Терри Гудкайнд - Второе Правило Волшебника, или Камень Слёз
— Пожалуйста. Тут есть другие, кому можно помочь.
Зедд поднял бровь, глядя на ее мертвенно-бледное лицо. Тончайшей работы золотая цепочка в волосах поддерживала голубой камень на лбу. Камень настолько сочетался с ее глазами, что создавалось впечатление, будто у нее три глаза. Волшебнику показалось, что он узнал камень, и он задумался, действительно ли это тот самый камень или же всего лишь безделушка, купленная из прихоти. Он долго, очень долго не видел ни одного, носившего Камень, согласно призванию. Конечно, никто из этой молодежи не может знать, о чем на самом деле говорит Камень.
— Я волшебник Зеддикус З’ул Зорандер. А ты кто, дитя, чтобы указывать мне?
Она побледнела еще сильнее.
— Простите меня, волшебник… — И замолчала, как только Зедд положил ей пальцы на виски. От боли у него так резко пресеклось дыхание, что он отдернул пальцы и призвал на помощь все свое мужество, чтобы сдержать слезы.
Теперь он знал без всяких сомнений: эта женщина носила Камень по призванию. Камень, под цвет ее глаз, на лбу, будто глаз ума, был талисманом, провозглашавшим внутреннее видение.
Чья-то рука схватила его сзади за балахон и резко дернула.
— Волшебник, — донесся из-за спины кислый голос. — Сначала вы должны позаботиться обо мне!
Зедд повернулся и увидел лицо, совершенно под стать голосу.
— Я — леди Ордит Кондатит де Дакидвич, из дома Бургаласса. Эта девка — всего лишь моя горничная. Будь она попроворнее, я не страдала бы так! Из-за ее нерасторопности я едва не погибла! Вы должны сначала позаботиться обо мне! Я вот-вот умру!
Зедд, и не дотрагиваясь до нее, мог сказать, что она практически не пострадала.
— Простите, сударыня. — Приложив пальцы к ее вискам, он подумал: тяжелый ушиб ребер, совсем небольшой — колен, и очень маленький порез на кисти, требующий, самое большее, одного-двух стежков.
— Ну? — Она вцепилась в свой серебристый гофрированный воротник. — Волшебник, — проворчала она. — Тоже мне волшебник. Никудышный, если хочешь знать правду. А эти солдаты! Заснули, наверное, на своих постах! Магистр Рал еще услышит об этом! Ну? Что со мной?
— Увы, сударыня. Боюсь, я ничем не смогу вам помочь.
— Что?! — Она схватила его за ворот балахона и резко рванула. — Смотри получше, не то я еще полюбуюсь, как магистр Рал насадит на пику твою голову! Посмотрим, чем тогда тебе поможет твоя никчемная магия!
— О, разумеется, сударыня. Я постараюсь сделать для вас все, что в моих силах.
Он резко рванул темно-бордовый атласный рукав, и ткань свесилась с руки леди Ордит, как знамя, затем положил руку на плечо женщины с голубым камнем. Она застонала, когда волшебник чуть заблокировал ее боль и придал ей силы. Ее неровное дыхание выровнялось. Он держал руку на ее плече, вливая в нее магию утешения и уюта.
Леди Ордит завизжала:
— Мое платье! Ты погубил его!
— Простите, сударыня, но мы не можем рисковать заражением раны. Я бы скорее потерял платье, нежели руку. Или вы придерживаетесь иного мнения?
— Ну… Да, я понимаю…
— Тут потребуется десять или пятнадцать стежков, — сказал Зедд, обращаясь к крепкого сложения целительнице, сидевшей на полу между двумя женщинами. Ее суровые серо-голубые глаза сверкнули легким удивлением и обратились на волшебника.
— Вам виднее, волшебник Зорандер, я не сомневаюсь, — ровным голосом проговорила целительница. Только пристальный взгляд выдавал, что она поняла его истинное намерение.
— Что?! Вы собираетесь позволить этой корове, этой повивальной бабке делать за вас вашу работу?
— Сударыня, я старый человек. У меня никогда не было способностей к шитью, и мои руки ужасно дрожат. Боюсь, я принесу больше вреда, чем пользы, но, если вы настаиваете, я приложу все старания…
— Нет, — фыркнула она. — Лучше уж эта корова.
— Очень хорошо. — Он посмотрел на целительницу. Ничто не исказило ее лица, только щеки покрылись красными пятнами. — Что касается других ее травм, боюсь, тут только одна надежда снять боль. В ваших карманах найдется немного корня мимозы?
Целительница в замешательстве подняла брови.
— Да, но…
— Отлично, — резко оборвал ее Зедд. — Думаю, двух кубиков будет достаточно.
Ее брови взметнулись вверх.
— Двух?
— Не смейте на мне экономить! — взвизгнула леди Ордит. — Если на всех не хватит, значит, менее знатным должно достаться меньше! Дайте мне полную дозу!
— Очень хорошо. — Зедд бросил взгляд на целительницу. — Назначаю ей полную дозу. Три кубика. И не целиком, а измельченные.
Целительница еще шире раскрыла глаза и, не веря своим ушам, переспросила:
— Измельченные?
Зедд сощурился и кивнул, подтверждая свои слова. Углы ее губ изогнулись в еле заметной улыбке.
Корень мимозы в малых дозах действительно снимает боль, но его необходимо глотать целиком, не разжевывая. Одного маленького кубика было бы вполне достаточно. Измельченный, да еще три кубика… х-м… Пожалуй, леди Ордит придется побегать в уборную.
Большую часть следующей недели добрая леди, видимо, проведет в своих покоях.
— Как тебя зовут, милая? — спросил он целительницу.
— Келли Халлик.
Зедд устало вздохнул.
— Келли, есть тут кто-нибудь еще, кому целительницы помочь не в состоянии?
— Нет, господин. Миддея и Аннели уже заканчивают с последними.
— Тогда, будь так добра, унеси леди Ордит куда-нибудь, где она не… где ей будет удобнее лежать, пока ты будешь лечить ее.
Келли быстро посмотрела на женщину, которую Зедд, утешая, держал за руку, на рану поперек ее живота и вновь на Зедда.
— Конечно, волшебник Зорандер. Вы выглядите очень усталым. Если вы потом зайдете ко мне, я восстановлю ваши силы стенадиновым отваром. — Уголки ее губ вновь изогнулись в легкой улыбке.
Зедд подмигнул Келли:
— Может, зайду.
В любое другое время он куда серьезнее отнесся бы к подобному предложению — Келли была женщиной статной, — но как раз сейчас ему было совсем не до того.
— Леди Ордит, как зовут вашу горничную?
— Джебра Бевинвье. И еще она — никчемная девка. Дерзкая и ленивая.
— Ну что ж, вы не будете более обременены ее никчемными услугами. Ей, судя по всему, потребуется немало времени на выздоровление, а вы вскоре собираетесь покинуть дворец.
— Покинуть? Что значит «покинуть»? — Леди Ордит вскинула голову. — У меня нет намерения уезжать отсюда.
— Сейчас во дворце опасно оставаться такой знатной даме, как вы. Боюсь, вам самой придется заботиться о собственной безопасности. Как вы верно заметили, солдаты спят на своих постах. Придется вам уехать.
