Олег Дивов - Рыцарь и разбойник
– Отец не спас моих детей, – вяло произнес всадник. Он выглядел смертельно уставшим и, казалось, засыпал. – И король сына не спасет. Наверное, это судьба. Та судьба нашей родины, о которой ты говорил на развалинах. Потому что пять лет я каждый свой день отдавал Младшему. Я его растил, а не король. Младший больше мой сын, чем его. На днях король понял это. Отстранил меня от командования стражей и запретил видеться с Младшим. В последний раз я посетил дворец тайно. И сразу отправился к тебе. Младший очень хороший мальчик, Диннеран. Он будет хорошим королем. Спаси его. Я догадываюсь, насколько это трудно даже для такого умелого целителя. Поэтому я здесь. Если ты не примешь мою жизнь как обмен по правилу… Тогда прими ее просто в помощь. Все равно она на исходе – ты-то должен это видеть. Так пусть она замкнет кольцо.
– Слушай, Эгберт…
– Умоляю, не упирайся слишком долго, – сказал всадник, закрывая глаза. – Я страшно устал. Я был бы рад поупражняться в философской болтовне с таким прославленным книгочеем, но этот твой дурацкий подмастерье меня окончательно вымотал. Еле-еле от него избавился. Нашел ты привратника, знаешь ли!
– Уходи, Эгберт. Пусть твоя жизнь надоела тебе, но мне она ни к чему.
Всадник медленно поднял руку и показал Диннерану браслет.
– Заряжено, – сказал всадник. – Будешь ломаться, прострелю себе шею, даже яда не понадобится. А жизнь-то нужна в обмен не до и не после того, как ты прикоснешься к мальчку. Слишком трудная задача. Жизнь нужна во время. Ты будешь тянуться к Младшему, я буду умирать… И все получится.
Диннеран уселся напротив всадника и посмотрел на него, как взрослый на капризного ребенка.
– Я что, должен тебя умолять? – спросил всадник.
– Ты мне ничего не должен.
– Ох… – всадник закрыл лицо руками. – Второй раз с самого рождения чувствую себя таким беспомощным. Нет, третий. Я мог предотвратить резню на Черном Доле. Я был поблизости со своим отрядом. Но я не знал!
Диннеран несколько раз моргнул, будто ему что-то попало в глаз.
– Эгберт, ты не представляешь, – сказал он, – как мне жаль, что я не вылечил твоих близких. Я тоже… Прятался совсем недалеко от вашего замка. Как раз закончил писать наставление по белой лихорадке. И просто не знал, что случилось. А я сумел бы. Тогда уже сумел бы. Но твой отец в те дни объявил на меня настоящую охоту, и я боялся высунуться. Думал, король его заставил. Позже я догадался, зачем искали Диннерана. Много позже. Очень жаль.
Всадник медленно выглянул из-за сложенных ладоней и уставился на Диннерана.
– Так бывает, – сказал Диннеран. – Люди могут помочь, но они просто не знают.
– Погоди, – всадник резко встряхнул головой. – Моя семья… А правило?
– При чем тут правило? Ты. Не тот. Эгберт, – выговорил Диннеран раздельно и с нажимом. – Да и отец твой, говоря по чести, тоже был не тот. Но кого еще в королевстве я мог призвать к ответу? Кто бы в трудную минуту замкнул кольцо силы, готовый пожертвовать собой ради общей судьбы?
– Хорошо, оставим это. Философия, философия… Я хочу помочь.
– Ты поможешь, если немедленно уедешь отсюда. Мне надо готовиться. Заметил – в доме никого нет? И поблизости. Я всех разогнал. Скажу прямо, меня ждет самое трудное исцеление с того дня, как я начал этим заниматься.
– Так я мог бы…
– Я не возьму твою жизнь в обмен, Эгберт. Действительно, есть такой способ, его применяли еще мои учителя. Но… Уходи. Ты мне ничего не должен. И это мое последнее слово.
Всадник изучающе глядел на целителя.
– Не врешь, – сказал он наконец. – Веришь.
– И ты верь, – посоветовал Диннеран.
– А я?! – спросил всадник обескураженно.
– А ты садись на своего головогрыза и уезжай. И живи. Если совсем невмоготу – прикажи себе жить. Ты воин, у тебя получится.
Всадник изумленно всплеснул руками.
– Бессмыслица какая-то, – заявил он. – А кольцо силы?
– Да ты уже замкнул кольцо силы! – рявкнул целитель, вскакивая. – Тем, что приехал ко мне! Ехал на верную гибель! Разве это сложно понять?! Ты ведь так хорошо все рассказывал моему парню! Я слушал и думал – надо же, какой умница Эгберт!
– Ну, знаешь… А я догадался, что ты слушаешь через парня. Ты ведь пару раз обращался ко мне его устами. Извини, что я под конец насыпал такую гору вранья. Хотел тебя разозлить.
– Не смог. Я чувствую, когда врут.
– Я тоже, – заметил всадник.
– Прошу, – быстро сказал Диннеран. – Теперь ты не ломайся. Просто уезжай, мой господин.
– Мне никак нельзя остаться? – спросил всадник озабоченно.
– Я сообщу, что получилось. Ты услышишь мой голос.
– Но тебя потом, наверное, с ложечки надо будет кормить…
– Уверяю, здесь прорва желающих. Преимущественно молоденькие вдовушки. Коих стараниями драгоценного нашего короля развелось больше, чем допустимо в приличном обществе. Я как только закончу работу, всех созову, и ничего страшного со мной не будет.
– Ну… – всадник ссутулился и вздохнул. – Тогда прощай.
– Благодарю тебя, мой господин, – Диннеран согнулся перед всадником в поклоне.
– Пошел в задницу! – фыркнул всадник, хлопнул целителя по плечу и вышел за дверь.
Конь встретил его, будто после долгой разлуки, и никак не мог успокоиться, все пытался заглянуть себе через плечо, чтобы удостовериться – хозяин тут.
Всадник ехал через лес очень медленно, бросив поводья, то качая головой, то хватаясь за нее. Потом он заплакал.
Уже в сумерках, выехав на поляну, где делал привал на пути к целителю, всадник остановил коня. Кое-как сполз с него и повалился на траву. И тут услышал – будто молоточки застучали в висках, и далекий голос позвал: Эгберт, где ты?
– Я с тобой, – сказал он.
– По-моему, – донеслось до него, – все будет хорошо. Я сумел это. Я смог. И ты приехал вовремя, Эгберт. Мальчик был без сознания, но теперь он просто спит. И когда проснется, быстро пойдет на поправку. Извини, мы все еще очень тесно связаны, поэтому я засыпаю вместе с ним…
– Кажется, я тоже, – прошептал всадник, закрывая глаза. – Надеюсь, ты успел позвать своих вдовушек?
– Да. Только, боюсь… – Диннеран зевнул, – они напугаются. Думаю, я сейчас выгляжу ничуть не лучше тебя. Я когда отдохну, займусь тобой. Ты выжег себя за эти пять лет, Эгберт. Не думай больше никогда о смерти. Думай только о жизни. А пока – спокойной ночи, мой господин.
– Уже ночь… – прошептал всадник. – Я и не заметил. Спокойной ночи, Диннеран.
И самым краешком разума скорее почувствовал, чем услышал мысль целителя: кажется, мы замкнули это кольцо, теперь все переменится.
И уснул.
Тело Эгберта остыло, когда рано утром на поляну высыпали разбойники. Конь встретил их угрожающим храпом. Понадобились согласованные усилия всей шайки, чтобы поймать и утихомирить брыкающегося зверя. Некоторых конь основательно покусал. К счастью, он был слишком растерян, чтобы убивать.
