Сара Бреннан - Невысказанное
Дверь их дома, как правило, была закрыта на защелку, но та поднималась легко, дверь бесшумно распахнулась, и ночной воздух, повеявший прохладой, погладил ее по волосам.
«Джаред, — сказала Кэми, потянувшись к нему. — Хочешь отправиться на поиски приключений?»
«Ты еще спрашиваешь?!»
Кэми чрезвычайно обрадовалась тому, что он все еще был с ней. Она сделала шаг и вышла на садовую дорожку, осторожно закрывая за собой дверь. Там где кончался сад, начинался лес. Почти наступила осень, а на деревьях еще было полно листвы. Но деревья, казались более смиренными и закрытыми, будто они хранили некие тайны. В темноте Кэми не могла разглядеть лес за деревьями. Она включила свой фонарик и кружок света, наконец-то, отыскал тропинку в лес.
Кэми отправилась в путь. Здесь ночь ощущалась по-другому, словно деревья, изгибающиеся у нее над головой, утяжеляли воздух своим присутствием. Крик становился все тише. Этот звук раздавался откуда-то издалека, но теперь, когда Кэми прислушивалась, ей казалось, что она слышит еще и плач. Она не знала, как могла спутать этот звук с детскими голосами.
Кэми спешила, ее ноги летели над корнями деревьев, ветками и листьями, едва луч фонарика успевал их обнаружить.
«Потому что, Боже упаси, если мы опять пропустим крик», — сказал Джаред, становясь более настороженным, по мере их приближения. И у Кэми возникло такое чувство, будто он, защищая ее, вытянул перед ней руку.
Звук был ужасным, и он раздавался рядом.
«Я не хочу упустить этот крик, — сказала ему Кэми. На бегу, она сунула руку в карман своего пальто и обнаружила свой телефон и ключи. — Я хочу застать их на месте преступления».
Кэми пригнулась и чуть было не ударилась головой о низко висящие ветки, практически выронив свой фонарик. Луч света стал шире.
Крик резко оборвался.
Желтый кружок света уткнулся в стену.
Стена представляла собой грубую древесину, которая осела и немного деформировалась. Но это была стена. Когда Кэми подобралась поближе, то разглядела очертания чего-то похожего на покосившуюся хижину или сарай, чего-то такого, что было когда-то построено.
Ей в голову закралась мысль, спокойная и лукавая, как сквозняк из-под двери. Что, если это место было выстроено только для этого?
«Кэми, беги», — приказал Джаред.
Кэми хотелось убежать, но она не могла, пока не узнает правды. Она поползла вперед.
«Кэми, отломай что ли, хотя бы ветку от дерева, так ты сможешь в случае чего драться!»
«Я могу драться и голыми руками, если придется», — сказала Кэми. Она положила руку на мягкую, почерневшую от времени деревянную дверь хижины.
Та от ее прикосновения отворилась.
Везде были свечи, некоторые горели, другие были затушены, их воск все еще стекал, он был жидким и горячим. В хижине стоял стол, покрытый белым сукном, на котором лежала лиса. Она была мертва. Вся ткань была залита кровью. Кэми знала, что если она дотронется до крови, то та окажется все еще теплой, только что пролитой, как свечной воск.
Ее резанул острый, как лезвие, страх Джареда. И это больше, чем что-либо, почти заставило Кэми запаниковать.
«Кэми, беги!»
Но она пока не могла убежать. Одной рукой она держала фонарик, а другой доставала сотовый. Она старалась, чтобы ее руки не дрожали, пока она делала им снимки, фото за фото.
А потом она убежала, пробежав расстояние от этого сарая до дома быстрее, чем она шла до него. Оказавшись дома, в безопасности, она вызвала полицию.
Глава 4
КРОВЬ И СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ
Когда сержант Кенн брал показания у Кэми, он был очень любезен, сказав, что она выполнила свой гражданский долг, и даже позволил ей процитировать его в газете.
Кэми закончила свою статью об убийстве животного в лесах Долины словами: «Полицейское расследование продолжается. Как и мое собственное, смею заверить вас, мои читатели». Второй выпуск «Пронырливого Паркера» (Кэми решила ковать железо, пока горячо, и выдать сразу два выпуска за первую учебную неделю) стал даже более популярным, чем первый.
— Ученики взяли домой копии для родителей, — объявила Кэми и победно протанцевала в их штабе в гордом одиночестве. — Ксерокс перегрелся и вышел из строя. Думаю, что до сих пор слышу звуки его рыданий и желания поговорить о детстве.
Эш прислонился к дверному проему, отводя взгляд от танцующей Кэми. Танец включал в себя кручения, размахивания вазой с цветами и, что самое важное, победный танец шимми, так что она, по правде говоря, не могла его винить.
— Проводить тебя в класс? — спросил он.
— Ага, — сказала Кэми. — конечно.
Эш оттолкнулся от дверного косяка и прошел в помещение, навстречу ей.
— Ты проделала необычайную работу в лесах, — сказал он. — И со статьей.
Кэми просияла:
— Спасибо.
— Но считаю, что вы с Анджелой должны с этого момента оставить это дело полиции.
— Какая интересная мысль, — сказала Кэми. — Спасибо, что поделился ею. Позволь и мне поделиться с тобой: вообще-то, я и сама в состоянии дойти до класса. А также могу позаботиться о себе, так что я буду делать то, что захочу, — она повесила сумку на плечо и прошла мимо него к выходу.
— Кэми, подожди, — крикнул Эш.
Она остановилась на вершине лестницы и оглянулась. «Штаб газеты выглядит замечательно», — гордо думала она. Коробки исчезли, а орехово-коричневые столы блестели. Кэми позаимствовала из дома несколько разноцветных ламп и планировала расставить их в кабинете. Офис выглядел отлично, а Эш отлично вписывался в него: руки, сложенные на груди, голубые глаза, потемневшие от беспокойства, вперившийся в нее взгляд.
— Кто бы это ни делал… — начал он, но затем направил мысли в другую сторону. — Что, если тебя ранят?
— Понимаешь, какое дело, — сказала Кэми. — Холли пришла ко мне с этой историей, потому что больше никто бы ее не послушал. И никто не послушал бы меня, если бы я позвонила в полицию и сказала: «Ох, в лесу дети слишком сильно шумят». Сейчас они меня слушают, потому что я вышла туда и кое-что обнаружила. Я кое-что обнаружила. Это было ужасно, а единственный известный мне способ разобраться с чем-то ужасным — сделать с этим что-нибудь. Это моя история и я не собираюсь ее бросать. Я собираюсь увидеть, чем она закончится. У тебя нет права голоса.
— У меня создалось такое же впечатление, — заметил Эш. Он распрямил руки и подошел к тому месту, где стояла Кэми, при этом все еще выглядя нерешительно. — Я просто беспокоюсь о тебе.
Кэми улыбнулась, просто не смогла сдержаться. Она не привыкла, что парни смотрят на нее с заботой или болтаются рядом — все такие красивые и дружелюбные. За исключением, конечно же, брата Анджелы, но Ржавый едва ли считался.
