Игорь Чужин - Огненные дороги Геона
— Первый, ты знаешь, что это за дерево? — спросил я.
— Нет, не знаю, такого огромного дерева я раньше не видел.
— Слушай, я обошел вокруг него и нашел много следов животных, которые, видимо, кормятся плодами этого гиганта.
— Ну и что? Если эти звери едят плоды дерева, то, значит, не едят мяса и нам не опасны.
— Но сюда могут наведаться хищники, которые охотятся на этих зверей. Поэтому ночь может выдаться веселая. Ты будешь дежурить в первую смену, а я под утро.
Мы поужинали, и я завалился спать. Поспать мне не удалось, так как к дереву заявилось стадо геонского аналога кабанов. Вообще геонский животный мир представлял собой странную смесь животных разных геологических периодов, а возможно и миров. В геонских городах я встречал земных собак и кошек, мелких земных птиц. Здесь же, в лесу, Первый охотился на земных оленей. Эти животные соседствовали с доисторическими птеродактилями и совсем ни на кого не похожими зоргами. У меня появилась гипотеза, что эти животные могли быть перенесены из других миров, как и я, а потом размножились. Если на Геон попали люди с Земли, гвельфы и тарги из Срединной земли, а гоблы еще откуда-то, почему из этих миров не могло занести животных и растения. Зверье на Геоне было крупнее земных аналогов и не такое пуганое. Дарвин, открывший закон эволюции, сделал еще одно интересное открытие: в одинаковых условиях одну и ту же пищевую нишу занимают животные, схожие по внешности, хотя и относятся к разным биологическим видам. Таким примером может служить австралийский сумчатый волк, который внешне похож на волка, но биологически даже дальним родственником ему не приходится.
Я это рассказываю потому, что к нам в гости заявились зверюшки, похожие на земных кабанов с костяными панцирями на плечах и голове. У этих кабанов имелись даже пятачки и здоровенные клыки, как у бородавочника. Звери были в полтора раза крупнее кабанов и, как ни странно, хрюкали. Я перешел на внутреннее зрение и стал рассматривать ночных посетителей. Кабанье стадо состояло из двух самцов и пяти самок с десятком поросят. Кабаны оказались зверями ночными и паслись в темноте, которая им не мешала. Пока старшие кормились под деревом, поросята устроили веселую свалку, гоняясь друг за другом. Визг и топот стояли такие, что не заснешь. Поросята ничего не боялись, явно надеясь на защиту взрослых. На земле даже тигр не всегда может справиться с секачом.
На наше счастье, кабаны держались в стороне от костра и нападать на нас не собирались. Я попросил шака натянуть тетиву на лук и положил его рядом с собой. Идиллия продолжалась недолго — на арене появились новые действующие лица, ими оказались пятеро огромных волков с красными, горящими в темноте глазами.
— Блин, накаркал! — выругался я и взял лук.
Волки напали на кабанов с двух сторон, стараясь разбить стадо на части и отогнать поросят от родителей. На поляне под деревом закрутилась круговерть боя. Двое волков имитировали атаку на кабаньего вожака, а трое других старались отогнать в сторону самок и поросят. Волки ловко уворачивались от кабаньих клыков и пытались укусить главаря за живот или за задние ноги.
Волкам удалось отогнать самок с поросятами в сторону, и началась резня. Двое хищников порвали горло одной из самок, а второй перекусили заднюю ногу. Оставшиеся целыми свиньи и поросята бросились врассыпную. Пятый волк оттеснил одного из кабанов в сторону от вожака и наскакивал на него только для вида. Один из волков, занимавшийся свиньями, предоставив право добивать самок с поросятами своему собрату, пришел на помощь волку, сражавшемуся со вторым кабаном. Бой достиг своего апогея. Волки явно побеждали кабанов. Гибель стада становилась только делом времени. Такое развитие событий явно не устраивало нас с Первым. Волки, закончив со свинками, вполне могли напасть и на нас.
Я натянул лук и начал выцеливать вожака волчьей стаи. Выбрать удобный момент мне никак не удавалось, а стрел имелось всего девять, и промахиваться было нельзя. Волкам наконец удалось достать кабана. Один из волков схватил вожака за морду, а второй вцепился ему в пах. Вся эта троица на мгновение застыла в этом положении, и я выстрелил. Стрела попала вожаку волков в холку и вышла через горло. Он выпустил кабана и забился в агонии. Второй волк не ожидал такого развития событий и не успел увернуться от кабаньих клыков, распоровших ему брюхо. Кишки зверя вывалились на землю, и животное, жалобно заскулив, поползло в кусты. Кабан, оставив раненого противника, кинулся на помощь второму самцу. Волки, увидев смерть своего вожака, бросились наутек.
Мы с Первым сидели в тревожном напряжении, спрятавшись за костром, и ждали, чем все это закончится. Вожак, громко хрюкая, метался по поляне в поисках нового противника, и мы боялись, что он нападет на нас. На наше счастье, кабан нашел в кустах недобитого волка и начал рвать его на куски. Визг и грозное его хрюканье продолжались еще полчаса, пока он, пошатываясь, не вышел из кустов на поляну. Но вожак волков все-таки убил своего противника, порвав какую-то артерию в паху кабана, и могучий секач истек кровью. У него подогнулись передние ноги, и зверь, повалившись на бок, затих. Единственный оставшийся в живых кабан, обнюхав умирающего вожака, скрылся в кустах, оставив поле боя нам с шаком. Вся эта катавасия закончилась далеко за полночь, и толком поспать нам так и не удалось.
Из полудремы меня вывел луч солнца, пробившийся сквозь листву и упавший мне на лицо. Костер погас, и в очаге дымились только уголья.
«Эх, шашлычка бы сейчас с пивом», — возникло в голове странное желание.
Желание было странным потому, что за все время моих странствий по Геону я не встречал напитка, хотя бы отдаленно напоминавшего этот божественный эликсир. Да, пиво я люблю и отдаю ему предпочтение перед вином. Каждый знает поговорку: «Водка без пива — деньги на ветер». Для меня это выражение является вершиной человеческого гения, как и афоризм Черномырдина: «Хотели как лучше, а получилось как всегда». Эта фраза оставит плохонького премьера эпохи Ельцина в веках. Все забудут, кто такой Ельцин и Барак Обама, а Черномырдин останется. Мое нынешнее положение полностью соответствовало этим великим словам. Самым ярким доказательством правоты этого высказывания являлась моя покоцанная рожа и дистрофичная левая нога.
Я потянулся до треска в позвоночнике и встал на ноги. Первый потрошил свинок, доставшихся нам в качестве компенсации за ночное бдение во время звериного побоища, а я подошел к трупу вожака стаи волков. Зверюга лежала на боку, вытянувшись во всю свою трехметровую длину.
— Ничего себе собачка!
