Алексей Пехов - Синее пламя. Маяк.
Но улицы все еще оставались пусты. Жители Летоса предпочитали покидать дома не с первыми лучами, а только после того, как край солнца покажется над морем.
Возле приметного перекрестка Воцлав окликнул Шерон. Она обернулась, и он спросил:
— Могу я пойти домой? Жена будет волноваться. Уже утро.
— Конечно. Мне осталось пройти переулок. Спасибо тебе за помощь.
Он сумрачно кивнул, обменялся прощальным рукопожатием с Миком и, сгорбившись, поспешил в северный район.
— Я провожу тебя, — сказал ей Мик, и она не стала возражать, хотя стоило ему отказать, чтобы не вселять в него ложные надежды.
Оказавшись на своей улице, Шерон хватило всего лишь одного взгляда, чтобы понять, что случилось. Забыв об усталости, дожде и холоде, она бросилась к своему дому.
Фонарь горел синим пламенем.
— Ауша! — простонала она.
В ней взорвался целый сонм эмоций. Страх, неверие, отчаяние, ужас, боль, беспомощность. Но она была Указывающей путь и взяла себя в руки. Стала твердой, как скала, отринув сомнение и нерешительность. Там была Найли, и ей требовалась помощь.
Шерон решительно, словно тигрица, бросилась к дому, в отчаянии рванула дверь, но та была заперта. Женщина заколотила в нее, уже понимая, что ответа не дождется.
На улице полностью рассвело, наступило утро, и тем страшнее было видеть синий огонек в фонаре.
— Надо сказать Йозефу! Вместе вы… — начал Мик.
— Нет! — зарычала она. — Времени мало!
Гадкий голосок в ее голове сказал, что, возможно, уже поздно, но Шерон гневно приказала ему замолчать.
— Как ты собираешься проникнуть в дом? — спросил Мик.
Она уже снимала плащ.
— Как в детстве, когда мы с Димитром…
— Ты с ума сошла?! — вскричал тот. — Нельзя же…
— Можно! И меня никто не остановит.
— Ветер сильный. Ты можешь не удержаться!
Шерон лишь перебросила сумку себе за спину и положила руки на знакомую кладку. В последний раз она проделывала это лет двенадцать назад, но до сих пор помнила, как следует двигаться.
Если держаться за водосточную трубу, ставить ноги в едва видимые выемки между камнями и быть достаточно ловкой, то, оказавшись на уровне второго этажа, можно потянуть за железную скобу. В последний раз ею пользовались очень давно, и примитивный механизм, поднимающий щеколду, основательно износился.
Напрягая мышцы, со стоном, она вытащила скобу на два дюйма и начала спуск обратно. По дороге ее едва не сорвал порыв ветра. На землю Шерон спустилась вымокшей до нитки и стучащей зубами от холода.
Она отмахнулась от Мика, который попытался отдать ей плащ, ловко, несмотря на длинную юбку, перепрыгнула через низенькую ограду и по голым цветочным клумбам, вдоль замшелой стены, высокой поленницы, укрытой сверху просмоленными досками, бросилась к сараям. Там, в стене дома, была старая, ржавая, закрытая колесом от телеги и прочим мелким хламом металлическая дверца.
Мик в два счета раскидал мусор, и Шерон, встав на колени, распахнула дверцу. Подобные были во многих домах именно для тех случаев, когда дом заперт изнутри, там заблудший и внутрь нельзя попасть ни через двери, ни через окна. Секрет, где поднимается щеколда, знали только жильцы, хотя особой нужды бояться людей ни у кого не было. Город небольшой, все друг друга знают, и воровать, когда надеешься лишь на помощь соседа, в Летосе давно не принято.
Шерон убрала влажные волосы со лба и щек:
— Не входи со мной.
— Их там двое. Или… — Он запнулся. — Трое. Тебе нужна помощь, и ты это прекрасно знаешь.
Она не хотела брать его с собой, но и времени спорить с ним не было. Поэтому сказала: «Решай сам. Там опасно». И на карачках поползла в лаз.
Земляной пол узкой норы, в которой пахло плесенью, сыростью и мышиным пометом, был засыпан давно сгнившей соломой. Раньше Шерон пролезала здесь юрким ужом, и никто, ни Димитр, ни другие ее друзья, не могли угнаться за проворной девчонкой. Теперь же ей пришлось как можно сильнее прижиматься к земле, потому что низкий потолок был совсем рядом.
Преодолев восемь ярдов, она осторожно попробовала поднять деревянный люк у себя над головой, молясь Пятерым, чтобы Ауша не завалила его каким-нибудь барахлом. Боги услышали ее молитву, люк открылся, и она, оказавшись в маленькой темной кладовке, где в углу стояли лопаты и метлы, а вдоль стены высились грубые ящики с клубнями, подошла к двери. Мик, тяжело сопя, выбирался из-под дома следом за ней.
Холл был пуст, хотя она видела даже отсюда, что комната Ауши открыта, а четки Пятерых разорваны и бусины рассыпаны по всему полу. За ее спиной грохнул засов — Мик отпер дверь. В третий раз за неполные сутки Шерон достала из сумки игральные кости.
Она не успела ничего сделать, так как незрячая старуха, с исцарапанным липом и растрепанными волосами, выскочила из ее спальни и бросилась в их сторону. Шерон хладнокровно встала на пути бывшей няни, закрыв собой отшатнувшегося от ужаса Мика, и ударила наверняка, как ее учили, без сомнений и колебаний. Заблудшая уже не тот человек, которого она любила и о котором заботилась. Здесь не может быть жалости.
Золотистый свет окутал клыкастую старуху и погас. Указывающая даже не успела удивиться, как та оказалась рядом и оттолкнула женщину в сторону. Сил Ауше было не занимать. Шерон, охнув, отлетела к стене, слыша вопль Мика, и, несмотря на боль от падения, ударила в покатившиеся по полу тела раз, другой, третий.
Живому этот свет не мог причинить вреда, а мертвого должен был отправить в загробный мир. Но не на этот раз. Старуха встала, а Мик с разорванным горлом остался лежать на полу с неестественно повернутой головой.
По бледным губам и острому подбородку заблудшей текла кровь. Пустые черные глазницы повернулись в сторону остолбеневшей, ничего не понимающей Шерон. И Ауша рассыпалась, как это бывает с каждым заблудившимся, который встретится с Указывающей путь.
Женщина продолжала с ужасом смотреть туда, где лежал мертвый Мик, на расползающееся под ним пятно крови. Она не могла понять, как могло случиться такое?!
— Найли! — Ужас заставил ее вскочить и броситься вверх по лестнице.
Она толкнула дверь детской и застонала от отчаяния. Кроватка была пуста.
Ей понадобилось не много времени, чтобы проверить дом, увидеть, что пламя после смерти Ауши больше не горит синим и что Джун вместе с ребенком бесследно исчез из запертого дома.
Примечания
1
Детская считапочка герцогства Летос. (Стихи Андрея Ширяева.)
