Роберт Сальваторе - Стражи
Капитан Дюдермонт почел нужным вмешаться.
— Ты украла у дракона? Не удивительно, что он потом напал на нас. На самом деле, это был глупый поступок.
Я нежно погладил себя по груди, или, если быть точнее, похлопал по маленькому мешочку, висевшему у меня на груди. Там лежал волшебный камень, который я тоже украл у дракона. Хотя, справедливости ради, этот камень всегда принадлежал мне.
— Ты отдашь свои кинжалы, юная мисс, — продолжил Дюдермонт, не обращая никакого внимания на меня, — и пойдешь в трюм.
— Эй… — заспорил я, но капитан Дюдермонт прервал меня.
— А ты, мистер Мэймун, вернешься на свой пост в воронье гнездо, — он поднял голос, чтобы весь экипаж мог расслышать его сообщение. — У нас есть ветер.
На палубе поднялось веселье — поначалу приглушенное и смущенное. Тогда Робийярд, который теперь носил кольцо Джоэн — глаза мага сияли от радости при взгляде на предмет — взмахнул рукой. Вокруг него поднялся ветер, наполняя парус грот-мачты. Радость команды возрастала.
Глава третья
— Земля по курсу! — крикнул я со своего поста в вороньем гнезде. — Впереди стены Глубоководья!
С помощью кольца Джоэн — теперь — кольца Робийярда — мы проплыли три дня, пока нас не нагнал настоящий северо-восточный ветер, который идеально подходил для того, чтобы наполнить паруса. Спустя еще четыре дня, на протяжении которых тот же холодный ветер промораживал мои кости, я, наконец, увидел Глубоководье — безопасный порт и, быть может, даже теплую постель.
Волнение на палубе привлекло мое внимание. Я поглядел вниз из своего небольшого ведра, чтобы увидеть происходящее. Все моряки Дюдермонта внезапно покинули свои посты. Около половины команды направились к трюму, в то время, как остальные члены экипажа собрались вокруг пиратов, которые выполняли обязанности на палубе. Моряки двигались дисциплинировано и слажено. Словно боевой отряд, — подумал я, когда их оружие скользнуло из ножен.
— Эй, — крикнул я вниз. — Что там происходит?
Робийярд, который наблюдал за событиями с палубы, крикнул в ответ:
— Просто сиди на месте. Скоро все закончится.
Я уже спустил ноги на первую ступеньку лестницы, не собираясь останавливаться, но слова мага оказались верными. Когда я спустился на палубу, пираты были обезоружены и окружены командой Морской Феи.
Я бросился вниз.
Но снова пришел слишком поздно. Я нашел остатки пиратского экипажа также согнанными и запертыми на гауптвахте. Одна камера была слишком мала, чтобы удержать даже половину пиратов, и когда захваченных на палубе посадят внутрь, гауптвахта будет опасно переполнена.
Я оглядел пленников, испытывая некоторую надежду, что Джоэн, возможно, удалось ускользнуть. Но увы, её изумрудные глаза впились в меня, мерцая в толпе.
— Мэймун, я… — начала она, но голос капитана Дюдермонта прервал её.
— Я сделал то, что должен был, — сказал он, шагая в комнату.
Джоэн перевела взгляд на Дюдермонта. Глаза девушки гневно сощурились.
— Ты солгал нам, — сказала она, и несколько человек присоединились к её протесту.
— Десять дней в крошечной камере было бы жестоким и, пожалуй, последним решением для многих из вас, — ответил капитан. — У меня не было желания причинять лишние страдания.
— Ой, он имеет в виду, что мы были нужны ему, чтобы разламывать лед и связывать паруса, — прорычал один пират.
— Я имел право отправить вас на дно. Мой экипаж тогда ел бы лучше, — напомнил им Дюдермонт.
— Тогда тебе пришлось бы вначале сразиться с нами, — бросил один из заключенных. — Лживый пес.
— У меня не было ни малейшего желания убивать вас, сэр. Даже сейчас, — ответил Дюдермонт.
— Только потому, что хочешь уступить эту привилегию им, м? — заявила Джоэн.
— Если вас признают пиратами, то да.
Я с трудом мог поверить своим ушам. Как я мог думать, что капитан Дюдермонт такой негодяй? Я поймал его на слове и все события на протяжении последней десятидневки говорили о том, что он намеревался сдержать его. Но что же теперь?
— Хватит об этом, — сказал он и повернулся, чтобы уйти, но затем остановился, глядя на меня сверху вниз. — Мистер Мэймун, у тебя есть обязанности.
Я расправил плечи — не самая легкая задача под ясным взглядом капитана Дюдермонта. Я всегда считал капитана представительным. Заслуживающим уважения, даже когда я не был согласен с ним. Даже когда он предал меня или, вернее, когда я думал, что он предает меня, хотя события доказали обратное, он всегда внушал доверие. Казалось, он всегда должен внушать доверие.
Но не сейчас. Лицо капитана было бледным в скудном свете трюма, а его глаза, обычно такие уверенные, выглядели усталыми. Челюсти были сжаты слишком сильно, а руки — скрещены на груди, словно капитан защищался от чего-то. Он выглядел все таким же внушительным, но, в то же время, казался слишком несчастным и неуверенным.
Я хотел высказать капитану все прямо там, заставить его понять, что он ошибается. Но вокруг нас было слишком много народу — экипаж и пираты — а он никогда бы не уступил мне перед ними.
Я прикусил язык и прошел мимо, выходя из комнаты. На своей спине я мог чувствовать глаза Джоэн. Я все еще слышал её шепот: "Мэймун, я…"
Спустя час я нашел капитана и осмелился последовать за ним в его каюту. Я десять раз попросил у него прощения, прежде чем он вообще заметил мое присутствие.
— Пираты — не твоя забота, — наконец сказал он мне. Он сел на стол, не делая попытки перейти в любое из удобных кресел в комнате. Глаза капитана впились в меня.
— Н-нет… думаю, в большинстве своем — нет, — я запнулся, и только услышав собственный голос понял, как испугался в тот момент. Возможно, до сих пор я не понимал, как многое я теряю.
— Тем не менее, ты пришел учить меня?
— Прошу прощения, капитан, но вы дали им свое слово, — я сказал это. И, к моему удивлению, простой факт дал мне сил, которые были так необходимы в данном разговоре. — После битвы, когда паруса запутались, вы заключили сделку. Хорошую. Но теперь…
— Ты молод, Мэймун, — прервал Дюдермонт. — Разве это не пошло нам на благо? Существует старая поговорка о том, что цель должна оправдывать средства.
Мне показалось, что я понял его достаточно, чтобы согласиться с этой пословицей и кивнуть головой.
— В большинстве случаев и я бы согласился, — объяснил Дюдермонт.
В его голосе прозвучало нечто совершенно опустошившее меня.
— Наше положение было отчаянным, — продолжал он. — Обеих команд. Битва могла погубить всех твоих друзей-пиратов…
