Любовь Малафеева - Удары судьбы
— Так что твои преподаватели на тебя нарадоваться не могут, утверждая, что ты чуть ли не их осуществившаяся мечта. — Гэлир Дорей хмыкнул, отложив мое дело и пристальнее приглядываясь ко мне. — Вот поэтому я весьма удивлен твоим появлением. Особенно если учесть что все время твоего обучения ты старательно меня избегала.
Я смущенно потупилась, но моему второму «Я» приспичило именно сейчас показать свой характер и оказать мне моральную поддержку, шепнув: «Не бойся. Ему можно верить…продолжай…» и замерла где-то на грани сознания, придавая уверенности.
— Если вы считаете, что я вас оскорбила или обидела своим поведением, то я могу попросить прощения. Но у меня были объективные причины так себя вести. — Тихо, но твердо произнесла я, стараясь не смотреть в сторону собеседника.
— Любопытно услышать какие именно. — Протянул ректор, сощурившись и вновь откинувшись на спинку кресла.
Я смело подняла на него свой взгляд.
— Меня беспокоит ваша заинтересованность мной.
— Почему вы так думаете?
Я пожала плечами.
— Наверное, потому что вы едва ли не наизусть знаете доклад деканов о моих успехах. Сомневаюсь, что вы можете похвастаться такой же осведомленностью о состоянии дел других студентов.
Ректор довольно улыбнулся.
— Ты права. С самого твоего поступления мне интересно узнать тебя поближе. Но в этом есть и твоя вина — не стоило тебе в тот раз так вызывающе одеваться.
Я с сомнением усмехнулась, склонив голову на бок.
— Вы так уверены, что если бы я оделась в серое мешковатое платье и, измазавшись в пыли, пришла на вступительные испытания вы бы не обратили на меня внимание? Не стоит валить проблемы с больной головы на здоровую, гэлир ректор.
Улыбка Аламира стала еще шире, посрамив даже Чеширского кота.
— Ладно. Можешь считать, что этот раунд ты выиграла, но может, скажешь, почему ты так упорно скрываешь свое прошлое? — это уже было произнесено вполне серьезно.
Мои пальцы непроизвольно сжались в кулаки, но я заставила себя успокоиться, и ответить как можно искренне.
— Просто мне кажется, что я еще не уверена. В себе.
Внимательный взгляд серых глаз пронзил меня не хуже стальных клинков, и, поняв, что я не отговариваюсь, а говорю правду, вновь спрятался за успокаивающей улыбкой.
— Хорошо. Это только твое решение. Я как бы ты не думала, уважаю чужое мнение и умею держать свои желания в узде. Так что вернемся к твоей проблеме. Что конкретно случилось, что ты решила привлечь тяжелое вооружение в моем лице? — и ехидная ухмылка.
Я кивнула, приняв во внимание его ответ, и старательно подбирая слова, заговорила.
— Понимаете, гэлир ректор, это вопрос, можно сказать, личного характера.
— ?? — и удивленно вскинутые брови.
— У меня, помимо коня, есть домашнее животное. — Пустилась в объяснения я. — Но оно не совсем обычное и я посчитала, что ему не место на территории УВМА и поэтому он все это время жил за пределами города. А сейчас я поняла, что очень по нему скучаю, да и зима приближается. В общем, мне не хочется, чтобы с ним что-то случилось. И я подумала, что если мой одногруппник, Этьен Ролдит, получил разрешение держать в общежитии своего питомца, то и я могу рассчитывать на подобное.
— Вопрос понятен. Какого вида или рода твой домашний любимец? — спросил ректор, выдвигая один из ящиков стола и доставая оттуда простую, без изысков, деревянную шкатулку и ставя ее на стол.
— Его зовут Шерхан, или просто Хан и он снежный тьегр.
Ректор поднял на меня донельзя удивленный, и даже скорее ошеломленный взгляд.
— Что?!
Я, растерявшись, повторила:
— Ну да, Хан снежный тьегр. А что это может быть проблемой? — тут же забеспокоилась я.
Мужчина мотнул головой.
— Да нет, с моего разрешения ты можешь протащить на территорию хоть дракона. Просто это очень необычно. — И странно усмехнувшись, словно что-то вспомнив, он добавил. — И ты возможно в чем-то права — кое-какие проблемы возникнуть могут.
— Какого рода проблемы? — постаралась быть деловой я.
— Дело в том, что на территории УВМА уже живет один тьегр. — Ответил ректор, быстро заполняя какую-то бумагу. И подняв на меня свои серы глаза, он с мальчишеской улыбкой признался. — Ее зовут Алькента. И она мой снежный тьегр.
Сказать, что я была удивлена или в шоке, значит, ничего не сказать. Я была в ауте. В полном и абсолютном. «Ни фига себе, сказала я себе!».
— Вообще-то эти животные весьма мирные существа и не ведут особой борьбы за территорию, но у Алькенты тяжелый характер и я думаю, она не будет рада делить свою вот уже на протяжении десяти лет территорию с кем-то еще. У твоего как с характером?
— Тоже не сахар. — С тяжким вздохом призналась я.
Подумав пару вдохов, ректор самонадеянно махнул рукой.
— Да ладно! Пусть сами разбираются и если их «выяснение отношений» зайдет уж слишком далеко, мы всегда сможем вмешаться. Зато годика через два при удачных стечениях обстоятельств можно будет порадовать студентов видом тьегрят.
Что ответить на такое заявление я так и не нашла и просто кивнула.
— Отлично. — Поставив последнюю закорючку-руну сказал ректор. — Я закончил оформлять бумаги. Тебе нужно поставить свою роспись вот здесь и здесь. — Я покладисто чиркнула любезно протянутым мне мужчиной пером. — Вот и все. Тирах поставит печать и отправит копию в канцелярию администрации города. А вот это надо надеть на шею твоего Шерхана (какое странное имя?).
И он протянул мне массивную цепочку из блестящего серого металла с таким же кулоном, знаком УВМА, что болтался у меня на шее.
— Как ты уже догадалась, этот кулон означает, что его носитель находится под охраной УВМА. Его никто не тронет. А то могли быть трудности, ведь для некоторых зелий требуются компоненты, приготовленные из тела тьегров — клыки, когти, кровь, шкура и прочие неаппетитные подробности. А стоит все это как ты понимаешь немаленькие деньги из-за редкости этих существ, поэтому при всех достоинствах твой питомец мог и не пережить первой самостоятельной прогулки по городу.
Я протянула руку и забрала ошейник (а как еще это назвать) для Шерхана.
— Спасибо! — совершенно искренне поблагодарила я.
— Не за что. — Ответил мне с привычной полуулыбкой ректор. — Приходи если случится что-то еще. И просто приходи — поболтаем. С тобой интересно общаться.
— Спасибо… — повторила я, польщенно розовея.
— Ладно, иди. У меня еще полно работы.
Я с извиняющейся улыбкой вскочила с кресла и быстро пошла к выходу. Уже у двери меня догнало обескураживающее предложение ректора.
