Марк Сехестедт - Драконы Войны Душ
— Айтан, — наконец заговорил он, — ты должен понять: я не хочу причинять тебе зла.
— В самом деле? — Парень опустил взгляд на свежую повязку, где уже проступило алое пятно.
— Ах, это? — отозвался Марос. — Это пустяки, мальчик. Если это будет самая сильная боль в твоей жизни, можешь считать себя счастливым.
— Вы… — Оруженосец чуть не подавился чаем. Марос заметил, как задрожали его руки. — Вы собираетесь меня убить?
Некоторое время Марос хранил молчание. Мальчишка явно напуган. Что ж, пусть поработает страх, пусть он немного ослабит его решимость.
Выдержав паузу, он все же ответил:
— Могу поклясться, что не сделаю тебе ничего плохого, пока ты сам не дашь повода, но вот когда мы вернемся в форт, ты попадешь в руки сэра Изурлака. Он принадлежит к Ордену Черепа, а там знают способы получать информацию… И они тебе наверняка не понравятся. Могу тебя заверить, сэр Изурлак мастер своего дела. И он с удовольствием этим занимается.
Марос еще немного помолчал, чтобы слова успели проникнуть в сознание парня и пробудить воображение. Трудно было не пожалеть мальчишку. Он храбр и дорожит своей честью, но все это будет сломлено, когда он окажется в руках Изурлака.
— Итак, — продолжил Марос, — я тебя в последний раз спрашиваю: что собой представляет сокровище Озуина?
Подбородок юноши задрожал, нижняя губа непроизвольно изогнулась. Чтобы скрыть страх, он сделал еще глоток чая из кружки, затем вытер рот рукавом.
— Прошу вас, сэр…
— Ты исчерпал весь запас моего милосердия, Айтан. Когда мы окажемся в форте, я уже не смогу тебе помочь.
Айтан нервно сглотнул и посмотрел в глаза Мароса.
— Я могу лишь сказать, что сокровище Озуина пропало. И молитесь, чтобы оно не вернулось.
— Мое терпение лопнуло, Айтан. — Марос вздохнул и покачал головой. — В форт мы прибудем завтра до полудня. Советую тебе помолиться. Это будет не лишним.
5
Близилась полночь, скоро пора менять часовых. Вокруг Оплота клубились облака, и в их глубине рдели раскаленные докрасна молнии, а снизу полыхали огни расплавленной лавы, вытекавшей из недр Гор Рока. Марос в одиночестве стоял неподалеку от города. С вершин, обступавших город, до него доносился голос, холодный, словно глубины самых высоких ледников, но слова разобрать не удавалось. А потом Марос увидел ее.
Даже издали он рассмотрел, что девушка одета в доспехи Рыцарей Нераки. Ее волосы горели ослепительным пламенем, шаги сотрясали землю, а вокруг вились грозовые тучи. В ней крылась темная загадочная сила.
Марос уже открыл рот, чтобы закричать, как вдруг…
Лошади заржали и забили копытами, и Марос проснулся. Тотчас пробудился и Утун. Порывистый ветер в горных вершинах ослабел. Кони в лагере продолжали беспокоиться. Некоторые испуганно взвизгивали, и даже в темноте Марос почувствовал, как они натягивают поводья.
— Командир… — прошептал Утун, приподнявшись на одеяле. — Что это?
— Может, гадюка? — предположил Марос. — Иди посмотри.
Утун вскочил с постели, схватил меч и пропал в темноте. Марос тоже поднялся, пристегнул к поясу оружие и огляделся. Костры почти погасли, остались только тлеющие угли, но и в их неровном свете Марос увидел, что весь лагерь проснулся и встревожился. Он слышал, как кто-то пытается успокоить лошадей, потом раздался еще один звук
Марос посмотрел вниз. Айтан, скорчившись, лежал возле потухающего костра. Сначала Маросу показалось, будто мальчишка плачет, но затем он разобрал слова.
— Благословенный Паладайн, яви свое милосердие. Кири-Джолит, яви правосудие. Святая Мишакаль…
— Успокойся, парень, — бросил ему Марос. — Твои Боги нас покинули. Так же как и мои.
— Он здесь, — прошептал юноша. — Он здесь, он здесь, он здесь…
— Кто здесь, Айтан? Сын твоего лорда? Это он?
Парень не обратил на его вопросы никакого внимания и продолжал бормотать:
— Благословенный Паладайн, яви милосердие, Кири-Джолит…
Марос выругался и отвернулся. Он подумал, не надеть ли доспехи, но без посторонней помощи облачиться в латы и застегнуть все пряжки было совершенно невозможно. Вместо этого он поднял щит, нацепил его на левую руку, а шлем держал наготове, чтобы водрузить на голову при первом же свисте стрелы. Вспыхнули два факела, и у коновязи он увидел двоих рыцарей. Спустя мгновение вернулся Утун.
— Докладывай, — приказал Марос.
— Лошади чего-то испугались, командир. Но неизвестно, что это было.
— Не змея?
— Если и змея, то она давно уползла, сэр.
— А может, скорпион. Ты проверил, на лошадях нет следов укусов?
— С этим сейчас разбирается Джерид, сэр.
— Прекрасно.
Лошади постепенно успокаивались. Умение Джерида ладить с животными всегда изумляло Мароса. Самый строптивый конь в его руках мгновенно становился смирным и покорным.
— Будут какие-нибудь приказания, командир? — спросил Утун.
— Часовых уже сменили?
— Не могу сказать точно, сэр.
— Тогда проверь, — распорядился Марос. — Пусть у входа стоят свежие люди. Поставь четверых — двоих у входа и двоих в самом лагере. Все равно кого. Проследи, чтобы все было сделано.
Утун отсалютовал и ушел. Кони затихли, так что Марос сел и отложил в сторону щит и шлем. Видя, что командир успокоился, остальные рыцари тоже вернулись к своим одеялам.
В лагере восстановилась тишина, и Марос снова услышал шепот оруженосца:
— Прости меня, благословенный Паладайн. Яви свое милосердие…
— Айтан, я приказал тебе заткнуться!
Молитвы смолкли, хотя время от времени Марос все же слышал неразборчивый шепот и всхлипывания, срывающиеся с губ мальчишки.
Младший командир сидел и прислушивался. Спустя некоторое время последние рыцари погасили факелы и вернулись от коновязи на свои места. Один из воинов отошел к краю лагеря облегчиться. Вскоре он вернулся и лег, в лагере опять послышался храп. А Утун все еще не возвращался.
Беспокойство овладело мыслями Мароса. Одна из лошадей вздернула голову, задев свою соседку, затем снова успокоилась. Где-то в темноте сплюнул и выругался один из воинов. Вероятнее всего, это Джерид. Он всегда имел привычку плеваться по любому поводу.
Марос медленно сосчитал до ста — никаких признаков возвращения Утуна так и не было, — затем встал и обнажил меч. Заслышав лязг клинка по ножнам, лежащие неподалеку рыцари сели и потянулись за оружием. Едва их командир сделал шаг от костра, они начали вскакивать.
— Подъем! — крикнул Марос, обходя почти потухшие костры и расстеленные одеяла. — Поднимайтесь скорее! Всем встать!
