Лэйна Джеймс - Книга камней
Еще хуже были сомнения, которые пришли вместе с горем и гневом. Может быть, в этот раз ему удалось бы вернуть Робина и избежать страшной расплаты? Вот только о том, как это можно сделать, у него до сих пор не было ни малейшего представления. Слишком уж хрупким и неустойчивым было равновесие между жизнью и смертью. Ценой жизни могла быть только другая жизнь — жизнь столь же близкого и дорогого человека. Гэйлон готов был дорого заплатить, лишь бы снова не оказаться перед выбором.
И вот он шагал между деревьев с их спутанными ветвями и блестящими глянцевитыми листочками. Теплый воздух был пропитан ароматом цветущего жасмина. Он никогда не любил Джессмин сильнее, чем сейчас, но как убедить ее в этом, особенно после свидания с Сандаал Д'Лелан, каким бы нечаянным и нежеланным оно ни было? Милостивые боги, как же он ненавидел эту землю! Он ничего от нее не хотел, и ничто не держало его здесь, кроме семьи, вернее, того, что от нее осталось.
Детей он мог бы отослать обратно в Виннамир, но даже там они не были в безопасности. Заговор богатых и могущественных ксенарцев с одинаковым успехом мог настигнуть их и там и тут. Эти люди, нет — эти твари — стремились сбросить Джессмин с трона и посадить на него кого-то из своих. Должно быть, именно теперь Джессмин должна особенно ясно увидеть тщетность своих попыток управлять этой трижды проклятой страной. Стоит только позволить им посадить на трон своего короля, и Тейн будет свободен от всех обязательств, которые взвалили на него еще его деды.
Но нет. Кровь Роффо всегда будет стремиться править этим королевством и, что хуже всего — будет иметь на это законное право, а стало быть — будет представлять угрозу для тех, кто взойдет на трон Ксенары благодаря интригам и подтасовкам. Гэйлон в бессильной ярости ударил кулаком по ближайшей ветке, и острые шипы немедленно впились в мякоть ладони. Он обрадовался этой боли, хотя это было слишком легкое наказание за то, что он подвел Джессмин как раз в тот момент, когда она больше всего в нем нуждалась. Их раны сможет до конца залечить только время, если оно у них будет. Сейчас же, расколотая непониманием, свалившейся на них бедой и внутренним смятением, королевская семья была слаба как никогда. Враги могут попытаться этим воспользоваться, и Гэйлону необходимо быть начеку каждый час и каждую минуту.
Утомившись, он остановился и оперся спиной на высокую стену дворца, которая окружала сад и постройки, заперев их всех, словно в ловушке. Сегодня король будет спать в своих покоях. Лучше всего оставить Джессмин одну, чтобы у нее было время оправиться, подумать, вспомнить ту любовь, которую они питали друг к другу с раннего детства. Потом он должен объяснить ей, что же на самом деле произошло между ним и леди Д'Лелан.
Но сначала ему необходимо найти Дэви. Должно быть, его мир тоже рушится в эти минуты. Хотя на самом деле ничего страшного не случилось, Сандаал хотела этого. Она намеренно отвергала любовь Дэви на каждом шагу, и этой жестокости Гэйлон не мог ей простить. В глазах герцога он, должно быть, будет выглядеть после этого как бесчувственный болван. О боги, как же все безнадежно запуталось и усложнилось!
У северных дверей дворца его окликнули стражники. Узнав короля, они отсалютовали ему и пропустили его внутрь. В зале Совета остались только слуги и рабы, которые убирали посуду и протирали влажными тряпками затоптанный кафельный пол. В коридорах ему то и дело попадались отряды гвардейцев, которые дозором обходили дворец. В королевских покоях он столкнулся с Катиной, которая сидела в кресле у дверей спальни Джессмин.
— Как госпожа? — отрывисто бросил Гэйлон.
Глаза фрейлины припухли и покраснели от слез.
— Ее величество отдыхает. Мастер Хэлдрик дал ей сильное снотворное снадобье… она будет спать всю ночь и весь день. Что… — она не договорила и потупилась.
— Что «что»? — подбодрил ее Гэйлон.
— После разговора с вами у миледи началась истерика. Могу ли я узнать, что вы ей сказали?
— Нет! — резко ответил Гэйлон и зашагал прочь, чувствуя, как в нем снова нарастает гнев.
Сколько он ни стучал в дверь покоев герцога Госнийского, ему никто не открывал. Тогда он вошел, но в покоях никого не было. На столе мигал огарок толстой свечи, а рядом лежала раскрытая «Книга Камней». Расплавленный воск, словно мутные слезы, капал с подсвечника. Король протянул руку к Книге, и Колдовской Камень в его перстне замерцал. Должно быть, Дэви до недавнего времени был здесь, ища утешения на страницах магического тома.
Слишком усталый чтобы дожидаться возвращения молодого лорда, король вышел из покоев герцога и направился в свои апартаменты. Около дверей он, однако, задержался, озаренный внезапной догадкой, однако внутри его встретили лишь темнота и прохладный, свежий воздух, пахнущий жасмином. Камень в его перстне мигнул и засветился, озаряя все вокруг неярким синим светом. Его собственная «Книга Камней» лежала на столе. Король вздохнул и поспешил к шкафу, чтобы переодеться.
Оставшись в одних штанах и чулках, король принялся разыскивать ночную рубашку. В последнее время во дворце царили суматоха и суета, и слуги, выбитые из колеи многочисленными неприятными происшествиями, стали неорганизованны и рассеянны.
Внезапно Гэйлон ощутил на лице легкое дуновение и снова почувствовал запах жасмина. Король застыл.
— Кто здесь?
— Милорд, — донесся до него из спальни негромкий шепот.
Гэйлон узнал голос Сандаал.
Подняв руку с перстнем высоко вверх, король заставил свой Камень светиться ярче, и яркий свет высветил даже самые темные углы комнаты. На пороге его спальни возникла Сандаал Д'Лелан. Ее смуглая кожа в голубом свете камня казалась серой. На леди не было никакой одежды, кроме давешних мягких туфель.
Некоторое время взгляд Гэйлона блуждал по ее гладкому телу, по округлости полной груди и чарующему изгибу бедер и тонкой талии. Ее красота заворожила его, и он не мог оторвать взгляда от обнаженной леди Д'Лелан. В свете камня ее иссиня-черные волосы блестели и переливались, лаская податливое тело.
Гэйлон ощутил в низу живота внезапную острую боль, которая заставила его заскрипеть зубами и помогла ему несколько прийти в себя.
— Уходите отсюда! Немедленно.
— Нет, милорд. — По бархатной щеке скатилась одинокая слеза. — Я не могу уйти, не вкусив вашей любви. Если вы откажете мне, то используйте ваш Колдовской Камень, убейте меня сразу и прекратите мои страдания.
Ее слова звучали убедительно и искренне, во всяком случае, так показалось Гэйлону. Король почувствовал ее страстное желание и надежду, ее влечение, которое вопреки его собственной воле передалось и ему самому. Он шагнул к Сандаал и прижал ее к себе. Сандаал схватила его за запястье правой руки и принялась целовать кончики его пальцев. Страсть и плотское желание внезапно вспыхнули в Гэйлоне с такой силой, что весь мир вокруг него померк и он совершенно позабыл о жене, детях, о своих недавних бедах и огорчениях.
