Галина Гончарова - Сестра (СИ)
— Меня просили передать вам эти книги и напомнить, что завтра полнолуние.
Софья хотела было как следует расспросить и отчитать зарвавшегося нахала, но…
Такие взгляды она кожей чувствовала. Сонечка буквально впилась в нее глазами, умоляя молчать — и женщина не смогла отказать соседке в этой просьбе.
— Сгрузите все на тумбочку, сударь. И можете быть свободны.
Пусть в жилах Софьи не текло ни капли дворянской крови, это не так важно. В любой династии всегда есть родоначальник, который пробился из низших слоев общества, растолкал локтями сэров и пэров и нагло заявил: 'Мне предки не нужны, я сам — великий!'. Уж что другое, а распоряжаться обслуживающим персоналом женщина научилась просто виртуозно, властности у нее на троих хватило бы. И мужчина повелся.
Сложил все на тумбочку рядом с ней, изобразил легкий поклон, пусть одним наклонением головы, но и то неплохо — и вышел вон. Софья помолчала минут пять, чтобы он ушел подальше, а потом скосила глаза на соседку.
— Ну, рассказывай? Это что еще за явление хвоста народу?
Сонечка вздохнула — и заговорила.
— Софья, ты вот взрослый разумный человек…
Да уж хотелось бы надеяться, — мысленно прокомментировала Софья, но вслух говорить ничего не стала. Соседка и без того не особенно была адекватна.
Оставалось только внимательно слушать.
— Я вообще похожа на сумасшедшую?
— Вообще не похожа. А надо?
— Да ты понимаешь, тут такая идиотская история…
Как оказалось, за пару месяцев до сотрясения мозга к Сонечке на улице подошла женщина. Высокая, худощавая, зеленоглазая брюнетка в костюмчике, который стоил не дешевле иного мерседеса.
— Я не бог весть как разбираюсь в модных фирмах, но такие вещи отличить могу, да и какая женщина не сможет, если сама хоть чуть шьет? — рассказывала Сонечка.
Брюнетка назвалась Пелагеей, пожелала заказать шторы на окна и обещала прийти на следующий день, чтобы обсудить заказ.
Пришла. Шторы она заказала, а еще часа полтора расспрашивала Сонечку о ее семье, причем делала это так искусно, что та и сама не поняла, как все выложила. А вот когда явилась за заказом…
— Софья, вы знаете, что ваша фамилия не случайна?
— В каком смысле не случайна?
— Вы действительно Романова — по крови.
— И что?
Сонечка не меняла свою фамилию на фамилию мужа по вполне адекватной причине. Напротив, муж перешел на фамилию жены, потому что до брака носил звучное имя рода Козловых и уже лет двадцать как устал от шуточек типа 'Командир взвода Козлов', 'А Козлов попрошу остаться' и прочей гадости в меру фантазии приятелей.
— Софья, вы не поняли. Вы действительно Романова. Одна из родственниц русских царей.
Сонечка даже пальцем у виска крутить не стала, все и так было понятно по ее глазам. Но Пелагею это не смутило.
— Настоящая Романова.
— И что с того?
— На самом деле вы происходите от Софьи Алексеевны Романовой и ее любимого мужчины Василия Голицына.
— Чушь какая‑то…
Иначе Софья просто не могла среагировать. И Сонечка закивала.
— Вот и я так сказала. А эта женщина сообщила, что у Софьи был ребенок. Мальчик. Его якобы вывезли и спасли.
— От кого?
— Когда Петр Первый пришел к власти, он начал вырезать всех, кто поддерживал Софью…
— Ну это и у нас не редкость. Правда, у нас чаще стреляют или в бетон закатывают, — усмехнулась Софья.
— Вот. Якобы они эту ветвь проследили до наших дней — кого удалось. И во мне течет кровь Романовых.
— Так они, простите, не монахами жили. Начиная с того же Петра, кстати — правда, что он померши от сифилиса?
— Не знаю. Вроде как от осложнения, полученного в процессе болезни. Но дело не в этом. Понимаешь, они уже были не Романовы.
— А кто?
— Ну, там как‑то хитро кровь смешалась. Примерно с Екатерины, которая вторая там уже и крови настоящей не было, а значит и концов не найти…
— Ага, а твоя якобы настоящая. И чем это грозит?
— А дальше начался вовсе уж непотребный бред. Якобы Россия нарушает мировое равновесие.
— Можно подумать, мы этого хотели…
— Не хотели. Но есть несколько ключевых точек, на которых Россию можно перенаправить на иной путь.
— Домкратом?
— Почти… ты термин 'переселенец' слышала?
— Не — а…
Софья не лгала. Некогда ей было разбираться в фантастике. Некогда и неохота.
— У Рэя Бредбери был рассказ — там человек раздавил бабочку, и из‑за этого куча катаклизмов случилась.
— А, что‑то такое мне сын рассказывал, — припомнила Софья. — И что? Срочно бежим давить бабочек?
— Угадала. Гость из будущего может развернуть историю. И в настоящем времени у нас окажется не Россия, а, например, Русь. Или Руси вообще не окажется…
— А от тебя какой вариант требуется?
Сонечка опустила глаза.
— Как я поняла — второе.
— Во — от как? А морда у них не треснет?
Патриоткой Софью назвать было сложно, но здесь ее сын, ее компания, могилы ее родных, наконец… что за наглость? Не нравится вам Россия — так свалите в демократию! Меньше вони — больше места!
— Не знаю… А что я могу сделать?
Софья фыркнула. Звучало все это сюрреалистично, но чем‑то же надо заниматься, пока голова болит?
— а что собираются сделать они?
— Как я поняла, в ближайшее полнолуние они собираются провести какой‑то ритуал — и переселить мою душу в тело одного из моих предков.
— Че — го?!
— Вот и я также была в шоке.
— Слушай, а тебе не кажется, что с таким вопросом им не к тебе, а к ближайшему психиатру?
Сонечка тяжело вздохнула. Опустила глаза.
— Я их и послала. А они сказали… Сонь, у меня дети, внуки…
— Еще и шантаж? Сонечка, по ним тюрьма плачет. Давай я дам приказ своим СБ — шникам?
— Приказ ты дать можешь. А много они сделать успеют? Век же они меня охранять не будут…. И моих родных тоже…
Софья вздохнула. Задумалась.
— Вообще, тут проблема. Понимаешь, проще размотать клубок, чем кого‑то охранять. Я могла бы за тебя вписаться, но мне жить осталось пару месяцев, а мой преемник шевелиться не станет, пока не получит полной информации. А тебе это время легче и лучше никак не будет…
— Вот именно.
— Так что они от тебя требуют?
— чтобы я пришла в полнолуние на ритуал.
— И когда это?
— Через два дня.
Софья прикусила губу.
— Значит, ты идешь на какой‑то ритуал, с нехилым шансом распроститься с жизнью, и все ради того, чтобы не тронули твоих родных?
Комментарии, как говорится, были излишни.
Софья вздохнула.
— Сонь, а им обязательна — ты?!
— Видимо, да.
— А если тебя кто‑то заменит?
