Елена Малиновская - Танец над бездной
С той поры колдунья отстранилась от сбора трав. Она с радостью уступила уже невыносимую для скрученных болезнями ног обязанность младому поколению. А Эвелина была счастлива провести день вне поселка, отдыхая душой от вечных пересудов, косых взглядов и насмешек, бросаемых камнем в спину. Она уходила в гору еще затемно, когда солнце золотило верхушки холмов, а долина готовилась нежиться в предутреннем тумане. Под тихий шелест волн Эвелина пересекала деревушку, в покосившихся домиках которой жили люди, прекрасные на вид, но с подпорченной гнилью суеверия душой. По светлой песчаной дорожке, петлявшей между валунами и уводившей на самую вершину, девочка медленно поднималась, наслаждаясь редкими мгновениями спокойствия и отдыха от суеты повседневной жизни. А потом, на самом окончании каменистого утеса, свесив ноги в пропасть, от заманчивой глубины которой кровь леденела в жилах, она ждала рождения нового дня. Лишь краткий миг отделял свет от тьмы здесь, на краю бездны. Один вздох, слабый удар пульса в висках – и все вокруг заливало торжеством золота, и Эвелина смеялась от переполнявшего ее чувства восторга. Под ногами простирался целый мир: маленький поселок, прижавшийся к песчаной бухте острова, густая зелень леса, покрывавшая подступы к горе, и словно тягучие капли изумруда в прозрачной синеве сапфира – соседние клочки суши. Здесь, невидимая и недосягаемая для островитян, девочка быстро завтракала ломтем хлеба, пахнувшим ветром и зноем лета, и запивала его парой глотков из глубокого и чистого ручейка, прохладная вода которого приятно ломила зубы. Затем, торопясь успеть до полудня, когда светило занимало исконное место в зените и, казалось, не было спасения от его отвесных безжалостных лучей, девчушка принималась за поиски. Она с легкостью использовала свою память как энциклопедию, безупречно точно выуживая оттуда сведения о внешнем виде растения и об его целебной значимости.
Эвелина обожала собирать травы. Они казались ей верными друзьями, от которых нельзя ожидать предательства. Вот, например, арника, незаменимая при любых недугах костей и суставов. А плакун-трава, добавленная в питье врага, заставит того сохнуть от невиданной печали и может совсем свести в могилу, если не смилуется заказчик. Впрочем, столь опасных зелий они не продавали. Не готовили они и ядов. Лишь под присмотром старухи Эвелине доверялось капнуть отваром одолень-травы на руку ужаленного змеей или медузой. Два смертельных вещества истребляли друг друга, и ранка затягивалась на глазах. Хотя ныне больше за колдуньей надо присматривать, если та садится за ворожбу. В памяти Эвелины еще не стерлась суета, когда ведьма вместо долгожданного дождя наколдовала нашествие слизняков, чуть не погубивших весь урожай Лазури. Жители благодарили Старших Богов за то, что те милостиво остановили стихийное бедствие, но только Эвелина знала, кому на самом деле островитяне были обязаны нежданным спасением. Это она испепелила прожорливых тварей в земле, обеспечив людям спокойный, без голода, сезон дождей.
Девочка не держала зла на глупых земляков. Эвелина могла бы их отравить, вызвать сильнейший шторм, наслать град на их посевы. Но нет. Мысль о мести смешила ее. Кому мстить? Кучке людишек, погрязших в страхе и невежестве? Смешно. Против глупости сами Боги бороться бессильны.
Но все же, несмотря на все успехи девочки, старуха не доверяла той секрета магии. Эвелина захохотала при воспоминании об этом, вспугнув своим голосом пару птиц, гнездившихся неподалеку. Колдунья искренне считала, что древнему искусству волшебства могут научить лишь в Академии на острове Досир, близ материка, выпускницей которой и была она сама с незапамятных времен. А без благословения магов и думать нечего учиться, тем более учить колдовать. Хватит с девчонки секретов травников, да благословят Боги все начинания.
Эвелина не перечила старой женщине, но при этом без спроса утаскивала в свои частые походы древние учебники, со страниц которых вещала сама вечность. Колдунье было невдомек, что ребенок давно вырос и далеко обогнал ее на пути познания. Эвелина с помощью простых, но действенных заклятий улучшала состав снадобий, продаваемых островитянам, и доход от них ощутимо вырос, хотя ведьма считала это следствием молодых ног и острой памяти напарницы. Девочка подлечила и саму колдунью, которая, следуя первой заповеди колдунов – не лечи сама себя,– тихо погибала от многочисленных болячек без надлежащей помощи. Нет, колдунья не стала сновать по поселку, но передвигалась теперь с большей скоростью, уже не жалуясь на выкручивающую суставы боль.
Эвелина кинула озабоченный взгляд на выцветший от жара купол неба. Пора искать укрытие, иначе она рискует поджариться на камнях.
Девочка встала, поправила на плече ремешок от сумки, под завязку набитой благоухающим разнотравьем, и бодро зашагала вниз. Она знала, что и где искать. Чуть вбок от дорожки виднелась молодая рощица, лениво шелестящая листвой на слабом ветерке. Ее уже мощная крона надежно скрывала вход в уютную пещерку у подножия скалы. Пол там был выстлан прохладным камнем, обрамляющим робкий ручеек, рождавшийся где-то в недрах горы и стремящийся здесь на волю.
Сырость этого места и питала зелень здешнего склона, в сумраке и прохладе которого Эвелина собиралась провести свой урок.
Удобно усевшись на землю, Эвелина, подобрав босые ноги, очертила вокруг себя защитный пояс, призванный оберегать от злых глаз и ушей. Потом, вытащив из второй, меньшей сумки, хранящей остатки завтрака, крошечную истрепанную книгу, она погрузилась в чтение. Казалось, время остановилось для нее. Изредка девочка поднимала глаза от страниц полуразвалившейся рукописи и что-то тихонько нашептывала себе под нос, нетерпеливо пощелкивая пальцами. Взор ее, отуманенный тайным знанием, словно погружался в прошлое, стараясь припомнить там что-то. Порой Эвелина резко вскакивала и, направив в угол пещеры палец, громко и повелительно выкрикивала несколько слов на непонятном языке. Иногда от ее пальцев отрывался огненный шар, беззвучно рвавшийся и освещающий низкие своды пещеры, другой раз – ледяная молния пронзала камень, и тогда гора тихо сотрясалась в недоумении: что же творится там, в ее чреве?
Девочка, удовлетворившись, вновь садилась на свое место и продолжала прерванное занятие. Она уже давно отказалась от попыток зазубрить заклятия, как это делала ведьма. Человеческая память недолговечна, а слова магии трудны и громоздки. Нет, Эвелина пыталась найти систему в составлении заклинаний – и она ее нашла. Помог этому разговор, состоявшийся у нее с колдуньей около полугода назад.
Снаружи бушевала непогода. Начался сезон штормов, и море, разом утратив свое радушие и тепло, с силой дикого зверя набрасывалось на побережье, силясь достать и слизнуть, уничтожить, смыть с лица земли поселение людей. Мерному реву океана вторил вой ветра, гудевшего в трубах печей, стремящийся опрокинуть шаткие строения, разнести крыши, выдуть жалких людишек во власть непогоды. Ставни домов заливали потоки дождя, будто разверзлись хляби небесные. Но дома Лазури переживали шторма и пострашнее, а потому люди спокойно ужинали в своих семьях, лишь изредка вздрагивая от чересчур дерзкого порыва ветра, жалобным звоном стекла наполнявшего крохотную постройку.
