Юлия Винтер - Проклятые
— Дорогой, да ты предпочитаешь грубость? — хотела еще что-то сказать, но в следующее мгновение, грудь сдавило, и вместо слов наружу вырвались тихие хрипы. Брезгливо одарив взглядом, он, подняв меня, и хорошенько тряхнув, отпустил. Мне стало страшно. Уж лучше бы он орал! Такого напряженного выражения лица и взбешенного взгляда я еще никогда не видела у него. Даже сегодня утром. Боязливо промелькнула мысль о том, что его перекошенное от злости лицо, будет последним, что я увижу в своей недолгой жизни. Хотелось зажмуриться, убежать, провалиться сквозь землю, только бы он не заметил эту постыдную дрожь во всем теле.
— Завтра поговорим. — Процедил он и развернулся, чтобы уйти. «Ну, уж нет! Завтра ты должен уйти, или я просто сойду сума»! — подумала я с отчаянием. Я понимала, что Алекс здесь не просто так и, его присутствие определенно связано со мной. Радужных надежд на счастливый исход я не питала. Хотелось, чтобы он ушел — находится рядом с ним, было равносильно долгой и мучительной смерти. Поэтому я игриво бросила ему вслед:
— Красавчик, может, заглянешь на часок ко мне в комнату? Удовольствие гарантирую… — в следующее мгновение мою щеку обожгла резкая боль. Он навис надо мной и, еле сдерживаясь, прошипел:
— Дрянь! Ты окончательно лишилась чести? Или может, тебе объяснить значение этого слова? Запомни с первого раза, повторяться я не люблю. Пока память о тебе не стерта, как неприятное и никому не нужное воспоминание, ты не имеешь права подрывать репутацию Академии, Ковена или же бросать тень на всех тех, кто тебя окружал! Я ясно выразился? — приподняв мой подбородок, он, хищно усмехнувшись, заметил:
— Да у тебя кровь… — Неосознанно я дотронулась до щеки и увидела на своей руке маленькие алые пятна. «Задел когтями при пощечине», — отрешенно подумала я, а он, приблизившись к моему лицу, втянул воздух. Замерев на бесконечный миг, Алекс улыбнулся и провел языком по моей щеке. Затем, поморщившись, сплюнул на пол.
— Отвратительно, — резюмировал он, и развернувшись, быстро удалился.
Как я смогла дойти до своей комнаты — не помню. Единственным желанием было — умереть. Словно заклинание, я как одержимая повторяла: «Лишь бы скорей все это закончилось».
Глава 22
Алекс.
Уже практически рассвело. Я тенью скользил по городу, пытаясь успокоиться. Безрезультатно… Да и как могло быть иначе? Даже на другом конце поселка я ощущал ее присутствие. Я слышал ее сердцебиение, помнил ее запах… А зеленые глаза без устали следовали за мной, словно наваждение.
Перемахнув через городские ворота, я вздохнул полной грудью. В воздухе я не нуждался, но иногда продолжал дышать. Так и не смог отказаться от глупой привычки, выработавшейся у меня уже после обращения.
Сказать, что было паскудно, значит — ничего не сказать!
«Да, все дело в привычке. Порой просто невозможно отказаться…»
Тряхнув головой, я посмотрел вперед. «Нужно как-то продержаться до утра. А потом, эта безмозглая девица, возомнившая себя великой актрисой, проспится, и тогда-то я вытрясу из нее всю правду».
Догадка, что все случившееся прошлым вечером было ничем иным, как представлением, утвердилась в моей голове довольно твердо. Каролину выдавали глаза, дрожание рук, голос, произносивший непривычные для его хозяйки речи, и поэтому не способный уловить нужной интонации.
«Чтобы играть какую-нибудь роль, нужно знать ее досконально, иначе рискуешь захлебнуться в своей фальши и неправдоподобности».
Словно одержимый, я метался вокруг городка, только бы не остановиться и не потребовать от нее немедленного ответа. После неудавшегося концерта в меня прямо-таки клыками вцепилась невозможная, безумная надежда. Я лихорадочно восстанавливал в памяти то, что когда-то пытался забыть, как страшный сон. Положение ее тела, движения, слова… Пытался вспомнить того мальчишку и не мог! Что-то не давало мне покоя. Будто была утеряна маленькая деталь головоломки. С каждой минутой я, сначала с радостью, а затем — с ужасом, понимал, что меня обвели вокруг пальца, как неразумное дитя. Я это чувствовал, но припомнить что-то важное, на что можно опереться в своих ощущениях — не мог. Это сводило с ума!
Я продолжал ходить, поминутно садясь на землю и снова вскакивая. Потом в который раз без сил опускался на корточки, и мои руки принимались вычерчивать на земле одну и ту же фразу: «Что я пропустил»?
Раздавшийся за спиной шорох заставил меня резко обернуться.
Еще немного по-детски наивный взгляд. Приподнятые тонкие брови, находящиеся как будто в вечном удивлении. И тот же противный высокий голос. Я скривился, а это недоразумение уже вовсю развлекалось:
— Кровосос, я к кому обращаюсь? У меня для тебя крайне важная информация! Ты что, оглох?
— И тебе, Аэвон, долгих лет. Крайне рад нашей встрече… Что же заставило тебя, о благороднейшее из существ, населяющих Хортборг, отправиться через полмира в поиске такого ничтожного и жалкого кровососа?
— Я хотела с тобой поговорить, — тихо ответила эльфийка, не понятно от чего смутившись. Заламывая руки, она продолжила:
— Я хотела бы тебя… попросить, — это слово она особо долго подбирала, в конце концов, прозвучало это словно вызов. — Каролина в опасности! — на одном дыхании выпалила она и облегченно вздохнула. «По всей видимости, просьбы — не ее сильные стороны».
Пригласив ее следовать за мной, я направился в сторону корчмы, где мы все разместились. Эльфийка меленькими шагами семенила за мной, хотя в ее понимании, она величаво скользила, словно по воздуху, боясь загрязнить свои прелестные туфельки.
«Вот чудной народ», — думал я. Если быть честным, я готов был сейчас чем угодно занимать свои мысли, лишь бы не сорваться и не вытрусить из Аэвон информацию прямо посреди улицы. И плевать, если кто-нибудь услышит! Плевать, что я чую присутствие мага из Ковена! Лишь бы узнать правду!
Преодоление своих порывов всегда получалось у меня из рук вон плохо. Как бы я ни старался, живущий во мне зверь все же вырывался наружу. И сдерживать его всегда было невероятно сложно. Как и сейчас… Стараясь думать на отвлеченные темы, я не оборачивался на эльфийку и шел в корчму.
Когда мы вошли в общую залу и уселись за отдаленный столик около окна, рассвело. Улицы были пустынны, город только начинал просыпаться. По моим расчетам, Каролина еще должна была спать, поэтому не опасался, что она увидит свою подругу и, возможно, как-то ей помешает все рассказать. Миану после нашего вчерашнего разговора вообще куда-то пропал. Я знал, что он так же как и я облазил все окрестности города. Этой ночью нас связывало лишь одно обоюдное желание — не встречаться.