Остров Дохлого дракона. Часть вторая (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

–А если этот сундук проклятый просто выкачает из камней всю силу. И не будет у нас ни камешков, ни мага, – неуверенно огляделся Ивашка.

Друзья молчали. Ивашка снова посмотрел на эльфа. И спросил себя, что для него дороже – эти два камешка или жизнь эльфа. И уже уверенно протянул руку и положил оба камешка точно в ямку у шеи. И сразу отдёрнул руку.

Но ничего такого в первую секунду не произошло. Время шло, а камешки лежали на груди у мага и ни как ему не помогали. Уже готов был раздаться разочарованный вздох, только тут стоявший ближе всех к колдуну Ивашка предостерегающе поднял руку и сделал шаг назад. И тогда все заметили. Две красные искорки стали разгораться. Что там происходило на магическом уровне? Сначала они были как язычки пламени, потом становились всё ярче и ярче, вот они уже сверкали как солнце в морозный ясный день.

–Он сгорит, – прошептал за его спиной кто-то.

Ивашка даже не оглянулся, до боли в глазах, до слёз, всматривался он в горящие искорки. И уловил тот момент, когда свечение стало меркнуть. Все тусклее и тусклее. И вот это уже снова два маленьких горящих уголька. Ивашке показалось, но уверенности не было, что свет этот стал немного другим, не тёплым розовым, а зловещим малиновым.

Все в каюте хранили молчание, ждали чего-то. И ничего не происходило. Медленно, минута за минутой, тянулось напряжённое ожидание. И кто его знает, сколько бы это продолжалось, если бы не ударил колокол. Били склянки. И тут же лопнула тишина. Все заговорили одновременно. И всех волновало одно и тоже.

–Что теперь делать?

–Хулкур, – позвал шкипер.

–Надо посмотреть на него внутренним зрением, – догадался баньши.

–Попробуй, – Ивашка отступил назад, пропуская вперёд колдуна.

Гномы стояли и ждали, пока баньши обследовал мага.

–Ничего не изменилось, – проговорил, наконец, Хулкур.

–Как так, – удивился Толстун, – а весь этот фейерверк тогда зачем.

–Не знаю, – и только баньши это проговорил, как эльф открыл глаза.

Тихонько ахнули Натали и Леночка, и снова установилась тишина.

Маг лежал неподвижно, и даже веки с ресницами не шевелились. Ивашка сделал шаг вперёд и попытался заглянуть магу в лицо. И тот отреагировал на это движение, его зрачки переместились с потолка на гнома. И слабая улыбка тронула безжизненные губы.

–Живой значит! – радостно сообщил Ивашка остальным.

Эльф попытался, было встать, но на груди его по-прежнему стоял злополучный сундучок.

–Сними его, – обратился маг к Ивашке.

–Ну да, неуверенно отпрянул тот.

–Уже можно, – эльф сделал ещё одну попытку привстать.

И Ивашка решился. Он протянул руку и заставил непослушные пальцы сомкнуться на ручке. Она была приятно тёплая, наверное, рука эльфа нагрела. Сундучок оказался неожиданно тяжёлым и рука гнома, не ожидавшая такой тяжести, разжалась, и оббитый металлом угол врезался в доски пола. От удара, от неожиданности все кто находился в каюте, вздрогнули и отпрянули к двери. И только Ивашка остался стоять как вкопанный. Он смотрел на сундук. От удара крышка его открылась и откинулась в сторону – голубое свечение заполнило каюту. Внутри сундук был оббит, синим бархатом и в нём был только один предмет – большой прозрачный голубой шар. От него и шло это холодное мёртвое сияние. И оно жило своей потусторонней жизнью. Волны света то заполняли каюту, то отступали, оставляя синеву раннего зимнего утра.

Ивашка оглянулся на друзей – все они стояли заворожённые магическим светом. Гном перевёл взгляд на эльфа. В синем свете лицо того напоминало маску. Жизнь, казалось, навеки покинуло мага. Но нет. Вот он снова открыл глаза. И теперь уже спокойно сел на кровати. Потом неспешно свесил ноги на пол, встал, его качнуло, и Ивашка хотел, было броситься на помощь, но эльф выровнялся сам, сделал шаг к сундучку, наклонился и легко закрыл крышку. Лязгнуло железо обивки, и свет пропал. Сразу стало почти темно. Эльф открыл ладонь, на ней ярко горели «огни Агавы» и этим крошкам удалось рассеять полумрак и осветить каюту цветом заката.

Ивашка первым пришёл в себя.

–Что это в сундуке?

–Потом. Всё потом, – эльф устало опустился на кровать.

–Он, наверное, голоден, четыре дня ничего не ел, – вмешалась Натали.

–Точно. Я бы с удовольствием перекусил, – широко улыбнулся ей эльф.

И всё волшебство разом исчезло. Обычная каюта. Свист ветра в открытом иллюминаторе, запах моря.

–И я голоден как тролль, – схватился за заурчавший живот Ивашка.

Ели молча. Все ждали, когда заговорит, и что-нибудь, объяснит эльф. Но маг упорно хранил молчание, только успевал набивать рот фруктами. Только как ни медленно тянулся запоздалый обед, а всему бывает конец. Вот и последняя долька апельсина исчезла во рту у колдуна.

–Наелся? – не выдержал Толстун.

–Да, спасибо, – кивнул эльф.

–Может, тогда расскажешь, что-нибудь? – скорчила хитрую рожицу Натали.

–А что вас интересует? – притворился непонимающим эльф, но Ивашка-то видел, что всё это маскарад и эльфу самому не терпится рассказать им о синем шаре.

– А нас интересует история с сундучком! – не выдержав, грохнул кулаком по столу Толстун.

–Да. Не тяни, – поддержал боцмана Ивашка.

–Хорошо, – эльф, будто только и ждал вспышки Толстуна.

–Я надеюсь, этот сундук стоит того, что мы из-за него пережили, – помог Ивашка начать эльфу рассказ.

–Стоит? – маг вскочил со стула, – За этот сундук, точнее за его содержимое, любой, кто занимается магией, с радостью отдаст жизнь.

–Что же это? – опять брякнул кулаком по столу боцман.

– Это – «Пламенеющее око» – один из четырёх великих талисманов, утерянных в незапамятные времена. Это талисман управляющей стихией огня.

–Подожди, подожди, – остановил его Ивашка, – Что-то ты рассказывал. Дай вспомнить. Четыре талисмана управляющие стихиями: Жезл земли – его осколок есть у Хулкура, управляет стихией «земля», Флейта ветра – управляет «воздухом», Кубок моря – управляет «водой» и Пламенеющее око – «огнём».

–Всё верно, брат Вандермаст, у тебя великолепная память, – похвалил маг гнома.

–И теперь у тебя есть это Пламенеющее око, – закончил Ивашка.

–Да, этот талисман считался утерянным много тысяч лет назад. И вот теперь он у нас. С ним мы просто непобедимы. А если у баньши и, правда, осколок «жезла Земли», то нам по силам тягаться с богами.

–Ну, вот этого не надо, – остановил разошедшегося колдуна Ивашка.

–Почему же, – не остановился маг: – «Пламенеющее око», «Жезл Земли», «огни Агавы», странички дневника Херне, волшебные предметы прямо стекаются к нам в руки. Это неспроста. Очевидно, грядут великие события. И нам в этих событиях уготовлена не последняя роль.

–Скажем, пластинок ещё многих не хватает. И «Жезл Земли», вернее, его осколок, если это вообще он, далеко отсюда, –остудил всё-таки Ивашка мага.

–Да, – эльф сел снова на стул. – Ты прав, Вандермаст. Нам следует поспешить к Западному материку, – эльф повернулся к баньши, вопросительно глядя на него.

– Кому же не хочется домой, – натянуто улыбнулся Хулкур, – но ведь мы плывём на остров Дохлого дракона за кладом.

–А может оставить пока этот клад? – обернулся к Ивашке колдун.

–Нет! – вдруг за Ивашку ответила Натали. – Мы с детьми почти год только об этом кладе и думали. Так нельзя.

–А знамения богов? – продолжал гнуть своё эльф.

Черту под спором подвёл Толстун.

–О чём разговор – то? Через несколько часов будем на острове, ещё и солнце не взойдёт. А ближайший путь до Западного материка всё равно лежит в ту же сторону.

Эльф вынужден был признать правоту боцмана.

–Наверное, так угодно богам, – задумчиво опустив голову, согласился он, наконец.

–Ладно, оставим богов в покое. Может, ты объяснишь, что с тобой было и почему тебе «огни Агавы» помогли? – попытался вернуться к началу Ивашка.

–Ну, это очень просто, – заверил его эльф.

–Ха, просто! – обиделся за друга Толстун. – Да, мы чуть не погибли в той пещере, пытаясь тебя вытащить, Ивашку вон еле живого донесли до корабля.