Ланцов Михаил - Маршал 2
- А что вы предлагаете? - Спросил министр иностранных дел Франции Ориоль.
- Предоставить немцам, проживающим на территории Чехословакии право льготного переселения в Германию. Я правильно вас понял, - обратился он к Адольфу Гитлеру. - Германию ведь заботят, прежде всего, люди, а не земли и заводы, которые она хочет приобрести под красивой вывеской борьбы за благополучие немецкого народа?
Поговорили плодотворно, настолько, что Гитлер покинул зал совещания с землистым лицом и слегка подергивающейся щекой. Собственно, на этом Мюнхенская конференция и закончилась, потому что германская делегация не захотела возвращаться к этому вопросу под таким 'соусом'. Однако чуть позже, во время вечернего банкета, на котором шел, по сути, кулуарный вариант второго раунда, Тухачевский, присутствующий в качестве члена советской делегации, имел небольшой, но очень значимый разговор с любимцем фюрера - Гудерианом.
- Признаться, я не очень понимаю позицию господина Молотова, - задумчиво произнес Хайнц, после того, как они с Тухачевским отошли на балкон, покурить. - Ведь Советскому Союзу нужно не меньше нас разбить эту проклятую Версальскую систему. Или я ошибаюсь в отношении ваших интересов в Прибалтике?
- Тут дело не в Версальской системе, а в том, как фюрер решил провернуть это дело и кого он выбрал себе в союзники.
- И вы пошли против наших общих интересов в пику Лондону? - Усмехнулся Хайнц.
- Лондон так развернул это дело, что оно перестало быть для нас общим. Сдача Чехословакии станет политическим провалом Москвы и не принесет ей никаких преференций. Кроме того, этот шаг ни на йоту не продвинет нас к возвращению старых имперских земель, которые фактически находятся под дипломатической защитой Великобритании. И в продвигаемой фюрером политической канве выходит, что кому оставлять независимость, а кого ее лишать - решаем не мы с вами, а англичане. Если бы фюрер пошел сразу к нам, то вряд ли вообще была необходимость в том неприятном разговоре, что произошел в зале. Нас ведь вынудили так действовать, чтобы банально сохранить лицо.
- И все-таки выходит, что в пику, - улыбнулся Гудериан. - Но соглашусь, что иного вам не оставалось.
- Да и вам тоже, дорогой друг. Ведь нас с вами стравливают. Германию направляют на восток, ссылаясь на то, что там и только там у нее есть жизненное пространство. А Советский Союз подталкивают к тому, чтобы принести коммунизм в Европу. А потом догнать и еще раз принести, - усмехнулся Тухачевский. - Ведь сама ситуация, что тут произошла - неслучайна. Ее специально подготовили. Причем не в Москве и Берлине, а совершенно иных местах. Даже Париж и тот стал заложником ситуации.
- Вы считаете? - Несколько недоверчиво спросил Гудериан.
- Германия стремится к возрождению былого величия и мести за версальское унижение. Ведь так?
- Если не вдаваться в подробности, то - да.
- В Советском Союзе сейчас потихоньку все громче звучат вопросы о том, почему государству-участнику победившей коалиции не только не дали свой кусок пирога, но и напротив - обрезали так, словно именно Россия была главным противником Антанты, а не Германия. У нас отрезали Польшу, Прибалтику, Финляндию, отдали добрый кусок Румынии. Хорошая награда. А кто в этом виноват? Думаю, ответ вы знаете...
- Франция и Великобритания?
- Франция в этой игре скорее ведомая сила. Так сказать - второй номер пулеметного расчета. И вот теперь, когда Германия потихоньку начинает собирать свои земли и возрождать свое было могущество, эти проклятые лайми опять пытаются столкнуть нас с вами лбами, дабы отвести наш праведный гнев от своего треклятого острова. Пытаются сделать так, чтобы мы перебили друг друга в надуманных спорах, а не воздали им давно заслуженную трепку. Вместе. Плечом к плечу.
- Оу... - несколько растерялся обескураженный Гудериан.
- И помяните мое слово, фюрер, в конце концов, на это пойдет. Уступив увещеваниям этих лживых 'друзей' и своих не самых чистых на руку советников.
- Кого вы имеете в виду? - Подозрительно покосился Гудериан.
- Я не хочу наговаривать, - ответил маршал, сделав недовольное лицо.
- Но вы уже начали. Продолжайте. Я хочу вас выслушать.
- У меня нет точных сведений, поэтому я знаю только слухи, которые ходят по нашему Генеральному штабу. Сами понимаете, такие подозрения вполне могут не иметь под собой ровным счетом никаких оснований.
- И все же. Вы меня заинтриговали. Мне бы очень хотелось узнать ваше мнение.
- У нас говорят, прежде всего, об адмирале Канарисе, которого, по слухам еще в 1915 году завербовали англичане в Чили после крушения крейсера 'Дрезден'. - Гудериан резко напрягся и заиграл желваками, но промолчал. - А также об Эрихе Редере, который реализуя британские интересы, лоббирует строительство такого военно-морского флота, который окажется максимально безопасен для лайми при предельной внешней эффектности.
- Эрих? Вы серьезно? - Самообладание Гудериана немного сдало, ведь если к Канарису он относился весьма прохладно, особенно после того, как тот стал затирать его перед лицом фюрера, а потому Хайнцу было приятно услышать гадость об этом человеке, то с Редером у него отношения были вполне ровные. - Что же он такое делает?
- Задачи Кригсмарине в предстоящей войне заключаются в блокаде Великобритании и полной парализации их морского судоходства. Для этих целей Германии нужно строить подводные лодки, способные успешно действовать в условиях тотального превосходства англо-американского флота. И их должно быть поистине много. Три, а лучше четыре сотни. Вместо этого Редер открыто лоббирует постройку новых линкоров и тяжелых крейсеров, хотя промышленность Рейха не в состоянии в обозримом будущем даже приблизиться к тому могуществу надводного флота, что ей могут противопоставить англичане и американцы. Но ведь большие надводные корабли смотрятся весьма эффектно и создают иллюзорное впечатление могущества, а потому фюрер в полном восторге от них. В то время как подводные лодки весьма неказисты. Сколько субмарин можно было бы построить вместо этих эффектных, но непонятно для чего нужных линкоров? Редер просто водит фюрера за нос.
- Это ваше мнение? - Гудериан скептически оценил взгляда Тухачевского.
- Вижу, что вы не верите мне. Не нужно было мне разносить сплетни, - покачал головой маршал и отвернулся, затянувшись папиросой.
- Все нормально дорогой друг, - похлопал по плечу Тухачевского Гудериан. - Я понимаю, что это всего лишь сплетни, но не ожидал в них услышать столь неожиданные вещи. Кстати, а почему вы считаете, что Канарис был завербован англичанами?
- А... - махнул рукой маршал, - только косвенные сведения. Все это вилами по воде писано. Только зря на крамольные мысли вас навожу. Извините. Мне не нужно было это делать.
