Наталья Авербух - Ведьма и вампир
Она ещё похваляется!
— А пока ждала, небось зелье заготовила, а? Для дорогого гостя ничего не жалко?
— Нет. Отвар остудила.
— Не упорствуй! Я вижу твои хитрости насквозь! Если ты меня не привораживала, с чего бы ты мне такой красивой кажешься? Такой…
Пока Крам подробно перечислял, что увидел и почувствовал при взгляде на ведьму, щёки девушки медленно заливала краска. Когда обличительная речь была закончена, Магда опять напоминала обычную деревенскую девку. Которую то ли сватать пришли, то ли попросту соблазняют, не обещая серьёзных отношений.
— Спасибо, — с чувством проговорила она. — Мне ещё никто не говорил таких слов. А ты правда так думаешь?
— Как? — взревел Крам. — Проверяешь действие приворота?
— Так… лестно. Я ведь тебя не привораживала, душой клянусь.
Крам хотел сделать ведьме замечание, чтобы она не клялась тем, что наверняка уже продала врагу рода человеческого, но тут до бедняги дошёл смысл её слов. О, какой же он дурак!!!
От окончательного позора его спас стук шагов, скрип дверей и ворвавшийся в кабинет простолюдин в одежде цветов местного феодала, как бишь его… Против ожидания, стражник поспешил поклониться не инспектору, а хозяйке. А его слова ошеломили посланника инквизиции окончательно:
— Приветствую, госпожа. Не сердись, что без стука зашёл и что обувь в сенях не оставил. Торопился очень. Ты… он тебе ничего не сделал?
Ведьма качнула головой.
— Что-о?! Эй, любезный, ты знаешь, за кого заступаешься?!
— Знаю, — без малейшей почтительности ответил стражник. — Это Магда, ведьма тутошняя. — Он повернулся к девушке. — Шериф как узнал, кто в деревню приходил да о чём расспрашивал, живо меня к тебе послал. Прости, не сразу пришёл: не знали мы!
— Да вы! С ума в глуши посходили! Да как ваш шериф смеет!
— А чего не сметь, у него с сеньором договорённость имеется — ведьму и психолога от таких вот в первую очередь защищать.
— Опять психолух! Значит, вызвала таки духа! Ну, смотри! Да за такие шалости тебя никакой сеньор не прикроет! Всех вас разоблачу!
Эти слова почему-то несказанно развеселила и стражника, и девушку. Что-то здесь было не так…
— Не выйдет, господин хороший, — заверил растерявшегося Крама стражник. — Нет тут никаких адских духов и незаконной ворожбы тоже нет. А на болтовню бездельника Мона только дурак мог купиться, над вами вся квизиция потешаться будет. Он на дню таких десять баек сочиняет, про ведьму особливо. Всё кочергу не может простить.
Крам хотел ответить, что ложный донос инквизицией тоже считается, а признательные показания выбить не проблема, но не стал. Не такой уж дурак был и соотнести рассказ крестьянина с намёками стражника насчёт кочерги сумел. Видать, не ему одному ведьма приглянулась…
— Добром уйдёте али помочь? — уточнил простолюдин. — А то стражу кликнуть недолго. Посидите денёк-другой в холодной, и думать забудете на наших девок зариться.
Крам аж задохнулся от возмущения, но вступать в перебранку не стал. Драться или лаяться с простолюдинами недостойно инспектора инквизиции… да и чревато поражением. Настаивать на обыске тоже было бесполезно. Да и ясно уже, что не найдёт ничего.
— Сам уйду, — мрачно буркнул незадачливый инспектор. Оглянулся на ведьму и почувствовал жгучее желание стереть наглую усмешку с её алого рта, созданного совсем для другого… Одёрнул себя, напомнив, как будет выглядеть полномочный инспектор инквизиции, целующийся с ведьмой… да ещё против её воли. Проклятая работа, даже с девушкой не поговоришь толком! И что она теперь про него думает? Выставил себя идиотом.
— Хотите, остановитесь у нашего сеньора, он всегда рад гостям, — как показалось Краму, издевательски предложила Магда. — Если не заикнётесь, зачем пришли, никто вас не тронет.
— Мы говорили на «ты», — невпопад брякнул Крам. — С чего вдруг такая официальность?
И без того большие серые глаза удивлённо расширились.
— А тебе есть разница?
— Есть, — решительно ответил Крам, отгоняя остатки здравого смысла… и мечты о поцелуе тоже!
— Господин квизитор! — позвал стражник. — Меня шериф ждёт с донесением. Вы идёте али как?
— Иду, иду. Только…
— В другой раз наговоритесь, — принялся издеваться стражник. — Вот начальству отчёт привезёте — и возвращайтесь. Наш сеньор и впрямь всегда рад гостям, да и Магда не шибко опечалится, когда вы к ней в окошко постучитесь. А, Магда?
Девушка вновь зарделась, но возражать не стала, вселив в сердце несчастного инспектора совершенно незаконную надежду.
— Только ночью не приходите, — продолжал развлекаться стражник. — А то на психолога наткнётесь, поседеете часом. — Он расхохотался, сражённый собственным остроумием.
Магда натянуто улыбнулась.
— Будет тебе, Тирий, шутки шутить. Лучше проводи гостя.
Когда инспектор, сопровождаемый зубоскалящим стражником, скрылись вдали, Магда принялась снимать со стены некоторые особо пахучие связки и аккуратно заворачивать их в куски тканей.
— Приворот, зелья… — проворчала она. — Много они в своей инквизиции понимают! Обычная аромотерапия… результат, конечно, неожиданный. Ещё бы так плакать не хотелось…
Глава третья. Практикант
Распорядок дня Магды и Веймы нельзя было назвать обычным. Они вставали на рассвете, учитывая привычки своей клиентуры. Вставали и почти сразу же открывали приём. Полдня работали, а потом заваливались спать до позднего вечера. Вечером принимали «деликатных пациентов», как их обзывала Вейма, а после занимались каждая своими делами: вели бумаги, Вейма летала по округе на «охоту», Магда варила свои зелья. Или просто болтали.
Иногда их сеньор подкидывал им дополнительную работу: помимо маго-психологичекого «офиса» домик использовался как местная достопримечательность. Дом с привидениями. Когда к феодалу приезжали достаточно почётные гости — или гости, отзвеневшие в твёрдой валюте своё право быть проведёнными окольными путями в логово Тьмы, — он отправлял кого-нибудь предупредить девушек, а сам лично вёл гостей на экскурсию.
Дом с привидениями превосходил всякое ожидание. Там царил вечный полумрак. Гостей заталкивали в сумрачную, пыльную комнату, где постоянно слышался невнятный шёпот, мелькали чёрные тени и белые призраки, а за столом, в колдовском ореоле, сидела растрёпанная ведьма и препарировала лягушку.
Дождавшись, когда посетитель достаточно впечатлится, сеньор с ловкостью, вызванной продолжительной практикой, толкал беднягу в соседнюю комнату. Там, посередине комнаты на столе стоял гроб с лежащей в нём девушкой. Ослепительно белая кожа резко контрастировала с чёрными волосами и алыми губами. Она была прекрасна и безнадёжно мертва…
