Игорь Шенгальц - Мир под Контролем. Фактор Трикстера
— А скажите-ка, в котором часу вы проводили осмотр помещений? — ко мне закралось страшное подозрение. Этого еще не хватало! Неужели, шеф продал здание, а сам умотал в Америку? С него станется… Но ведь вчера мы всем коллективом провели вечер в ресторане, провожая шефа в дальнюю дорогу. Когда же он успел?
— В семь вечера! Мы встретились с вашим главным у входа. Он — такой представительный мужчина, хотя и не слишком высокий. Немного хромал, опирался на трость…
— Стоп!
Нет, шеф никому не продал наше здание. И вообще, его вчера вечером тут не было. И, конечно, шеф не хромал и трости не имел.
Я автоматически продолжал проглядывать документы. Внезапно мое внимание привлекла странная визитная карточка. Несколько больше стандартной, больше похожая на игральную карту. На ней в полный рост — шут в колпаке с бубенцами, сидящий на большом барабане. С мушкетерской шпагой в руках. Над картинкой по-английски написано «COUSELESS», а снизу надпись продолжалась «LOVER». Больше на карточке ничего не было, лишь на обороте рукой написали номер телефона.
— Это что?
— Визитка вашего главного, он мне дал номер, если вдруг возникнут срочные вопросы! Но я звонил, там никто не отвечает.
Невозможно! Чтобы кто-то без нашего ведома проник в закрытое на семь замков и заклятий помещение! Невероятно! Мы с Виком переглянулись. Он задумчиво покачал головой.
— Господин Чугунков, вас обманули. Наш директор выглядит совсем иначе, и он не продавал это здание…
— Это произвол! Я этого так не оставлю! Я пойду к мэру, пойду в суд!
— Успокойтесь, уважаемый. Мы со всем разберемся!
Я послал на Чугункова волну спокойствия. Черты его лица смягчились, морщины разгладились, из уголков рта потекла слюна.
— Идите домой, отдохните, приходите завтра. К тому времени мы постараемся решить вашу проблему.
Куда там простым гипнотизерам до моей патентованной методики. На обычных людей она действовала безотказно. Чугунков кивнул и побрел к выходу.
— Завтра, приходите завтра, а до этого ни о чем не беспокойтесь…
Он молча вышел из комнаты, а эльф спросил из своего угла дивана.
— Я так понимаю, не только у меня сегодня трудный день?..
— Вы, господин Алькарад, ждите спокойно, не до вас сейчас.
Эльф ухмыльнулся. Мерзавец, ведь не упустит случая выставить нас в нелепом свете в местном высшем обществе, а для репутации нашего отдела такое крайне нежелательно.
Лена вернулась в комнату с крайне задумчивым видом, вертя в руках рисунки Вика. Я как раз решил посмотреть на третий фоторобот, но тут дверь вновь отворилась, и в комнату зашел Чингиз. Таким потерянным я его еще никогда в жизни не видел.
— Меня ограбили!..
— Как?!?
На ногах все оказались одновременно, вопросы посыпались один за другим, эльф орал громче всех, но его можно было понять — пропало-то его имущество.
— Козлов этот. Все он, — Чингиз отвечал медленно, вспоминая недавние события с видом самурая, готового сделать харакири. — В дороге случилась неприятность, не авария даже, так — мелочь. Подрезали нас ненароком. Девица. Рыжая. На красной «мини». Остановилась, вылезла из машины — и к нам. Все пыталась извиниться, деньги предлагала, никак не мог от нее отвязаться. Я вышел из машины, чтобы ее успокоить. Все заняло не больше двух минут. Наконец она уехала, а когда я вернулся, Козлова уже в машине не было… Документы остались на месте, а вот мешок с деньгами исчез. Я объехал всю округу, но он как сквозь землю провалился…
— Посмотрите-ка, — негромко сказала Лена. — Это из дела Дубольда. Вам не кажется, что этот рисунок кого-то очень сильно напоминает?
Я уставился на третий фоторобот. С обычного белого листа формата А4, набросанный легкой рукой Вика, на меня смотрел фининспектор Козлов, собственной персоной.
— А эта она! — внезапно не своим голосом вскрикнул обычно сдержанный Чингиз. Он невежливо выхватил из руки Лены другой рисунок, с рыжей красавицей. — Та девка, что подрезала меня на дороге!
— То есть Козлов и эта рыжая работают вместе? — до Лены начало доходить. — Значит, не только дело с фиктивным договором на демонтаж памятника, но и изъятие с нашей помощью денег у господина Алькарада — не больше чем мошенничество?
— Хочу вас огорчить, друзья, — я все еще вертел в руках визитку с шутом. — Боюсь, что и наше здание господину Чугункову продал фальшивый фининспектор. Вот смотрите, тут надпись «Couseless lover» — «беспричинный любитель» или «любовник без повода». Мои познания в английском не так сильны, но видно, что надпись странная, не так ли? И вдобавок написана шрифтом разного размера — некоторые буквы ниже остальных.
Мои коллеги заворожено разглядывали визитку. Никто не мог выговорить ни слова от постигшего нас глубочайшего удивления.
— Так вот, а если убрать несколько последних букв первого слова и самую последнюю во втором, то от нашего «любовника без повода» остается «couse» и «love», что читается «коз» и «лав», а если это собрать вместе и немного изменить транскрипцию — получается…
— Коз-лов! Козлов! — сложил надпись в одно целое Вик, а эльф беззастенчиво и нагло расхохотался.
Глава 2
Да… Такого унижения наша несчастная контора не переживала еще никогда за всю свою многолетнюю историю.
Мы уже давно отослали эльфа прочь, вместе с ворохом его документов, на которые хромоногий Козлов не позарился. Алькарад даже проникся к нам неким подобием сочувствия и пообещал дать пару дней на урегулирование вопросов: до того, как вся эта история будет изложена им в вышестоящей инстанции.
Степан — наш малолетний ученик — зашел после обеда, послушал рассказ о произошедшем, тяжело, по-взрослому, вздохнул и убежал от греха подальше домой, дабы не попасться кому-нибудь под горячую руку. Настроение у всех присутствующих было нулевое.
Только лишь Чингиз, просидев в позе лотоса не меньше часа, пришел к таинственному решению и, ни слова не говоря, уехал из офиса, не прихватив с собой даже Брайна, чему тот несказанно удивился.
Как видно, Чингиз решил, что должен решить проблему самостоятельно, искупить оплошность, хотя никто из нас его не обвинял. Да кто бы посмел это сделать? Мы все оказались в глупом положении, как подростки, покупающие первые презервативы, из-за аферы фальшивого фининспектора…
И ведь хватило же у него наглости не просто провернуть ряд жульничеств в городе, а самым ненормальным образом втянуть в эти жульничества нас по самые уши. Нас — тех, кто по долгу службы должен разоблачать подобные операции, искать злодеев и отдавать их под суд Совета.
