Ксения Татьмянина - Связующие нити (СИ)
— Глаза испортите.
— Да ладно… — и Зарина, дотянувшись рукой до стоявшего рядом высоконогого торшера, включала нормальное освещение.
Сам Вельтон, мужчина лет сорока пяти, заседал поистине за директорским крейсером. Дубовым, массивным, выдающимся вперёд, как локомотив, столом, и на нём обычно тоже было всё аккуратно, как у Киры. Деловой Вельтон не любил ничего лишнего, был к себе строг, но с коллегами душевен и строг больше наигранно, чем всерьёз. На официальной работе занимал должность… она постоянно забывалась… завод по переработке какого‑то сырья, в каком‑то отделе по созданию чего‑то, проводящий контроль за качеством продукции… Вельтон раз упоминал об этом, но за мудрёностью не запомнилось. В агентстве он был Архивариусом, а по совместительству ещё и следил за рабочим порядком, составлял график выходных и дежурств. И очень он любил рассказывать истории, случавшиеся с ним прежде, особенно в молодые годы.
Стол Тристана был по правую руку от меня, около входа. Практичный, рабочий, с большим пространством для чертежей и папок с расчётами. Трис в фирме разрабатывал и вычерчивал конструкции для внутренних перепланировок, и случалось, приносил заказ сюда, когда не было времени. Стул у него был офисный, на колёсиках, и иногда он, отталкиваясь руками от стола, откатывался к стене и, запрокинув голову, отдыхал. Тёр глаза, потягивался, ворошил волосы и прикатывался обратно. Когда запарки с заказами не было, выключал свою лампу и подключался к тому, что делали другие. По разному.
Здесь Тристан Строитель, наше последнее звено. Вельтон каждый раз переживал, когда тому предстояло браться за свою часть работы, и каждый раз по — отечески наставлял, хотя даже не знал всей особенности его труда.
Я Реставратор. И я тоже иногда брала свою халтурку в агентство и сидела над ней до последнего, проклиная себя, что согласилась на срочность. Хороший, направленный свет, удобный стул с пружинистой спинкой, горстка отточенных карандашей и порезанных стёрок. Всё для работы, но если уж приходилось заниматься настоящим делом, то рабочее место было в каморке, как и у Пули.
— Никто никого не знает… опять заново, — это продолжался начатый разговор о кандидатуре Сыщика, — хотите сказать, дадим объявление?
— А что ты предлагаешь? Пошли напропалую знакомиться, авось, попадётся?
— Человек должен быть с нюхом, с чутьём. Видеть на расстоянии, сразу вычислить. Здесь и опыт роль играет.
— А кто был до Киры?
— М — м… — Вельтон озадачился, — не помню, не важно.
— Надо сходить в полицейское отделение под липовым предлогом, там посмотреть, вдруг, профессии схожи?
— Тебя, Зарина, с «липовым предлогом»…
— Понятно, можешь не продолжать.
— Слушайте, если каждый из нас копнет свою историю попадания сюда, то ясно, что всё дело не в случае, — вяло ввязалась Пуля, — надо искать среди своих.
— Надо… надо… Кстати, Зариночка, уже почти три, ты не забыла, что ты дежурная?
Она со вздохом встала с кресла:
— Составляйте список, голодная братия. Грэтт, записывай, что там кому.
Пока она одевалась, я ловила возгласы о булочках со сгущёнкой, горячем кофе, заварной лапше, яблоке, апельсине, соломке с маком, пакете сливок и ватрушках. Вельтон выдал деньги и снабдил пустым пакетом.
— Через двадцать мину вернусь…
— Перерыв.
Пустое слово для агентства, — все простаивали.
Глава 6.Посетитель
Мужество, которым должен был обладать человек, не поддается никакому сравнению. А всё дело в тоске.
Как она сильна, если ночью, на самой окраине, подходя к заколоченному Зданию, некто решается войти внутрь и проделать весь путь наверх до заветной двери. И всё на интуиции, не осознавая, что так влечет за путеводную ниточку. Не замечая времени, запутавшись в мыслях и одиночестве, плутает человек по улицам, поднимает глаза… Что такое «Реставрационное агентство „Сожжённый мост“? Здесь же не написано ничего больше.
— Вот, второй день без еды, — схмурив брови рассказывал наш Архивариус, — ближайшее поселение трое суток пешком топать, из запасов только соль и вода. Мы там на заброшенной мельнице засели, на мышей пытались охотиться, но те не дуры. И тут в окошко воробушек залетел…
— Вельтон, ты живодёр! — вскричала сердобольная Пуля, предчувствуя конец истории.
— Я же говорю, второй день без еды…
Скрипнула дверь, стала открываться…
— Это ты называешь двадцать минут?
Но на пороге стояла не Зарина. Молодая красивая женщина испуганно замерла в повисшей тишине, словно не ожидая войти в нормальное помещение из жуткого подъезда. Она схватилась рукой за большую пуговицу на горловине пальто и хотела что‑то сказать, но, видимо, перехватило дыхание.
— Вы потеряли человека?
В таком беззвучии тихий вопрос Тристана прозвучал очень отчетливо. Женщина перевела на него глаза, и выражение испуга сменилось поражением. Она и сама, видимо, до последнего момента не понимала причину изглодавшей её тревоги и несчастья.
— Да… Да! Откуда вы знаете?
— Вы же пришли сюда.
— Конечно…
— Проходите.
Гостья прошла внутрь, Тристан, выйдя из‑за стола, помог ей снять пальто и предложил присесть, но в каждом движении женщины чувствовалась растерянность и неловкость. Что говорить, что делать? С чего начать? До конца ли ей верилось, что это не сон, и она действительно в старом нежилом доме, в три часа ночи, пришла рассказать о связующей нити?
— Это так странно…
— Когда же она вернется, — процедил в мою сторону Трис, — запропастилась…
— Кажется, это уже она.
В незакрытой двери с полным пакетом нарисовалась и Зарина. Охнула, увидев посетителя:
— Здравствуйте, — и пролетела к вешалке.
В секунду управилась с верхней одеждой, пакет задвинула за свой стол и подошла, поправляя волосы.
— На улице совсем весна, даже ночью уже тепло, правда?
— Да.
— Я бы тоже с удовольствием погуляла, да вот ночная смена. Работа. Вы тоже с работы?
— Я? — удивилась та, — нет… я у друзей была. В смысле у подруги, мы собирались на встречу выпускников.
— Боже, это вас так поздно отпустили с вечеринки? И проводить не кому было? Хорошо, что заглянули к нам.
— Извините, сама не знаю, почему мне подумалось…
— Так расскажите, раз пришли.
Я подалась вперёд, превратившись в слух.
— Как ваше имя?
— Анна.
— Я Зарина, это Пульхерия, это Грэтт, Тристан, Вельтон. Рады знакомству… кого вы потеряли?
— Неужели можно найти?
