Дочь Эйтны (ЛП) - Гастрейх Карин Рита

Тэсара отстранилась и вытерла слезы с глаз.

— Где моя дочь?

— Она ждет нас в Адельроде, — краткий ответ Пенамора развеял энтузиазм Тэсары. До крепости было как минимум полдня пути. — Мы отдохнем здесь немного, достаточно долго, чтобы ты успела вымыться и как нарядиться. И поесть, прежде чем мы продолжим.

Леди Соня взяла Тэсару за руку и повела принцессу, окруженную дамами, в соседний лес. Женская болтовня звучала среди залитых солнцем ветвей. Каждый шаг впускал сильный аромат трав. Чувство бодрости охватило дух Тэсары, словно она была весенним цветком, брошенным в реку и счастливо качающимся по течению.

После короткой прогулки они подошли к небольшому ущелью, где туманный водопад питал бассейн с кристально чистой водой. Тэсара ахнула от восторга.

— Моя Королева довольна, — Соня сделала реверанс с милостивой улыбкой.

Было странно, что к ней снова обращались как к королеве. Королева в глазах одного королевства, но не в глазах другого. Королева для целей ее дяди, но не для удовольствия своих богов.

Женщины помогали Тэсаре снять изношенное красновато-коричневое платье. Они защищали ее льняными простынями, пока она ступала в прохладную воду. Холодный ветер дул с водопада, целуя лицо Тэсары брызгами. Она приблизилась к водопаду в медленном почтении и ступила в центр энергичного рева.

Вода лилась на нее, смывая сожаления и сомнения. Она приветствовала чувственные объятия реки, раскрыла свои объятия для ее постоянной ласки. В течение десяти лет она мылась только маленькой миской мутной воды раз в неделю. Теперь явный избыток воспламенил поток забытых ощущений.

Вспоминая бесчисленное множество немощных, за которыми она ухаживала, Тэсара чувствовала стыд за эту роскошь, за свою неспособность отказаться от этого удовольствия, за запретную надежду, что она никогда больше не столкнется с крайней бедностью, болезнями и отрицанием.

После того, как она закончила купаться, дамы принесли потрясающий наряд из розового шелка, расшитый листьями шалфея. Они заплели ей волосы цветами и жемчугом. С женщинами, высоко держащими ее шлейф над сырой землей, Тэсара вернулась к столу Пенамора.

Все взоры обратились, когда она появилась на опушке леса. Приглушенное благоговение окутало мужчин, когда они поклонились ей, чтобы поприветствовать. Когда Пенамор встал, Тэсара опустилась на колени, наслаждаясь мягким шелестом ее юбок, тем, как расцвела ткань вокруг ее тонкой талии. Она опустила глаза, пока не увидела перед собой сапоги регента и не почувствовала его ладонь на своем плече. Поднявшись по велению Пенамора, Тэсара встретила удовлетворение в его глазах своим собственным сиянием обновления.

— Всем встать! — Пенамор прогремел, и его народ повиновался. — Это Тэсара, моя племянница. Истинная дочь Рёнфина и принцесса дома моего брата Линоса, да хранят его боги в загробной жизни, Она — помазанная королева Мойсехена, мать единственной истинной наследницы Короля-Мага. Вы будете любить ее, как я люблю ее; вы будете подчиняться ей, как подчиняетесь мне. Мы будем сражаться, и некоторые из нас умрут, чтобы ей вернуть славу, и чтобы ее дочь Элиасара носила корону, предназначенную для нее богами.

— Победа за Тэсарой, королевой! — кричали они.

— Смерть Королю-Магу! — взревел Пенамор. — Смерть его злой шлюхе и их уродливым бастардам!

Это было встречено ударами мечей по щитам, ревом лордов и пронзительным криком дам. Тэсара, встревоженная размахом их агрессии, хотела отступить, но хватка Пенамора удержала ее на месте.

— Пойдем, племянница, — сказал регент, когда стихли крики его людей. — Пойдем к твоей дочери.

* * *

Вечернее солнце висело низко, бросая на землю шафрановые лучи, когда они прибыли в Адельрод, скромную, но крепкую крепость, возвышавшуюся над поблекшими полями и редкими деревьями. За стенами были возведены обширные шатры, увешанные знаменами всех знатных домов Рёнфина.

Навстречу им вышла толпа: солдаты и рыцари, поднявшие оружие в знак приветствия, дворяне в богатых одеждах и дамы в шелковых вуалях, лакеи, слуги и простолюдины. Дети беспрепятственно бегали среди них.

Тэсара узнала много лиц из двора своего отца, хотя бесчисленное множество новых и неизвестных. Путь для регента открылся среди людского моря, позволив ему проехать через ворота замка и во двор перед домом. Там впервые за десять лет Тэсара увидела свою дочь.

Элиасара стояла на каменных ступенях, ведущих к главному входу, в окружении стражи, членов совета и придворных дам. Они одели ее миниатюрную фигуру в королевские цвета Мойсехена и надели на ее прекрасные золотистые волосы серебряный обруч. Ей дали декоративный нагрудник и привязали к бедру меч.

Горло Тэсары болезненно сжалось при виде этой незнакомки, рожденной из ее собственной плоти, девочки двенадцати лет, готовой возглавить армию.

Борясь с непрекращающейся дрожью в руках, Тэсара спешилась и подошла к принцессе Мойсехена. Она видела отражение собственной неуверенности на лице Элиасары и утешалась их общими опасениями.

— Дочь, — она остановилась в нескольких шагах от Элиасары и протянула руки, приглашая обнять ее. — С величайшей любовью и радостью я принимаю тебя сегодня. Приходи и живи среди своих людей. Будь счастлива, потому что ты свободна.

Губы Элиасары дрогнули. В порыве детской потребности она сбежала по лестнице и прыгнула в объятия матери. Тэсара погладила дочь по волосам и пробормотала ободряющие слова. После благоразумного ожидания она взяла девочку за подбородок и вытерла слезы, заменив их поцелуями. В определенные моменты были допустимы сильные проявления эмоций, даже стратегические; но слишком много слез со стороны Элиасары могло подорвать веру их народа в силу ее сердца.

Тэсара посмотрела на компанию, которая их окружала.

— Я почтила бы доблестных воинов, вернувших мне мою дочь. Где они?

Три женщины отделились от толпы. На них были бордовые плащи и леггинсы. Их осанка была гордой и самоуверенной.

Самая маленькая наблюдала за Тэсарой острыми карими глазами, частично скрытыми прядями пепельно-каштановых волос. Было что-то тревожно знакомое в миниатюрном росте и остром взгляде этой женщины. Она напомнила Тэсаре легенды о лесных эльфах и других странных существах, населявших коварные леса Галии.

— Это воительницы-маги, которые пришли нам на помощь, — сказал Пенамор.

Три женщины встали на колени у ног Тэсары.

— Белокурая — это Никола, — Пенамор кивнул на каждую воительницу по очереди. — Ее подруга с темными кудрями — Ирэни. Вот эту, маленькую, но свирепую, как ты, я уверен, узнала, зовут Гемена.

Гемена.

Тэсара вертела это имя на языке, пока его вкус не проявился в памяти.

Это было не воспоминание, а внезапный приступ мучительной боли.

Одним быстрым движением она забрала меч своей дочери и вонзила его смертоносное острие под подбородок Гемены. Зрители ахнули. Никола и Ирэни вскочили на ноги и обнажили оружие.

Гемена оставалась неподвижной, как змея, готовая нанести удар. Она встретила взгляд Тэсары прищуренными глазами.

— Тэсара, — тихо упрекнул ее Пенамор. — Это не способ вознаградить службу этих женщин.

— Я знаю, что делаю, дядя. Я узнаю ее. В последний раз, когда я видела ее, она была девочкой девяти лет. Это она появилась на улицах Мойсехена с помощью темной магии, наложив проклятие на мое лоно и заставив моего нерожденного сына умереть в реке крови. Ты должен помнить тот день; ты был там. Она когда-то была служанкой Ведьмы Моэна. Я не знаю, с помощью какой уловки она теперь пытается называть себя нашим другом, но я этого не допущу. Я желаю ей смерти.

Ни один человек не шевелился во дворе. Даже собаки притихли.

Гемена подняла руку в перчатке и сказала своим спутницам:

— Никола, Ирэни, опустите оружие.

Маги повиновались.

Хватка Тэсары на мече усилилась. Вся ярость, все угрызения совести, которые поглотили ее после потери сына, вернулись свежими. Много лет назад слепая одержимость Короля-Мага своей простолюдинкой-волшебницей лишила Тэсару возможности наказать виновных в убийстве принца. Но теперь она не была бессильна, и было бы неплохо посмотреть, как умирает мага.