Андрей Гудков - Цепной пес империи
Несколько раз со мной пытались заговорить о делах, но я сразу давал понять, что не желаю этого. Перемещаясь по залу, я не забывал поглядывать за Арьей. Но с ней все было хорошо: она общалась преимущественно с волшебниками, пила мало, на попытки познакомиться поближе отвечала вежливо, но решительно. А еще она, как и я, скучала.
— Покорнейше прошу простить мои манеры, — поклонился мне незнакомый аристократ, — но я был бы счастлив иметь честь знакомства с вами.
— Ничего страшного, — поклонился я в ответ. — Я, как вы, наверное, слышали, не являюсь ярым ревнителем норм этикета в таких мелочах, особенно когда это мешает. Я так полагаю, вы знаете мое имя?
— Да, сударь Маэл. Меня зовут Арнэх Лартиа.
— Рад знакомству с вами. Теперь я понимаю, почему вы хотели познакомиться со мной.
— Я хотел бы выразить свою благодарность за то, что вы верили в мою невиновность.
— Не стоит благодарности, ведь я ровным счетом ничего не сделал, чтобы исправить ошибку наших стражей порядка.
— И все же, когда все от меня отвернулись, вы один открыто заявили, что не верите в мою вину.
— Я не знаток в таких делах, но мне было очевидно, что имевшихся доказательств, мягко говоря, недостаточно, чтобы безоговорочно приговорить вас.
С Арнэхом, молодым аристократом из влиятельной семьи, случилась весьма неприятная история. Так уж вышло, что он открыто поругался с одним из родственников императора. Дело не такое уж и важное, но при весьма странных обстоятельствах этот родственник был убит. Все подумали на Арнэха. Разбирательство было недолгим, парня приговорили к смертной казни.
Тогда весь свет живо обсуждал его судьбу. Все были уверены, что Арнэх из глупой мести и обиды совершил убийство. Все, кроме немногих его близких друзей, родственников и меня. Я не стал лезть не в свое дело и заниматься поисками настоящего виновника. В мире множество несправедливостей — одной больше, одной меньше, а у меня свои дела и долг. Но я открыто заявил, что считаю это дело липовым, обвинение — ложным, а вину — недоказанной.
Молодого Арнэха семь раз выводили на смертную казнь и семь раз отменяли ее в последний момент. Через год заключения следствие неохотно признало отсутствие доказательств и объявило о невиновности. Впрочем, светские карманные львы и львицы, вбившие себе в голову, будто они знают истину, в это не поверили.
— Я слышал, сам император был недоволен вашим несогласием с вердиктом присяжных?
— Да, это было.
— Я сожалею, что из-за меня пострадали вы.
— Не стоит, для меня милость или недовольство императора — вещи эфемерные. — Увидев недоверие в глазах юноши, я добавил: — Меня сложно напугать такими вещами, ведь даже смерть для меня — вещь эфемерная.
— Хотел бы я думать, как вы, — задумчиво проговорил Арнэх.
— Ну вы вполне можете себе это позволить. Человек, даже раз заглянувший в лицо смерти, будет по-другому относиться ко всему, в том числе и к возможным угрозам. А вы заглянули семь раз.
— Девять, — поправил Арнэх. — Меня девять раз собирались казнить.
— Тем более.
— И все же я боюсь смерти.
— Это естественно. Страх смерти — естественная реакция на угрозу. Этот рефлекс уже несколько раз спасал мне жизнь. Главное — помнить, что смерть — это всего лишь смерть. И как бы мы ни хотели обратного, рано или поздно она нас настигнет. Поэтому бояться смерти — то же самое, что бояться прихода зимы, полная бессмыслица. Она все равно настанет в положенный срок.
Продолжать беседу не хотелось, и я, вежливо откланявшись, вышел на открытую веранду. Уже стемнело и стало прохладней. На улице поднялся ветер, однако в саду ветки едва качались. Катерина раскошелилась на услуги волшебника, поставившего щит от ветра. Я мог бы сделать то же самое бесплатно, но она не любила беспокоить друзей по пустякам.
За моей спиной раздались быстрые шаги. Я невольно напрягся, а на пальцах руки непроизвольно собралась сила, готовая к смертельному удару. Но вслед за шагами раздался громкий смех, а затем — смущенное «ой». Я сделал вид, что не заметил молодую пару, проскользнувшую мимо меня в сад, где полно темных уголков.
— Пора лечиться, — пробурчал я себе под нос.
— От чего? — Незаметно ко мне подошла Катерина.
— Не пугай так! — От неожиданности я вздрогнул и едва не отпрыгнул в сторону.
— Ты сильно изменился в последнее время, — сочувственно посмотрела на меня девушка. — Стал дерганым, вечно хмурым и усталым.
— Жизнь изменилась, изменился и я.
— Тебе не нравится вечер?
— Нет, что ты! Все очень хорошо, — поспешно ответил я. — Просто у меня на редкость плохой день. А это так заметно?
— Да. Чарльза и других гостей ты, может, и обманул, но я тебя хорошо знаю. Что случилось?
— Ничего, в чем бы мне кто-нибудь мог помочь.
— Дело в этой девушке?
— Да, — не стал я лгать подруге. — Все дело в ней, но она не виновата.
— Вы, маги, такие скрытные. Я слышала о ваших обычаях, но ничего конкретного не знаю. Она сейчас твоя напарница?
— Да, все так и есть. Она моя напарница.
— Может, мне с ней поговорить? — предложила Катерина.
— Не надо, от нее все равно ничего не зависит. Да и ты тут ничем не поможешь. — Я взглянул девушке в глаза — она смотрела с сочувствием и желанием помочь. — Не бери в голову, это просто небольшая житейская проблема, ничего серьезного. У тебя сегодня праздник.
— Ладно. После приема будет ужин, там будут только свои. Естественно, ты в их числе. Твоя напарница тоже приглашена, а чтобы тебе не было скучно, я приглашу и Ричарда.
— Благодарю, — серьезно кивнул я. — Кстати, надо его поискать, а то что-то я захандрил.
— Давно пора, я соскучилась по старому Призраку или хотя бы по Маэлу Несносному. Невежде, которого давно пора поставить на место, — засмеялась девушка.
— Ну первого ты увидишь не скоро, а вот второго я могу показать. Правда, тогда половина твоих гостей сбежит.
— Ну и слава всем богам Райхена, я от них уже устала.
— Тогда зачем ты их приглашала?
— Положение обязывает, — грустно вздохнула Катерина. — Не только ты изменился, Призрак.
Мы бы захандрили на пару, переживая по поводу ушедшей молодости, но, к счастью, на веранде появился Ричард с бутылкой в руках.
— О, наконец-то я тебя нашел, старина! Давай наконец выпьем нормального напитка, а не этого шампанского! От всей этой унылой компании уже зубы сводит… — Увидев хозяйку, Ричард осекся и принялся горячо извиняться, но Катерина его перебила:
— Право, не стоит, я люблю тебя таким, какой ты есть. Уж извини, что я заказала так мало этого рома, и, пожалуйста, развлеки Маэла, а то он опять в унынии.
