Константин Калбанов - Рыцарь ч.3
Мастер Лукас и двое старшин артелей, которые обычно трудились с ним поднялись и поклонившись направились к выходу. Андрей взял кружку, взболтнул содержимое изучая его задумчивым взглядом и наконец залпом опрокинул в рот.
— Как успехи?
— Да ни как. Упираются.
— Может увеличить плату?
— А может им по их весу платить золотом?
— Но он прав, Кроусмарш у всех на устах, как гиблое место.
— Ерунда. Конечно, поискать придется, но я уверен, что смогу найти желающих и за двойную плату, а в сезон так и вовсе за обычную. Это сейчас они хорохорятся, а как придет время и останутся без работы, то рады будут и этой.
— Ну, это вы лиху хватили.
— Возможно. Но рабочих я в любом случае найду. Только вот хотелось бы именно мастера Лукаса заполучить. Уж он–то со своими артелями без работы не останется. Хороший мастер. И главное, хоть деревеньку ставить, хоть крепость, универсал.
— Да откуда же вы столько словечек нахватались. Вот еще это уни–ве…, язык сломаешь.
— Читал в свое время много.
— Оно и видно.
Андрей осматривая зал обратил внимание на то, что к владельцу гостиницы подошел мальчишка и опасливо косясь в сторону рыцаря и его десятника, что то ему сказал. Тот выслушал его, и утвердительно кивнув, слегка похлопал его по затылку, отправляя его работать. Сам Даниэль направился к столу, за которым сидели Андрей и Джеф.
— Прошу прощения, сэр. Вас просил позвать падре Патрик. Он в отдельном кабинете.
— А что же малец, побоялся передать мне просьбу сам? Неужели я так страшен?
— Он недавно у меня работает, подобрал на улице, не освоился, робеет перед благородными.
— Эдак не набегаешься, за слугами.
— Ничего. Освоится еще.
— Хорошо. Я поднимусь.
Андрей встал из–за стола и направился к лестнице. Гостиница Даниэля славилась среди делового круга Йорка именно благодаря этому самому кабинету. Месту, где могли без опаски обсуждать любые дела. Гарантия сохранения тайны была абсолютной и проверена годами. Андрей сомневался в этом, но пока не слышал ничего, что бы противоречило бы этому утверждению. Однако при столь сильных позициях инквизиции, которая в этом мире была сродни КГБ в СССР, в существование официального места, где можно говорить без опаски, как бы это сказать помягче, слегка не верилось. Но пока повода сомневаться в этом не было, хотя червячок сомнения не отпускал.
Просьба падре немного удивила Андрея. Он приехал с ним, чтобы встретиться со своими братьями. То что он решил воспользоваться этим кабинетом удивительным не было, как ни как бывший епископ был в опале, и навлекать неприятности на тех кто не отвернулся от падре и сегодня, было глупо. Но с другой–то стороны, падре тоже должен был предполагать то, что заведение Даниэля под колпаком. Но вот он преспокойно общается с кем–то из своих доверенных лиц. Да и Бог с ним по большому счету, но для чего понадобился ему Андрей было удивительно в двойне, уж Новак–то к делам Церкви не имел ни какого отношения.
В кабинете за накрытым скромной трапезой столом сидели двое. Падре, о чем–то крепко задумавшийся, и мужчина средних лет. Одежда обычного горожанина, в углу на лавке сброшен ни чем не примечательный полушубок и треух. Внешность так же ни чем ни примечательна, если такого попросят описать, то и не вспомнишь ничего. Среднего роста, самого обычного телосложения, спокойное ничем ни примечательное лицо, ни красивое, ни страшное, обычное в общем лицо, без шрамов, с самой обычной бородой, какие здесь носят практически все мужчины. Серая мышка, это определение похоже подошло бы в самый раз.
— Проходи, сын мой.
Андрей присел к столу и внимательно посмотрел в серые глаза незнакомца. Он понимал, что падре пригласил его сюда, для того, чтобы познакомить с этим мужчиной, поэтому Новак, привыкший доверять своим первым впечатлениям, постарался повнимательней изучить незнакомца. И что примечательно, он затруднялся сделать для себя хотя бы какие–то выводы. Подобно и внешности, этот человек не вызывал ни симпатий, ни антипатий, эдак, нечто среднее. Это Андрею не понравилось больше всего и он решил держать ухо востро.
Мужчина словно понимая, что его оценивают, смотрел на него спокойным взглядом, но что–то, на уровне подсознания, выдавало в его взгляде такую же заинтересованность и попытку оценить собеседника, но внешне это был спокойный взгляд открытого и честного человека.
Падре примерно с минуту наблюдал за молчаливым диалогом этих двоих, а потом неопределенно хмыкнув, заговорил.
— Ну, что наигрались в гляделки. Пора бы вас и познакомить. Сэр Андрэ Новак, рыцарь Английской короны, вассал сэра Сэдрика Йоркского, возможно в скором времени барон Кроусмарш. — Андрей медленно кивнул, подтверждая сказанное. — Ну, а это брат Адам, дознаватель ордена Святой Инквизиции нашей Матери Церкви.
При этих словах Андрей тут же напрягся и как он не пытался следить за собой, это тут же стало заметно невооруженным взглядом. Тело воина которое во время опасности действовало на уровне инстинктов, тут же нашло более удобную позу, чтобы иметь возможность быстро и без помех подняться, при этом не мешая обнажить оружие, рука сама собой легла на рукоять боевого ножа, так как воспользоваться мечом в относительно тесном помещении, было затруднительно.
Все это не укрылось от внимательного взгляда инквизитора. Наблюдая за переменами произошедшими с Андреем, брат Адам ухмыльнулся и взяв со стола кружку с вином сделал не большой глоток.
— Не любите вы инквизицию, сын мой, — вернув кружку на стол, спокойно проговорил он. — Вон как подобрались, словно волк загнанный в угол, сворой гончих.
— Почему, я должен не любить инквизицию, — как можно более безразличным тоном постарался сбить возникшее напряжение Андрей.
— А вот это, вам виднее. Я говорю только о том, что вижу. Да не лапай ты ножичек, если я захочу, то воспользоваться ты им не успеешь. — Он спокойно посмотрел в сосредоточенное лицо Андрея и спокойно закончил. — Лучше поверь мне на слово.
На миг Андрей засомневался, но затем решил, что оно того не стоит. Во первых он просто не знал, на что способен этот инквизитор. Во вторых, и самых главных, если его позвали, значит, хотят поговорить, а лучший способ узнать о чем, это все же выслушать пригласившую сторону.
Рука соскользнула с рукояти и спокойно взяла со стола кувшин с вином, нарочито медленно наполнила третью кружку и столь же медленно поднесла ее к губам. Сделав не большой глоток терпкого напитка, Андрей все так же нарочито медленно поставил ее на стол.
Инквизитор легкой ухмылкой дал понять, что оценил то, что рука рыцаря тверда, и в ней нет ни капли дрожи, а значит не страх изменил намерения Новака, а желание выслушать пригласивших его.
