Евгений Щепетнов - Монах
Андрею после таких мыслей сразу стало легче — «Всё-таки какой-то путь нарисовывается, какой-то смысл жизни, кроме того, что эту самую жизнь надо тупо сохранить. А почему тупо? Умно сохранить. И нанести воинству Сатаны как можно больше вреда».
Он осмотрел трупы — выбрал подходящего по росту бандита, снял с него штаны, рубаху, куртку — они были гораздо более приличные, чем у него, он был одет действительно, как бродяга, в обноски старика, слишком ему короткие. Сапоги оставил — сапоги у него были хорошие, с зажиточного Лыськовца. Обшарил трупы — нашёл несколько серебряных монет, медяки, а у рыжего даже два золотых. Это его очень обрадовало — хотя Андрей и обходил все населённые пункты по широкой дуге, не заходя в них, но, в конце концов, он придёт в город, а там первое время надо будет питаться, где-то ночевать, найти какую-то работу. А хоть он и монах, но питаться молитвами ещё не научился.
Собрав в свёрток окровавленную одежду, Андрей пошёл искать речку — впрочем — чего было её искать, когда она шла вдоль горы, возле тракта, внизу. Подождав, когда проедут две подводы с мешками — наверное мука или зерно — монах рысцой пересёк тракт и спустился за обрыв, где его не было видно с дороги.
Выполоскав и отстирав пятна крови — благо, что она не успела как следует свернуться, и потому сделать это было несложно, Андрей отжал шмотки, опять собрал их в свёрток и оглядываясь по сторонам снова поднялся в лес, из которого вышел. Отойдя километров десять от места боя, он разложил мокрую одежду на солнцепёке, а сам, облегчённо завалился спать, забравшись в густой колючий кустарник — что-то вроде терновника. Теперь подобраться к нему было непросто. Уже когда он засыпал, в голову ему стукнула мысль — какого чёрта он не обшарил окрестности вокруг места драки — они ведь, скорее всего, были на лошадях! Вот что значит человек двадцать первого века, даже в голову не придёт, что тут, в лесу, может быть спрятан какой-то транспорт, машина-то туда не пройдёт, а то, что тут ездят на конях, и в голову не приходило.
Он встрепенулся — пойти сейчас туда, что ли? Потом задумался — а если кто-то нашёл трупы, а вдруг там какие-то люди, вдруг на кого-то нарвусь…зачем мне это? Езжу на лошади я фигово…да чёрт с ними, с этими лошадьми! Раньше надо было думать. С тем он и уснул.
Проснувшись под вечер и выбравшись из своего тернового куста, Андрей первым делом ощупал выложенную для просушки одежду — она была сухая и чистая, теперь можно было, не обладая особой брезгливостью, натянуть её на себя, что он и сделал, оставив стариковские обноски для мышей. Поднявшись на ноги, монах посмотрел на солнце, уже касающееся горизонта, на тихий лес, и зашагал по дороге. Сегодня он рассчитывал дойти до города, переночевать, опять, в лесу, а утром, когда откроются ворота, войти в город.
Выглядел он уже более-менее прилично, от Лыськово, где его разыскивали, отошёл довольно далеко, так что, опасаться ему, особо, было нечего.
Глава 2
У ворот города Андрей был перед рассветом.
Он мог бы зайти в город, но что ему было делать ранним утром на пустынных улицах, когда все ещё спят, а магазины и лавки закрыты? Он должен найти работу, какую — ещё не знал. Что он умел лучше всего? Хммм…полоть сорняки на огуречной грядке. Носить воду и рубить дрова. Драться и убивать людей.
«Невелик выбор!» — усмехнулся он — «Или грязная, тупая работа, или возврат к своему чёрному прошлому. Вот только наёмным убийцей я больше не буду. А кем тогда? Ну, можно пойти в армию…есть же у них армия, в самом деле? Видимо есть. А если тебя пошлют собирать людей для принесения их в жертву на алтаре сатаны, пойдёшь? Взбунтуешься? Тут тебе и конец. Кстати — а кто возьмёт в армию-то, я же не умею фехтовать на мечах или саблях. Идти в рекруты, с молодыми парнями…стрёмно как- то. А СВД мне вряд ли выдадут, калашников, тоже. В телохранители податься? А кто меня возьмёт телохранителем — я же Нет Никто, и звать меня — Никак. Кто это доверит свою жизнь неизвестному мужику? Ладно. Там видно будет. Пока что надо переждать несколько часов, до тех пор пока город проснётся»
Андрей зашагал к ближайшему лесу, на вид не сильно загаженному.
Впрочем, оказалось — это впечатление было обманчиво — он долго искал чистый участок, не запакощенный мусором — как всегда и везде, горожане мало заботились о чистоте своих предместий и выкидывали мусор где попало.
Обозлившись, он выматерился и решил всё-таки пойти переночевать где-то на постоялом дворе. Денег у него было мало, но не валяться же в строительном мусоре, собачьем дерьме и лошадиных яблоках?
Постоялый двор он обнаружил недалеко от входа в город. Смысл его расположения тут был в том, что купец или просто приезжий, не успевший попасть в город засветло, мог переночевать здесь за небольшие деньги.
Впрочем — это им казалось, что небольшие, но он отказался снять комнату на несколько часов за два серебряника.
После недолгой торговли, ему было предложено спать в конюшне, на сеновале, за три медяка. Делать было нечего, дорого, конечно, но скоро он уже лежал на втором этаже огромной конюшни, подложив себе под голову охапку сена.
Внизу сопели и топали лошади, пахло конским потом и навозом, и запах этот почему-то показался ему таким уютным и успокаивающим, как будто он был в родном доме. Огромные животные переступали копытами, всхрапывали во сне, скоро и он уснул, утомившись за время ночной многокилометровой прогулки.
Проспал монах часов пять, затем резко, как по команде, вскочил, отряхнулся и пошёл к лесенке, ведущей вниз.
У постоялого двора уже кипела жизнь — суетились мальчишки, таскающие воду лошадям и на кухню, запрягали лошадей запоздавшие купцы, проспавшие ранний выезд и теперь покрикивающие на конюших.
Андрей, не обращая внимания на суету, направился к воротам города.
Стотысячный город был окружён мощной крепостной стеной, построенной, скорее всего, очень давно.
Ещё ночью монах заметил, что ворота крепости не закрывались ни в какое время суток — тогда эта информация не очень его удивила, может он просто устал, чтобы об этом думать и хотел спать, теперь же Андрей вспомнил этот факт.
По всем имеющимся сведениям, из исторических источников, или книг, он знал, что на ночь крепости обычно закрывали ворота, с тем, чтобы открыть их в определённое время утром, пропуская всех за пошлину. Тут он и пошлины никакой не заметил — все проходили свободно, не оставляя стражникам никаких денег.
Вот только смотрели они на каждого входящего и выходящего очень внимательно, ни один из тех, кто входил в город, или выходил из него, не оставался без внимания. Андрей решил для себя, что эти ворота были чем-то вроде КПП, служащие для того, чтобы фильтровать поток людей. Он взял себе это на заметку — пройти через КПП незаметно было практически невозможно.
