Мой Советский Союз Магических Республик 2 (СИ) - Вишневский Сергей Викторович

— Хорошо, — кивнул глава ГБ, перелистнул страницу и уставился на отчет.

— Что по феномену?

— Вы про…

— Про жопу, — улыбнулся Лаврентий Павлович. — Нет, однозначно, лет через тридцать надо будет рассекретить этот эпизод.

— Возможно, — попытался скрыть улыбку собеседник. — По феномену работам плотной группой из технологов и наших оперативников. Повторили эффект с Владивостока и с кавказского хребта. Полное подтверждение теоретических выкладок.

— Перспективы уже прикидывали?

— Да. И перспективы впечатляющие. Есть предложение использовать наших агентов для установления периметра в пентагоне.

Лаврентий павлович поднял взгляд на собеседника и хмыкнул.

— Слишком рискованно. Там у нас нет надежных агентов, а вот слить наше преимущество — запросто. начните с чего попроще.

— Дипломаты? — предложил помощник.

— Самое то. Только подберите из нашей агентурной сети.

Лаврентий павлович перелистнул страницу и пробежался по ней глазами.

— Что можете сказать по отчету с Урала?

— Крутятся как могут, — пожал плечами собеседник. — Вроде ничего не утаили, рассказали как есть, но прикрываются новым направлением. Выдают за свою разработку.

— А чья идея все же?

— Денисов Илья Константинович. Студент уральского ПолиМага. Артефактор. Увлекается теорией. Рассказал свои подсчеты на кружке. Там наши агенты информацию и уловили.

— Присмотрись к нему, — кивнул хозяин кабинета и перелистнул страницу. — Будет возможность подтягивай. Нам такие кадры нужны…

Тут его брови опустились к переносице, спустя секунд тридцать, лицо разгладилось, а еще через двадцать и вовсе появилась улыбка.

— Занятный отчет… — хмыкнул он, отложил листок и взглянул на следующий. Спустя минуту, он произнес:

— Что за агенты такие? Кот и Рыба?

— Студенты ПолиМага. С целительского. Сообразительные ребята. Кот Семен и Осетренко Кирилл.

— Что по родителям? Комсомольцы?

— Осетренко — комсомолец. Кот — нет.

— Кот… — нахмурился Лаврентий. — Почему кличка с фамилией одинаковая? Да, и Осетренко…

— Считаю, что ребят использовали как внешних агентов. Косвенно подтверждается, что ребят использовали как пешек.

Лаврентий Павлович тяжело вздохнул.

— По моему я довольно четко сформулировал приказ о работе с комсомолом, — произнес он недовольно. — Кто Курировал агентов?

— Майор Мясоедов.

— Клички поменять.

— А с ними как быть?

— Пока никак. Приглядись, может где получится использовать. Больно интересные экземпляры, — положил на стол начальник отчеты от студентов. — Смотри вот тут…

«… Ну, мы и испугались, что пятый слой на следующий день не успеем. Вот и решили рисовать где сможем. А где еще рисовать, если не в туалете? Вот туда и поперся Кирюха. Черт знает, что его дернуло, но нарисовал он пятый слой в унитазе. То, что вы каждую задницу на этом унитазе видеть будете мы не знали.»

— И вот тут еще в скобочках «Если покажете как оно выглядит вообще, будем крайне признательны!», — поднял взгляд на подчиненного глава ГБ. — А второй отчет как машина написала. Пришли, использовали, нанесли, ушли.

— Есть такое, — кивнул мужчина.

— Очень разные, но при этом вместе, — кивнул Лаврентий Павлович. — Хорошая команда может получиться. Пусть присматриваются. Может и сгодятся…

Глава 4

Семен глянул на Кирилла, что стоял справа, а затем на Лену, что стояла слева.

— Выглядит странно, — хмыкнул Осетренко. — Нет, не прям футуристичное «нечто», но довольно своеобразно.

— Я бы назвала бы это «минималистично», — задумчиво произнесла Лена и глянула на ногти, под которыми засели чернила. — Блин… Лишь бы оно работало.

— Успокойся, все посчитано, — хмыкнул Семен.

— Только пока не стерто, — буркнула Лена, покосившись на окна.

Перед ребятами стояла сборная конструкция. По сути, в ней было всего четыре столбика из профиля и прямоугольник. Сделан он был по телескопическому принципу. В гранях основания была возможность расширить и удлинить основу. Не на много, всего метр, но и этого ребята посчитали достаточным.

— Так… — задумчиво произнес Осетренко. — Первое — надо испытать на минимальной нагрузке.

— По идее — да, — кивнул Кот. — Нам все равно еще раз переделывать.

— М-м-м? Это еще почему? — глянула на него староста.

— Ну, мы сделали основу, которая передвигается и что-то сама поднимает. Так?

— Так.

— А про то, что она должна по лестнице подниматься, кто подумал? хмыкнул Кот. — Тут по-другому надо.

— Блин, действительно не подумали, — задумчиво произнес Кирилл и сморщился. — Придется в управляющие конструкты лезть.

— Зачем? — удивленно спросила староста.

— Ну, как… Надо же, чтобы она по горизонту стояла, когда по лестнице идет. Значит зад должно поднимать сильнее, а перед почти у ступенек самых…

— А если листы какие вести будут? Ну, там ДСП или еще чего? Они же огромные, так? Потолок испортите на лестнице.

— Ну, так-то да, — кивнул Семен. — А есть идеи?

— Сделать регулировку работы низкочастотных комплексов с ручным управлением, — непонимающе оглядела ребят девушка. — Ну, чтобы самим регулировать, какую сторону поднимать, а какую опускать.

Парни переглянулись.

— Мысль, конечно, интересная, но как это воплотить? — хмыкнул Семен. — Крутилки в рунах не канают.

— Есть другой вариант, — задумчиво произнес Кирилл. — Видел попытку радио на рунах сделать. Не то чтобы не получилось, просто стоит очень дорого.

— И? — глянул на него Кот.

— Там сделали плавную настройку через передвижение конструкта по деревянной направляющей. Там дерево еще редкое было, но суть не в этом, — мотнул головой Осетренко. — Там весь смысл был в привязке фокуса к контролю. Причем завязан он был на расстояние. Через связку Зайцев — Полянский.

Семен почесал лоб и хмуро покосился на друга.

— Слабо себе это представляю, но точно уверен — придется переделывать, так?

— Ну, не сильно, но… — тут Кирилл задумчиво глянул на опору снизу и кивнул. — Да. Придется переделывать. Там конструкты разворачивать придется симметрично, чтобы управляйки не фонили друг другу. А, еще и направляющую делай. И управляйку тоже надо. А еще и четырехлепестковый переделывать. У нас ведь управляйка другая будет. Поправки…

Тут парень хмыкнул и произнес:

— Так-то полностью переделывать.

— Ну, вроде бы отстрелялись, — с усмешкой произнес Семен, глянув на друга.

Тот с взъерошенными волосами стоял рядом с ним в очереди в раздевалку и пялился на свой номерок.

— По-моему, я пятый вопрос завалил, — неуверенно произнес Кирилл.

— Ты про аритмию?

— Ну, да… Просто там как-то расплывчато было. Я и начал писать все, что знаю.

— Ну, я тебе скажу так — что бигеминия, что мерцательная аритмия — одна из черт нарушения ритма. Я в тупую и то, и то расписал. Так, на всякий случай.

— Ну, я так же, но непонятно как-то, — буркнул друг.

— Мне вообще этот Евтушин не нравится, — кивнул Кот. — Все у него как-то мутно, непонятно и неопределенно.

— Есть такое, — кивнул Кирилл и отдал номерки гардеробщице. — Думаешь в нем дело?

— Может и в нем, а может в том, что кардиология — мутная штука, — вздохнул Семен. — Тут ведь раз на раз не приходится, так?

— Это точно, — кивнул Осетренко. — Помнишь, мы на скорой инфаркты таскали? У одного рука болит, у второго челюсть.

— А один вообще на желудок жаловался, — хохотнул друг. — Я вот поэтому и приметил, что по факту точно можно что-то сказать с исследовательским комплексом или на худой конец с кардиографом.

— Тропонины еще, — кивнул Кирилл. — Но это только в стационаре.

— Ты про специфичные белки, которые от разрушения мышц в крови?

— Угу.

— Так, они не сразу разрушаются. Там еще период должен быть, когда они держится.

Парни оделись, подхватили сумки и направились из университета.