Олег Авраменко - Собирающая Стихии
Хотя кто этих женщин поймёт. Порой их логика – сплошная софистика.
– Вопрос с Брендоном мы решили давно, – не поворачиваясь ко мне, произнесла Дейдра. – Решили полюбовно, без ссор и скандалов. Бронвен тоже не святая.
Я сконфузился и дал себе слово впредь не вмешиваться, даже мысленно, в отношения Дейдры с Брендоном.
Когда мы спустились с холма, Дейдра взяла нас с Софи за руки, и мы двинулись вперёд по времени материального мира. Мы перенеслись не на несколько секунд вперёд, как я ожидал, а почти на полторы минуты.
– Плохо, – сказала Дейдра, остановив наше движение. – Очень плохо. Я надеялась, что Бронвен одумается и не станет валять дурака.
– Она не одна, – сообщила Софи.
– В том-то и дело.
Я же ничего не чувствовал. Мы все, включая Бронвен и Дейдру (мою дочь), утратили способность видеть входящих в Безвременье с тех самых пор, как Дейдра (не моя дочь) стала Хозяйкой Источника. А Софи, оказывается, обладает этой способностью. И, судя по всему, Дейдра не может читать её мысли.
Интересно, умеет ли Софи читать мысли других. Если так, то... Я невольно поёжился.
– Нет, Артур, – успокоила меня Дейдра. – Только я умею.
Ну, хоть это хорошо...
Как и предсказывала Софи, Бронвен появилась не одна. Вместе с ней была её племянница Лайза, дочь Эмриса, жена Мориса. Лайза выглядела смущённой и растерянной, она с опаской поглядывала на нас с Дейдрой.
– Ты совершила ошибку, Бронвен, – произнесла Дейдра с такой несвойственной для неё жёсткостью. – Зачем привела с собой Лайзу? Чтобы она просила за отца?
Бронвен лишь на секунду потупилась, а затем в упор посмотрела на Дейдру.
– Да, – сказала она. – Мы просим вдвоём.
– Но не одинаково. Твоя просьба идёт от сердца, в котором ещё осталась любовь к брату. Лайза же готова просить лишь из чувства долга – только потому, что Эмрис её отец. А в глубине души она знать его не хочет.
Лайза поникла, в её глазах заблестели слёзы. Она тихо всхлипнула.
Дейдра подошла к ней и обняла её за плечи.
– Не плачь, милочка. Не упрекай себя в том, что не любишь отца. Это не твоя вина. Эмрис сам оттолкнул тебя. Он не смог завоевать твою любовь. Впрочем, он и не стремился к этому. Он хотел подавить твою личность, сделать из тебя своё подобие. К счастью, ему это не удалось. – Она погладила Лайзу по голове. – Я возвращаю тебя к Морису. Здесь тебе делать нечего.
Лайза исчезла. А Дейдра повернулась к Бронвен:
– Извини. Я не могу исполнить твою просьбу.
– Но почему?
– Сама знаешь почему. Источник не больница для прокажённых, а я – не сестра милосердия. Эмрис сам выбрал свою судьбу, пусть теперь отвечает за свой выбор. Его никто не принуждал вступать на Стезю Порядка.
– Он совершил ошибку! Он понял это и раскаивается.
– Даже если так, в чём я сомневаюсь, то он опоздал с покаянием. Обратного пути для него нет.
Бронвен закусила губу и с мольбой посмотрела на меня. Я виновато опустил глаза. Я никогда не считал себя жестоким и злопамятным человеком, но вступаться за Эмриса было выше моих сил.
– А Джону ты пустил к Источнику, – сказала она гневно. – Ещё бы: сыночек, родная кровь!
– Те времена давно прошли, – веско заметила Дейдра. – Теперь решает не Артур, решаю я. И я говорю: НЕТ.
Тон Бронвен сделался умоляющим:
– Эмрис сойдёт с ума. Порядок поработит его, сделает своим зомби.
– Он знал о последствиях. Ведь ты рассказывала ему про Харальда.
– Эмрис думал, что сможет устоять. Он надеялся...
– Значит он болван. Дураком был, дураком и остался. Возможно, это не его вина, но это его беда – а я ему не доктор. Мне не нужны дебильные адепты. У Джоны, по крайней мере, есть одно преимущество перед Эмрисом: он умён. К тому же, в отличие от Эмриса, совесть для него не пустой звук.
Бронвен посмотрела на Софи. По-моему, это было слишком. Отчаяние, переходящее в наглость...
Софи стойко выдержала взгляд Бронвен и глаз не отвела. Она невозмутимо промолвила:
– Не надейся, что я поддержу тебя только потому, что обратное свидетельствовало бы о моей пристрастности. Да, я испытываю к Эмрису отвращение и нисколько не огорчусь при известии о его смерти. Но это не вызывает у меня ложного чувства вины.
– В любом случае, – отозвалась Дейдра, – мнение Артура и Софи по этому вопросу ничего не изменит. Мы здесь не на суде, а они – не присяжные заседатели. Я Хозяйка Источника, моё слово закон, и оно уже сказано. Мне очень жаль, Бронвен, но своего решения я не изменю.
Бронвен опустилась на траву и прикрыла лицо руками.
– Это несправедливо... Эмрис мой брат...
– Это справедливо, – возразила Дейдра, смягчив свой тон. – Жестоко, но справедливо. – Она присела рядом с Бронвен. – Эмрис тоже мой брат... двоюродный. Ты знаешь, я никогда не любила его, но и не желала ему зла. Я сожалею, что всё так получилось.
– Он сойдёт с ума, – всхлипывая, произнесла Бронвен. – А потом, рано или поздно, его убьют... Что ему делать?
Дейдра не ответила.
«Артур, – мысленно обратилась ко мне Софи. – Думаю, нам лучше уйти».
«Да, – согласился я. – Мы здесь лишние. Ты в Авалон?»
«Нет, у меня есть свои дела. Хочу поговорить с Мирд... с одним человеком. До встречи».
«Пока».
Софи исчезла, а спустя секунду ушёл и я, подумав напоследок:
«До свидания, Дейдра».
«До встречи, Артур», – бросила она мне вдогонку.
18. СОФИ
ПРИНЦИПЫ И НЕОБХОДИМОСТЬ
Пятно света услужливо сопровождало меня на всём пути до входа в Лабиринт. Здесь, в сердце владений Хаоса, доступ к Туннелю был закрыт, а мгновенные перемещения с помощью Образа Источника Хаосом, мягко говоря, не приветствовались. Так что мне не оставалось ничего другого, кроме как принять предложенные правила игры. В чужой монастырь, как любит говорить Артур, со своим уставом не лезут.
Впрочем, путь был не очень долгий, и я даже получила некоторое удовольствие от пешей прогулки. Это позволило мне собраться с мыслями перед разговором с Мирддином.
Пятно света остановилось, упершись в стену с арочным проходом, за которым начиналась кромешная тьма. Я уже занесла ногу, чтобы вступить на каменную лестницу, как из-под арки раздался голос Мирддина:
– Минуточку, Софи. Посторонись, пожалуйста.
Немного озадаченная, я отошла в сторону. Я подумала, что, возможно, Мирддин собирается выйти мне навстречу... Но почему тогда он просил меня посторониться? Не намерен же он вылететь из Лабиринта в ступе и с помелом...
Однако вскоре всё прояснилось.
Из мрака, скрывавшего вход в Лабиринт, вынырнуло похожее на пса существо, размерами с годовалого телёнка. Было оно чёрное, как ночь, лишь сверкали белизной острые зубы в огромной полураскрытой пасти, да сияли, точно намазанные фосфором, глаза. Вылитая собака Баскервилей из одной недавно прочитанной мною старинной книги...
