Виталий Дубовский - Воины Нави
Веселые наряженные сваты переступили порог избы. Ароматные запахи еды вмиг защекотали им носы. Мать с тетками встречали их хлебом-солью, как и положено по обычаю.
— Ну что, нашли вы свою куницу, охотники?
— Нет, не видать пока.
Добромир улыбнулся.
— Может, дочка моя видела ее? Чернава, доченька, выйди к гостям нежданным.
Раздвинув занавеску, из горницы вышла Чернава. Она была красавицей от рождения. Ей не требовалось ни румян, ни сажи на брови. Черная коса лежала на расшитой сорочке. Красная в синюю клетку понева облегала тонкую талию, спускаясь до пола.
Не поднимая глаз, девушка подошла к гостям. При каждом шаге на боку распадался разрез, показывая расписные узоры исподней сорочки.
— Здравы будьте, гости дорогие. Что привело вас в наш дом? Али потеряли чего?
От волнения ее руки не находили места, и она принялась перебирать конец косы.
Дружка Ярослав вышел вперед, озорно озираясь вокруг, завел:
Мы охотили куницу,
Да кажись, нашли девицу,
У нас молодец-удалец,
Не женатый, без колец.
Заприметил он красу,
Толсту черную косу.
Брови тонки, алы губы,
В дар тебе привез он шубу.
Ярослав достал из мешка черную соболиную шубу. Мех был великолепным, каждая ворсинка играла на свету. Чернава набросила шубу на плечи, давая понять, что дар принят.
— Проходите, что ль, к столу, гости дорогие.
Все правила были соблюдены. Гости сели за стол, приготовившись к торгам. Добромир подал голос.
— Чернавушка, доченька-красавица, налей гостям первую чарку медовухи.
Чернава пошла вокруг стола, обслуживая гостей. Жадные глаза Малюты не отрывались от ее тонкого стана. Вот она, вожделенная мечта, в двух шагах от него. Малюта поднял чарку, не отводя от Чернавы глаз.
— Дядька Добромир, я хочу выпить за ваш род Лисицы, в котором родилась такая красивая чернобурка.
Девушка потупила взор и залилась румянцем. Все дружно выпили и приступили к еде. Утолив первый голод, чарку поднял Белослав.
— Добромир, наш род давно соседствует с родом Лисицы. Когда мы с тобой основали эти деревни, нам было столько же лет, сколько нашим детям сегодня. Я так мыслю: пришло время объединить наши усилия против общих врагов. Сын мой старший уж давно стал мужчиной. Нет в округе более удачливого охотника и сильного воина. У тебя дочь-ягода, созрела-поспела. Пришел я просить ее в жены для моего Малюты.
Чернава, затаив дыхание, наблюдала за старейшинами. Сколько раз в мечтах она видела этот день. Как ее сватают, как отец, поглаживая бороду, кивает, соглашаясь. Как влюбленные голубые глаза жениха поглядывают на нее, словно спрашивая «Ты согласна?» Сегодня она видела глаза Малюты. Они не спрашивали. Они торжествовали победу. Это были глаза охотника, вернувшегося домой с завидной дичью. Это был взгляд победителя, а не влюбленного.
— И слова мои, Добромир, не пусты, словно прохудившийся невод. Вено за дочь дам тебе немалое.
Белослав снял с пояса увесистый кошель, развязал его, и на стол посыпались золотые монеты. Глаза Добромира не отрывались от рассыпанных золотых. Все гости за столом затихли в ожидании ответа.
— Справедливы твои слова, Белослав. И выкуп твой хорош. Только вот дочь моя краше сияния монет, даже шуба на ней меркнет.
Белослав улыбнулся, придвигая деньги к Добромиру.
— Коня на дворе видел? Лучшего жеребца тебе дарю. Не жадничай, Добромир, наш род в долгу никогда не будет. Коли беда заглянет к тебе, лишь весточку пришли, всегда помогу.
Добромир кивнул, соглашаясь.
— Конь справный, только надобно дочь спросить. Ну что, Чернавушка, люб ли тебе Малюта? Пойдешь за него?
Сердце от волнения выскакивало из груди. Язык словно онемел, не смея произнести ни слова. Отец нахмурился, предчувствуя недоброе.
— Чернава, я тебя спрашиваю? — Взглянул на Белослава: — Совсем девка от волнения растерялась.
Наконец, словно во сне, улыбаясь гостям, Чернава выпалила:
— Отчего ж не пойти? Только сначала хочу на том жеребце по деревне проскакать. Пусть люди видят, что жених ко мне щедрый пожаловал.
Добромир вздохнул с облегчением:
— Ну что, Малюта, пусть девка в обновке прокатится?
Малюта поднялся из-за стола, надевая тулуп.
— Пойду, помогу на коня сесть. Как бы не лягнул, больно буйный он сегодня.
Чернава шла, словно по тонкому льду. Вот он, черный жеребец, стоит в стойле, с ноги на ногу перешагивает. Что ж теперь будет-то? Она подошла и нежно погладила коня по гриве. Тот всхрапнул, кося на нее иссиня-черным глазом. Малюта, с улыбкой, по-хозяйски похлопал жеребца по боку.
— Хорош? Хорош! Лучший жеребец, сам объезжал. Теперь твоя очередь.
Малюта придвинулся ближе, пытаясь ее обнять. Тяжелое дыхание медовухи ударило девушке в нос, когда его жадные губы стали искать поцелуя. Чернава, ловко, по-девичьи, вывернулась.
— Пришел на коня сажать, так сажай. Нечего до свадьбы лапы распускать, медведь.
Малюта, усмехнувшись, поднял ее за талию, словно пушинку, усаживая на коня. Выведя жеребца из стойла, перебросил повод ей в руки.
— Гляди не зашибись, конь резвый.
— Сама знаю, — крикнула Чернава, давая жеребцу пяток. — Но, родимый, неси во всю прыть!
Жеребец дернулся, получив в бока, и резво с места пошел, оставляя далеко позади улыбающегося Малюту.
Конь летел словно ветер, едва прикасаясь к снегу. Могучая спина бугрилась мышцами, грива весело развевалась. Так легко Чернава еще никогда себя не чувствовала. Словно вырвавшаяся из клетки птица, она радостно отдалась полету. Из соседских домов повыскакивали любопытные девицы, завистливо глядя ей вслед. Детишки, выглядывая из-за плетней, бросали вслед снежками, весело смеясь. Чернава оглянулась на них мутным взглядом, прощаясь с каждым домом, с каждым двором родной деревни. Слезы ручейками потекли по ее щекам. Вот и закончилась деревня, жеребец свернул в лес, будто на знакомую тропу.
— Эй, красавица-невеста, — заговорил конь мужским голосом, — голову-то пригни, чтоб веткой не сшибло.
И тут, удивленная Чернава расхохоталась, расхохоталась облегченно и заливисто, узнав голос Стояна. Вот это да! Силен ведьмак в колдовстве, никогда бы от настоящего жеребца не отличила.
Заехав поглубже в лес, конь перешел на шаг, а затем и вовсе остановился.
— И нечего тут смеяться, девица. Совсем меня замотала. Ты бы еще сильней пяточками давала, так я бы еще во дворе заголосил. Все, приехали, слазь.
Чернава спрыгнула наземь, продолжая заливаться нервным смехом. Конь трижды перепрыгнул через пень, ударился оземь, и морок рассеялся. Ведьмак стоял, тяжело дыша, но довольно улыбаясь. Сама того не ожидая, Чернава обняла его, прижавшись к груди.
