робот, выполняющий программу, двинулась вниз по лестнице, спотыкаясь и чуть не падая.
"Не иди домой, не иди! Куда угодно, только не туда!"- молила я, но она меня не слышала. Медленно прошла мимо дремлющей консьержки, та поглядела неодобрительно, поджав губы, проводила взглядом и широко зевнула. Я поняла, что могу читать мысли - женщина осудила Яну, решила, что та напилась, потом подумала, что вся молодежь такая: ни чести, ни понятий. "Шалава",- лениво ругнулась она.
Яна вышла на улицу и побрела по тротуару. Встречные прохожие обходили ее, провожая недоуменными взглядами.
"Надо же, такая молодая, красивая. И одета прилично. Наркоманка, не иначе".- Мысли у всех были примерно схожи, и я поразилась людскому равнодушию. Хоть бы кто-то подумал, что ей плохо и нужна помощь!
А она шла на автопилоте - вот уже наш сквер, где мы любили гулять с сыном, а за ним - бетонные девятиэтажки и мой дом.
"Поверни, уйди в другую сторону!"- безрезультатно надрывалась я.
Соседки на лавочке, завидев ее, принялись перешептываться, обсуждать. Как же так, тихоня - Яночка напилась в кои-то веки! Вот уж устроит ей сейчас Сергей разнос!
Механически нажав кнопку лифта, Яна вошла в кабинку и бессильно привалилась к стенке. Программа магистра начала действовать, и жизни моей бывшей владелице оставалось всего на несколько шагов.
Сережа открыл дверь.
- Яна! Где ты была? Почему мобильный не отвечает? - сердито начал он, но она, лишь перешагнув порог, повалилась ему на руки. - Яна! Яночка! Да что ж такое?! Надежда Викторовна!
На крик прибежала мама, ахнула, побледнела.
- Вызывайте "скорую", быстрее! - скомандовал Сережа, а сам пронес тело жены в зал, уложил на диван, принялся растирать холодные пальцы. - Яночка, милая, открой глаза!
Тело Яны сотрясла конвульсия, губы посинели, глаза закатились. Она дернулась и перестала дышать.
- Яна! - закричал Сережа, затряс ее, затормошил,- Дыши, милая, прошу тебя! Держись, пожалуйста!
Мама прибежала, кинулась к ней:
- Дочка! Девочка моя!
- Ну где же "скорая"?! - простонал Сергей, прижимая к себе жену.
Поздно - ее глаза уже остекленели, и я-то знала, что она не очнется.
Все было кончено, минуты утекали, а Сергей и мама все пытались растормошить ее, отказываясь верить в случившееся.
В прихожей раздались шаги - приехали врачи. В комнату вошла та же женщина, что была ночью, Татьяна.
- Что у вас произошло? - деловито поинтересовалась она, на ходу доставая стетоскоп.
- Она не дышит! - Сергей посторонился, встал в стороне.
Татьяна нахмурилась, приложила стетоскоп к груди Яны. Затем скомандовала:
- Помогите мне! Нужно положить ее на пол! Адреналин!
Пока медбрат набирал в шприц лекарство, она принялась за массаж сердца.
- Дыши, ну же! Сколько времени прошло?
- Да вот, только что, минут пять- десять,- растерялся Сергей.
Игла пробила грудную клетку. После укола Татьяна снова принялась ритмично давить на грудь Яне, приговаривая в отчаянии:
- Ну что ж вы, обморок, обморок! Тут реанимацию надо, у меня нет оборудования! Ну же, давай, девочка! - она приложилась к губам Яны, выдохнула. Затем снова послушала сердце.
- Поздно...
Мама забилась в истерике, Сергей сполз по стене, закрыл лицо руками.
- Как же так..,- устало прошептала Таня,- я же ночью ее смотрела, никаких отклонений... А она ведь говорила! Твою мать!
Она села прямо на пол рядом с трупом, опустила голову.
- Ты не виновата,- подумала я.
- Виновата,- тихо ответила она и по ее щекам потекли слезы.
Меня оглушило открытие: она слышит! Слышит мои мысли!
Татьяна встала, прошла в подъезд, достала сигарету дрожащими руками, прикурила. Ее лицо побледнело и осунулось. Набрав на мобильнике номер, поднесла его к уху:
- Диспетчер? У меня труп, вышлите перевозку. Нет, диагноз неясен. Не успела. Криминал? Вряд ли. Хотя... Там разберутся.
- Не криминал,- мысленно сказала я. - Но меня убили.
Таня вздрогнула, закашлялась.
- Тише, тише,- я постаралась ее успокоить. - Не бойся, прошу! Ты мне очень нужна! Скажи, ты слышишь меня?
- Что это?! - Она оглянулась, побледнела и затряслась еще больше.
- Таня, я - Яна, не пугайся, пожалуйста!
- Господи..,- выдохнула она и кинулась в квартиру. Там наскоро написала что-то на листке, скомандовала медбрату: "Уходим!", и уже у двери обратилась к Сергею:
- Скоро подъедет машина, тело нужно доставить в морг на экспертизу. Там вам все скажут. Соболезную.
И поспешила выйти. Я рванулась за ней, но меня отдернуло назад, к телу.
6
Мама рыдала, держа холодеющую руку Яны, Сергей сидел у стены, качаясь, обхватив голову обеими руками.
- Бедный мой, бедный,- с тоской подумала я,- погладить бы тебя сейчас по щеке, утешить.
В его глазах застыла такая скорбь, что даже мне стало холодно. Как сказать ему, что я жива, я здесь, рядом и люблю его по-прежнему? Он тяжело поднялся, подошел к дивану, опустился на колени рядом с телом жены. Смотрел на нее, нахмурясь, будто силился что-то вспомнить, и я знала, о чем он думает.
- Куда она ходила? - спросил бесцветным голосом.
- В больницу,- всхлипнула мама.
- В какую? Что они там с ней сделали? - он стал злиться. Я не осуждала его, понимала - для него это сейчас единственно верное, чтобы выдержать этот удар. - Почему она мне не сказала? Почему?! Еще вчера все было хорошо!
- Я не знаю, не знаю! - замотала головой мама. - Сережа, прошу, не надо, я не выдержу.
Он рывком поднялся, прошел к окну, отвернулся к темному стеклу, скрестив руки на груди. Смотрел в ночь, прерывисто дыша, и все-таки не сдержался - закрыл лицо руками, из-под пальцев потекли струи слез.
- Яна, Яна...- повторял, как заведенный. - Ну как же так? Как ты могла?
А я рвалась на части от боли, от бессилия что-то изменить, от понимания: впереди разлука, первая и последняя. Эх, отмотать бы время назад! Хоть на один день! Какой же дурой я была! Прости меня, любимый, прости...
