Северный мир. Опасный дар (СИ) - Волхова Татьяна
С крыльца женщина почти свалилась. Потом с трудом преодолела заросший травой двор.
Оказавшись на дороге, она привлекла к себе внимание местных мальчишек, идущих куда-то. Они подбежали к ней. Один кинулся звать взрослых, другой – подставил плечо, чтобы помочь подняться. Но мальчик был худ и невысок, и Милиса не смогла на него опереться.
Вскоре за ней приехал на повозке кто-то из селянских мужиков и отвёз домой. Пришедшие женщины, осмотрев повреждённую ногу, покачали головами и сказали, что ничего сделать нельзя.
– Яд уже разошёлся по телу, – пояснила одна.
– Что ты делала на заброшенном участке? – спросила другая.
– За малиной ходила, там за домом разрослись кусты, – ответила Милиса, придумывая на ходу.
– Ягоды уже все опали, – удивилась другая, – да и кто ходит за ними в логово змей?
– Забыла я про змей, – расстроенно сказала пострадавшая.
Соседки переглянулись и разошлись. Они знали, что после таких укусов выжить смогли лишь несколько человек, но слава о них потом плохая ходила. Жалеть Милису никто не стал, так как её не любили в селении, как и её свекровь.
Только Васса с сожалением смотрела на свою невестку. Её мучило чувство вины за дурные мысли в её сторону. Она не хотела такого конца своей неприятельнице.
«Если сгинет Милиса, дети одни останутся, – думала молодая женщина, – кому они без матери нужны? Отец по новой женится, а с мачехой расти не сахар».
Вернувшийся вечером супруг Милисы вместо сочувствия высказал претензии, что она развалилась на кровати, а ужина нет.
– Васса всё приготовила, – ответила жена и обиженно продолжила: – У меня сил нет, нога – как бочка, уйду скоро к Маре, а ты всё на меня кричишь!
– Если ещё жива, то и завтра проснёшься, – ответил мужчина, – мне так старухи сказали. У тебя, видимо, противоядие в крови, такое бывает.
Милиса слушала его слова с надеждой. Она и сама думала, что раз ей не становится хуже, то, может, она и поправится вскоре. А ещё она не могла забыть глаза змеи, смотрящие на неё, и пригрезившиеся слова: «Родня моя».
– Если Тимира – моя дальняя родственница, то у меня, скорее всего, защита от укусов змеи, их семью яд не брал, – бормотала она себе под нос.
Так и случилось: через несколько дней чернота и отёк ноги начали спадать, женщина смогла передвигаться по дому, опираясь на костыль.
Пока она болела, детьми и хозяйством занималась Васса, которая стала чувствовать какую-то новую опасность, исходящую от невестки. Она не могла объяснить, в чём она заключается, но дышать дома становилось всё труднее. До свадебного дня оставалась половина Луны. Невеста мечтала, чтобы время шло быстрее, а оно тянулось очень медленно.
Боремир всё больше пропадал в их новом доме, готовя помещение и запасы для встречи знатных гостей. Но даже приезд княжеской семьи уже не радовал Вассу. Ей было тревожно.
А вот Милиса, оправившись, захотела проверить, на что способна. Как только она смогла нормально передвигаться, решила вновь сходить в заброшенный дом. Уж очень её прялка влекла. Даже по ночам снилась, вместе со змеёй, что вокруг обвивалась.
Выбрав время, когда её никто не увидит, она снова направилась в жилище Тимиры. В этот раз идти было не страшно. Наоборот, ноги сами несли её, будто в родной дом. Пройдя по уже примятой траве двора, женщина зашла внутрь.
Зияющая в полу дыра была пуста. А пришедшей так хотелось увидеть змей и проверить, сможет ли она управлять ими. Она их больше не боялась.
– Пережила один укус, значит, переживу и другой, – размышляла она, – да и не будут они меня кусать, я теперь своя.
Это сладкое слово «своя» растекалось по её жилам. В семье мужа она всегда чувствовала себя чужой, хотя свекровь привечала её, в отличие от первой невестки.
Аккуратно подойдя к прялке, которая по-прежнему лежала на полу, Милиса наклонилась и подняла её. Неподалёку нашла укатившееся веретено. Покрутила в руках. Дерево было сырым и плохо вращалось, но оторваться от него женщина не могла. Оно так и липло к её рукам, заставляя смотреть и раскручивать по оси.
Услышав за спиной шорох, Милиса обернулась. Сзади была змея, та самая, что укусила её. Женщина на мгновение обмерла, но страх быстро прошёл. Она не почувствовала угрозы.
– Возьми прялку и веретено к себе в дом, – прошелестел в её голове старческий голос, – спряди из шерсти верёвочку да Вассе на запястье повяжи. Скажи, на счастье.
– Не возьмёт она, – покачала головой Милиса.
– Возьмёт, побоится обидеть, – был ответ, – обычай у нас есть: отпуская невестку из дома, свекровь даёт ей с собой подарок, благословляя на создание новой семьи. Вашей свекрови нет в этом мире, и ты остаёшься за старшую, когда Васса покинет дом, а значит, тебе и подарок ей вручать. Прямо на свадебном обряде и повяжешь. На глазах у всех она браслет не скинет, а потом поздно будет.
Гостья кивнула в ответ, взяла прялку и пошла прочь. На крыльце увидела двух змей, греющихся на солнышке. Они быстро шмыгнули в щель между досками, не мешая ей пройти.
Милиса улыбнулась, приятно было чувствовать себя избранной: даже змеи признают её силу. А скоро она всем покажет, чего стоит.
«Тимиру все боялись – и меня уважать будут», – думала она, идя домой.
Соседки видели, что она тащила откуда-то старую прялку, и очень удивились этому.
– Не к добру, – сказали они меж собой, – с прялкой и судьбу чужую перенять можно.
Но Милисе было всё равно. Она поставила изделие в уголок и начала прясть верёвочку, как и велела Тимира.
Васса же, увидев невестку за работой, пошатнулась от нахлынувшей слабости. Ей чудилось, что не веретено крутится, а шипит кто-то в руках Милисы.
«Только бы до новой Луны дожить, а там уйду отсюда и никогда не вернусь в это змеиное логово», – думала женщина, почему-то назвав так дом, в котором прожила столько солнц.
Глава 7
Свадебный обряд
Дни становились короче, солнце с каждым днём всё ниже останавливалось над горизонтом, а в селениях тем временем закончились приготовления к проведению свадебных ритуалов.
Счастливые невесты втихомолку любовались своими нарядами, собственноручно сшитыми и украшенными, женихи заканчивали изготовление подношений Богам, свекрови готовились принять в свой дом выбранную девицу, а дети предвкушали гуляния и угощения. Но все, как один, радовались, что ещё одно солнце подарило урожай, который был богатым, и его должно было хватить на безбедную зиму. И что жизнь продолжается, родятся новые семьи и дети. После потерь и лишений последних солнц это было самым важным для всех.
У Вассы всё было готово к свадьбе. Платье она дошила, вставив вместо оторванного куска подола большой клин, который тянулся за ней при ходьбе.
– Хоть бы сухой, погожий день, – мечтала она, любуясь, как подол платья скользит за ней по полу, – тогда моя задумка будет выглядеть красиво и необычно.
Свои вещи она уже почти все собрала и перенесла в новый дом, как и вещи сына. В доме свекрови оставила лишь самое необходимое на несколько дней.
Приезда княжеской семьи ждали со дня на день, но никто не знал, успеют они к свадебным торжествам или поучаствуют в обрядах в другом селении, что ближе к городу по дороге, а к ним приедут уже на гуляния.
С Милисой Васса почти не общалась. После посещения дома Тимиры та стала странной. Нога у неё подозрительно быстро зажила, а принесённая из чужого дома прялка была теперь её любимой вещью. Женщина сидела за ней, даже когда надо было заниматься домашними делами.
Хозяин дома, возвращаясь с работ, прикрикивал на супругу, не находя на печи горячего ужина и видя необихоженную скотину. Но Милиса в ответ на упрёки лишь отмахивалась, говоря, что у неё есть дело поважнее.
А когда мужчина надумал поучить её, то так посмотрела на него, что его сковал паралич. Брат Бартана не мог пошевелиться некоторое время, только стоял, пытаясь что-то сказать, но даже язык его не слушался. Васса была свидетельницей этого и очень испугалась.
