Ирина Астахова - Бабочки в жерновах
Старомодная церемонная учтивость – самое то, чтобы очаровывать барышень и сбивать с толку настороженных авантюристов. Не то, чтобы Берт слыл знатоком хороших манер, однако в пику общественному мнению и новой моде на вульгарность – почему бы и нет? Тем паче, остановка располагала.
- Господин Лэйгин, я полагаю?
- Он самый, - кивнул Ланс и предъявил заветное письмо.
- Тогда к делу, - оживился контрабандист и даже ладони потер в предвкушении. Этот знаменитый гробокопатель так и напрашивался на какую-нибудь восхитительную каверзу. - Вы искали человека, готового доставить вас на остров Эспит, минуя все эти утомительные кордоны, - Берт ухмыльнулся и дернул подбородком аристократично, что твой баронет, дескать, искали и нашли, вот он я, единственный и неповторимый. - Знаете, границу закрыли не просто так. На острове эпидемия. Ящур, да-да. Уверены, что хотите рисковать?
Ящур кладоискателя не пугал ничуть. Не проказа же! Подумаешь – ящур.
- Да хоть черная оспа, - решительно заявил он. - Я готов рискнуть.
- Прекрасно, - островитянин широко улыбнулся, а потом посерьезнел, нахмурился: - Но сразу предупреждаю: такое путешествие обойдется недешево. И я не готов поручиться, что оно будет комфортным и безопасным. Знаете, не на прогулку идем, а республиканская береговая охрана в последние месяцы как с цепи сорвалась. Казалось бы, после той войны, что мы едва пережили, пора бы начать учиться доверию, а поди ж ты… Кроме того, на самом острове... А впрочем, это вы увидите сами. Нынче с утренним отливом мы отправляемся, так что лучше вам последовать за мной прямо сейчас. Один вы, пожалуй, и не найдете нужное место. Мне не с руки швартоваться у главного причала, знаете ли. У вас еще остались дела в городе?
Колебался Ланс, наверное, с полминуты, не больше. Уж очень ему хотелось поскорее попасть на остров.
- Есть небольшое дело... Кстати, а "недешево" - это сколько?
Вопрос, к слову, вовсе непраздный.
- А, так вы не в курсе расценок... – понимающе протянул контрабандист и прищурился, навскидку определяя состоятельность клиента. - Что ж, с вас я возьму тысячу бон вперед и столько же по прибытие на место. Увы, все дорожает!
Однако! Лэйгин сдержался, чтобы не присвистнуть. Все-таки он не в кабаке, а в библиотеке. Но, проклятье, примерно во столько же ему обошлось бы кругосветное путешествие. А добавить еще столько же, и вышел бы собственный коттедж в пригороде. Ну и расценки у эспитских контрабандистов!
- Х-хорошо, - выдавил из себя Ланс. - Утром, перед отплытием я отдам вам деньги.
- Сегодня, друг мой, - отрезал Берт. - У вас есть, - отвернув манжет, он глянул на часы и кивнул сам себе, - три с половиной часа, чтобы уладить ваши дела и вернуться. Вы найдете меня здесь же, - и нежно погладил обложку "Метафизики". - Я вас более не задерживаю, господин Лэйгин.
Здравый смысл настойчиво нашептывал Лансу, что самое время раскланяться с господином Бертом прямо сейчас и, сохраняя достоинство, удалиться в любом удобном направлении, не оборачиваясь. Ибо это единственный способ сберечь недешевую собственность и свою репутацию неглупого человека. Но разве доводы разума в указ одержимому?
- Договорились, - отчеканил Ланс, одним махом отрезая себе путь к отступлению.
- Всего доброго, - кивнул контрабандист и вернулся к чтению.
«Еще не поздно сбежать!» - отчаянно пискнул мышью здравый смысл. Но был безжалостно прихлопнут тяжелым башмаком врожденного упрямства. Эспит был рядом, до него рукой подать, и никакой жадный мужик не встанет у Лэйгина на пути.
Библиотекарша вместо того, чтобы охнуть и отшатнуться, встретившись взглядом с кипящим от злости Лансом, неожиданно разулыбалась. Метафизика какая-то!
Но он ошибся, настоящая метафизика вышла со скоропостижной продажей «айр эмэри». Во-первых, покупатель, стоило ему увидеть автомобиль, согласился расстаться с тремя тысячами бон почти без торга, а во-вторых, Ланс вдруг с легкостью поступился своим главным принципом – «Роскошь стоит больших денег, редкостная роскошь - еще дороже!». Нажми он еще чуть-чуть - и получил бы за авто, принадлежавшее самому Симсу Хоганну, все четыре тысячи. Но не додавил уступчивого покупателя, не настоял на своем. Отчего? Метафизика, да и только!
На что он рассчитывал? Ведь Берту ничего не помешало бы столкнуть состоятельного пассажира за борт, предварительно отобрав все деньги. Три тысячи бон – приятная сумма, но, как показывала практика, контрабанда все-таки приносит больше, и руки в крови марать не нужно. А Берт не был похож на закоренелого душегуба. Называйте это чувство интуицией или простым жизненным опытом, но оно еще ни разу не подводило Ланса. Никому не ведомо, что задумал этот любитель зубодробительной философии, но он точно не собирался никого убивать. По крайней мере, пока.
Глава 2
Юго-западный ветер, нечастый теплый гость с материка, прокрался между скал Эспита тайком, как лукавый воришка – в соседский сад за яблоками. И, как положено юному оболтусу, бед натворил немало: приправил напоенный морской солью воздух острова тонкой струйкой корицы, поиграл со старым скрипучим флюгером на крыше, разворошил бумаги на столе, распугал чаек и сорвал с головы Лив потертую мужскую шляпу.
Балансируя на шаткой стремянке, женщина одной рукой откинула упавшие на глаза пряди, покачнулась, выронила молоток и задела локтем жестянку с гвоздями. Сердитым возгласом проводив весело загремевшие вниз инструменты, Лив зашипела на проказника, но тот лишь по-мальчишески свистнул и удрал, на прощанье взметнув юбку женщины выше колен. Вот же!..
Конечно, разве найдется на всем Эспите зрелище забавней, чем Скайра Лив дама Тенар, взявшаяся чинить крышу? Стоило лететь через пролив, чтоб вдоволь посмеяться, верно? Пестрая несушка, вдруг взгромоздившаяся на забор и отчаянно машущая крыльями в тщетной надежде уподобиться парящему в небесах ястребу – и то не так комична. Но старую псицу не научишь новым трюкам. Несмотря на то, что новая предосудительная мода на дамские брючные костюмы успела докатиться даже до такой глухомани, как остров Эспит, Лив даже наедине с морем, солнцем и ветром не могла заставить себя облачиться так бесстыдно. Не в ее годы менять привычки и не с ее формами. Вот и пришлось трепать подол обо все старые гвозди и щепки на этой проклятой стремянке. А все потому, что башня Тенар торчит над морем уже без малого шесть столетий, как последний почерневший зуб в челюсти старухи, и крыша над единственной пригодной для жилья пристройкой успела не только протечь, но и провалиться.
