Роджер Желязны - Маска Локи
Гарден: Библиотекаршу? Незамужнюю работающую девушку двадцати шести лет, живущую самостоятельно? С какой стати?
Послушай, у Дженни были каштановые волосы, коротко остриженные, как у меня. Так что в темной комнате стрелок вполне мог спутать ее с мужчиной, даже имея телескопический прицел. Как я говорил, он должно быть, спутал левое и правое, принял ее за меня и убил. Думаю, так оно и было.
Элиза: Ты имел ввиду это совпадение?
Гарден: Не совсем.
Элиза: Был еще выстрел?
Гарден: Послушай, ты молодец!
Элиза: Запись содержания и проекционный анализ. Я запрограммирована на запоминание и любопытство, Том.
Гарден: Был еще один ночной выстрел в моем клубе. Должно быть, две недели назад. Этот клуб называется Пятьдесят — Четыре — Тоже…
Элиза: Ты имеешь ввиду Пятьсот Сорок Два?
Гарден: Нет, Пятьдесят — Четыре — Тоже. Это филиал очень старого клуба из тех, что еще существуют в настоящее время. Итак, я играл там как всегда, но все шло не так, как надо.
Почему-то мои слушатели никак не могли понять, что мое представление об исполнении полностью отличается от их. Я закрываю глаза, когда играю, а они думали, что я засыпаю. Действительно, я иногда вскрикивал, играя коду или…
Элиза: Кода? Что это такое?
Гарден: Это инструкция вернуться назад и повторить пассаж, иногда с немного измененным окончанием.
Элиза: Спасибо. Записано. Продолжай дальше, пожалуйста.
Гарден: Или, например, я мог ругаться, пропуская такт или два. Иногда я закусывал губу, а они считали, что я ошибся. Но когда у вас абсолютный слух, вы просто не можете играть неверно.
Элиза: И игра в этот вечер шла плохо.
Гарден: Клубный кондиционер вышел из строя и влажность воздуха сказывалась на функционировании клавиатуры. Просто кошмар. У меня не было времени наблюдать за толпой или следить за дверью.
Элиза: Следить за дверью? Зачем?
Гарден: Потому что все хорошее приходит через парадную дверь: меценаты, агенты студий, подписание контрактов и случайные приглашения на одну ночь.
Элиза: Ты имеешь ввиду сексуальные контакты?
Гарден: Нет. У меня для этого есть постоянная девушка. Или была. Приглашения на одну ночь, в музыкальном бизнесе, означают короткие контракты, типа вечеринки, свадьбы, и тому подобного, хотя не многие приглашают исполнителя страйда.
Но в этот вечер я не смотрел за дверью, так как пианино звучало хуже, чем ящик с мокрыми носками. Поэтому я не заметил, как он пришел.
Элиза: Он? Кто?
Гарден: Бандит. Пятьдесят — Четыре — Тоже — надежный клуб: деловые люди — большей частью Hors Boys and Synto Skins. И никаких Манхэттенских босяков. Это гарантирует спокойную обстановку. Так что тот человек был явно не к месту в своей шелковой рубашке, и обтягивающих штанах. Эта экипировка выдавала в нем завсегдатая аптек окраинных кварталов города, несмотря на длинные светлые волосы.
Элиза: Он попал в тебя?
Гарден: Нет. Он выстрелил правее и выше, я услышал только треск пластика над головой. В то же мгновение я оттолкнул стул и скользнул за пианино. Музыка оборвалась, когда пули завели свою песню… После этого вечера никто не собирается позаботиться о мокрых молоточках.
Элиза: Что же ты сделал потом?
Гарден: Выскочил через заднюю дверь даже не оглянувшись. Последний гонорар я потребовал у хозяина наличными. Сказал, что у меня умерла мать.
Элиза: Ты сообщил властям? Я имею в виду, о стрельбе.
Гарден: Конечно, я законопослушный гражданин. Но они только смеялись, кормили меня полицейскими историями о немотивированной городской преступности, приводили статистические данные и расчеты вероятности относительно меня, а под конец сказали, что у меня буйное воображение.
Элиза: Но ты не согласен?
Гарден: (Пауза в одиннадцать секунд) Ты думаешь, что я сошел с ума.
Элиза: Это не моя функция. Я не решаю. Я слушаю.
Гарден: Ладно… можно сказать, я всегда чувствовал нечто особенное. Даже когда был маленьким мальчиком, я чувствовал себя посторонним, не таким, как все люди. Посторонним, но не отделенным. Не мятежником. Это похоже на большую ответственность за устойчивость мира, за всю грязь и разрушения, чем чувствуют другие люди. Иногда я чувствовал, что на мне груз вины за двадцать первое столетие. Иногда мне хотелось бы быть в некотором роде спасителем — но не в религиозном смысле.
Я чувствовал силу, или скорее умение. Оно было у меня когда-то, но потом я его забыл. Напряжение мускулов, биение пульса, которые вне моих способностей. Если бы я только мог успокоиться и сосредоточиться, эта сила, это умение могли бы оказаться в моих руках. Сила удалять врагов с моего пути мановением руки. Поднимать камни при помощи энергии, льющейся из моих глаз. Заставлять горы дрожать от одного моего слова.
Элиза: Это Век Толпы, Том. Многие люди чувствуют себя бессильными и обесчеловеченными, будто они колесики машины. Их эго компенсирует это неопределенными фантазиями об «избранности», или сознанием возложенной на них «миссии».
Новая ветвь психологии, называемая ufolatry, объясняет истории о контактах с пришельцами и тому подобными вещами желанием человека быть замеченным обществом, которое долго игнорировало человеческий фактор. Раньше, люди того же склада сообщали о встречах с Девой Марией.
Многие люди испытывают то же чувство скрытой силы, которое ты описал. Этим же можно объяснить веру в ведьм. В твоем случае, вероятно, эти чувства более выражены. В конце концов, ты владеешь сложным искусством игры на фортепиано. Может, ты еще что-нибудь умеешь?
Гарден: Мне всегда легко давались языки: путешествуя по Европе, я научился бегло говорить по французский и сносно по-итальянски. В Марселе немного выучил арабский.
Элиза: Есть ли у тебя какие-нибудь другие интересы? Спорт?
Гарден: Мне нравится быть в курсе современных точных наук, читать об открытиях, особенно в космологии, геохимии, радиоастрономии, суть которых не меняется и за развитием которых можно следить.
Спорт? Я полагаю, что я в хорошей форме. Нужно поддерживать форму, если проводишь шесть часов сидя и упражняя только пальцы, кисти и локти. Я знаю айкидо и немного карате — но моя жизнь — это мои руки и я не могу драться ими. Вместо этого я научился использовать ноги. Можно сказать, что я могу постоять за себя, если пьяная драка приближается к пианино.
Элиза: Так, это объясняет твое выражение «отбрасывать врагов с моего пути». Люди с тренированным телом часто чувствуют нечто вроде ауры — здоровья, уравновешенности, которое можно описать словом «сила».
Гарден: Ты думаешь, что я ненормальный. Но ты неправа. Я в здравом уме.
Элиза: «Нормальный» или «ненормальный», Том, эти ярлыки уже не имеют такого значения, как раньше. Я говорю, что у тебя может быть слабая и полностью компенсируемая иллюзия, которая, может не беспокоить тебя и твоих близких, при условии, что не отражается на поведении твоем и твоих близких.
