KnigaRead.com/

Эйв Дэвидсон - Феникс и зеркало

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Эйв Дэвидсон, "Феникс и зеркало" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Рука Вергилия медленно указала влево. Там, куда теперь показывал его палец, стояла довольно высокая колонна, украшенная фигурками, каждая их которых олицетворяла собой определенный час суток. Сверху виднелась маска Борея, а ниже — смотрящая вверх — Зефира. Они пристально вглядывались друг в друга, и тут из губ Зефира вырвалась струйка пара, выбросившего в воздух пену и металлический шарик, который влетел в рот верхней маске, издавшей при этом легкий мелодичный звук. И еще раз, и еще.

— К чему все это представление? — осведомился Клеменс, пристально уставившись на происходящее. — Либо отстает паровой хронометр, либо спешит клепсидра[5]. Проще всего дождаться полдня, когда солнце в зените, и определить, какие часы точнее. А к чему все эти жесты?

Вергилий, по-прежнему с серьезным лицом, снова новел своей вытянутой рукой, и та замерла, указывая на Клеменса. Алхимик принялся ерзать и кряхтеть в кресле, пытаясь увидеть то, на что указывает за его спиной Вергилий, — с помощью своего внутреннего глаза, того, что за пупком, но, похоже, безрезультатно. Наконец он крякнул, конвульсивно приподнялся и обернулся.

Там не было ничего.

Вергилий от души расхохотался, но резко оборвал смех. Алхимик обернулся еще раз и расхохотался тоже, но смех его прозвучал уже в тишине.

— Ну да ладно, — сказал маг губами, искаженными болезненной улыбкой. Ты, я и еще, быть может, один человек — вот и все, что осталось от мудрости в грубом и непристойном веке, где упадок и варварство достигли своих пределов, соревнуясь между собой лишь за лавровые венки, жезлы, ликторские значки, короны и престолы…

— Еще один. — Клеменс задумался. — Ну да, может быть… Аполлоний Тианский разве что? Да, пожалуй. Но…

— Но прости мне эту невинную шутку. Когда бы я весь день напролет был серьезным, то давно бы сошел с ума или… или согласился сделать Корнелии зерцало.

Клеменс тяжело разминал ноги.

— И что она сказала, когда ты ей отказал?

— А я не отказал, — ответил Вергилий.

— Слитки… Не говоря уже о самом изготовлении зеркала, о работе, которая лишь немногим легче, чем сооружение акведука, возникает проблема материалов… Что ж, для начала — слитки олова. Для начала нашего разговора, конечно. Изготовить зеркало с помощью слитков невозможно.

Книга за книгой ложились открытыми на поверхность длинного библиотечного стола, за которым они сидели — каждый со своей стороны. Клеменс держал свой палец на странице из «Руководства» Марии Египетской, в котором женщина — самый выдающийся алхимик своего века — излагала собственные мысли, посвященные не только теоретическим вопросам, но и изысканиям практического рода. Там же приводились и комментарии ее учеников. Вергилий же изучал свиток, содержащий в себе пятую книгу ученого сирийца Теопомпуса Бен-Хаддада «О Подобиях и Общности», посвященную философии психики души и ее многочисленных составляющих. Голову он положил на руку, так что указательный палец упирался в нижнюю губу.

Нет, конечно, слитки использовать нельзя. Суть всего труда состоит в том, чтобы создать девственную вещь; обычное, простое зеркало — это всего лишь предмет из бронзы с отполированной поверхностью и крышкой, поворачивающейся на петлях, — вроде увеличенного медальона. Да, ходили слухи и бытовали легенды о том, будто где-то существовали зеркала, изготовленные из стекла, но способ их изготовления был неизвестен. Ни в одном из трудов никто даже не сообщал о том, что видел подобное зеркало, не говоря уже о советах, как его изготовить.

А указания, как изготовить предмет, о котором они говорили сегодня, были. И если не слишком многочисленные, то, во всяком случае, точные. Мария оставила записи о том, как изготовила подобное зерцало для Имперского Прокурора Александрии, а некий анонимный гений, известный как Мастер Кос, рассказал о том, что в своей жизни сделал не менее трех зеркал, два из которых оказались удачными. Кое-какие сведения на сей счет приводились и в «Халцеотионе» Теодоруса, и в «Справочнике» Руфо.

— Можно провести некоторое теоретическое обоснование. — Вергилий прервал тишину, обозначив свое возвращение из облаков мысли громким мычащим звуком. — Нельзя полагать, будто атомы, составляющие поверхность зеркала, пассивны и только отражают свет, не передавая никакого возбуждения вовнутрь. Иначе нам пришлось бы предположить, что взгляд совершенно неосязаем, а это, очевидно, не так, поскольку всякому многократно доводилось видеть, как человек оборачивается, едва чувствует неизвестным образом, — что ему смотрят в спину.

— Принимается, — резюмировал судейским тоном Клеменс.

— Но любая поверхность, воспринимающая осязаемые ощущения, — продолжал формулировать мысли вслух Вергилий тем скучным академическим тоном, который притуплял эмоции и оставлял часть мозга свободной для работы, должна передать некий отпечаток этих ощущений дальше. В любом случае сохранить его на себе. Откуда следует, что бывшее в употреблении зеркало кратко говоря — словно бы покрыто туманом, хотя и почти незаметным, возникшим в результате аккумулирования впечатлений. Поэтому для нашей работы весьма существенно, чтобы большая часть атомов металла, используемого в изделии, не имела никакой прежней истории. Ремесленной истории, я имею в виду. Обыкновенный мастеровой станет работать и со старой бронзой. Не то мастер — он возьмет лишь ту бронзу, которой ранее в природе не существовало. Но бронза не является самородным металлом. Это сплав меди и олова. Обыкновенный кузнец, чтобы сделать бронзу, использует слитки олова и меди. Иной раз, впрочем, медь доступна в форме окислов. Понятно, что он не способен изготовить девственную бронзу, поскольку имеет дело не с девственными оловом и медью. Лишь чистые вещества, еще никогда не попадавшие в работу, только они могут быть использованы при изготовлении магического зеркала. То есть…

— Ты обижаешь меня, излагая детали, известные любому новичку, не говоря уже об адептах, — раздраженно перебил его Клеменс. — Где-то на твоих полках лежат ноты музыки Верхнего Востока, сочиненной теми, кто исполнял ее при дворах царей Чандрагупты и Ашоки, — ты знаешь, как пылко я ее люблю. И что же, всякий раз, когда я прихожу к тебе, чтобы… когда сам не занят собственной работой, ты вечно говоришь со мной о вещах, которые мне совершенно не по вкусу. Драгоценное время проходит в пустых разговорах и потом оказывается, что уже слишком поздно, позднее, чем думал…

И он поднялся, чтобы уйти.

— Погоди минуту, — задержал его Вергилий движением руки.

Клеменс остановился и, морщась, принялся что-то бормотать себе под нос. Вергилий ненадолго замолчал. Наконец он улыбнулся — обычной сегодня улыбкой, болезненной и слабой.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*